Поиск

Jerry, перевод сохранил большую точность:<br/>
<br/>
The baron of Smaylho'me rose with day,<br/>
He spurr'd his courser on,<br/>
Without stop or stay, down the rocky way,<br/>
That leads to Brotherstone.<br/>
<br/>
He went not with the bold Buccleuch,<br/>
His banner broad to rear;<br/>
He went not 'gainst the English yew,<br/>
To lift the Scottish spear.<br/>
<br/>
Yet his plate-jack was braced, and his helmet was laced,<br/>
And his vaunt-brace of proof he wore;<br/>
At his saddle-gerthe was a good steel sperthe,<br/>
Full ten pound weight and more.<br/>
<br/>
The Baron return'd in three days' space,<br/>
And his looks were sad and sour;<br/>
And weary was his courser's pace,<br/>
As he reach'd his rocky tower.<br/>
<br/>
He came not from where Ancram Moor<br/>
Ran red with English blood;<br/>
Where the Douglas true, and the bold Buccleuch,<br/>
'Gainst keen Lord Evers stood.<br/>
<br/>
Yet was his helmet hack'd and hew'd,<br/>
His acton pierced and tore,<br/>
His axe and his dagger with blood inbrued,-<br/>
But it was not English gore.<br/>
<br/>
He lighted at the Chapellage,<br/>
He held him close and still;<br/>
And he whistled thrice for his little foot-page,<br/>
His name was English Will.<br/>
<br/>
'Come thou hither, my little foot-page,<br/>
Come hither to my knee;<br/>
Though thou art young, and tender of age,<br/>
I think thou art true to me.<br/>
<br/>
'Come, tell me all that thou hast seen,<br/>
And look thou tell me true!<br/>
Since I from Smaylho'me tower have been,<br/>
What did thy lady do?'-<br/>
<br/>
'My lady, each night, sought the lonely light,<br/>
That burns on the wild Watchfold;<br/>
For, from height to height, the beacons bright<br/>
Of the English foemen told.<br/>
<br/>
'The bittern clamour'd from the moss,<br/>
The wind blew loud and shrill;<br/>
Yet the craggy pathway she did cross<br/>
To the eiry Beacon Hill.<br/>
<br/>
'I watch'd her steps, and silent came<br/>
Where she sat her on a stone;-<br/>
No watchman stood by the dreary flame,<br/>
It burned all alone.<br/>
<br/>
'The second night I kept her in sight,<br/>
Till to the fire she came,<br/>
And, by Mary's might! an Armed Knight<br/>
Stood by the lonely flame.<br/>
<br/>
'And many a word that warlike lord<br/>
Did speak to my lady there:<br/>
But the rain fell fast, and loud blew the blast,<br/>
And I heard not what they were.<br/>
<br/>
'The third night there the sky was fair,<br/>
And the mountain-blast was still,<br/>
As again I watch'd the secret pair,<br/>
On the lonesome Beacon Hill.<br/>
<br/>
'And I heard her name the midnight hour,<br/>
And name this holy eve;<br/>
And say, 'Come this night to thy lady's bower;<br/>
Ask no bold Baron's leave.<br/>
<br/>
'He lifts his spear with the bold Buccleuch;<br/>
His lady is all alone;<br/>
The door she'll undo, to her knight so true,<br/>
On the eve of good St. John.'-<br/>
<br/>
''I cannot come; I must not come;<br/>
I dare not come to thee;<br/>
On the eve of St. John I must wander alone:<br/>
In thy bower I may not be.'-<br/>
<br/>
''Now, out on thee, faint-hearted knight!<br/>
Thou shouldst not say me nay;<br/>
For the eve is sweet, and when lovers meet,<br/>
Is worth the whole summer's day.<br/>
<br/>
''And I'll chain the blood-hound, and the warder shall not sound,<br/>
And rushes shall be strew'd on the stair;<br/>
So, by the black rood-stone, and by Holy St. John,<br/>
I conjure thee, my love, to be there!'-<br/>
<br/>
''Though the blood-hound be mute, and the rush beneath my foot,<br/>
And the warder his bugle should not blow,<br/>
Yet there sleepeth a priest in the chamber to the east,<br/>
And my footstep he would know.'-<br/>
<br/>
''O fear not the priest, who sleepeth to the east!<br/>
For to Dryburgh the way he has ta'en;<br/>
And there to say mass, till three days do pass,<br/>
For the soul of a knight that is slayne.'-<br/>
<br/>
'He turn'd him around, and grimly he frown'd;<br/>
Then he laugh'd right scornfully-<br/>
'He who says the mass-rite for the soul of that knight,<br/>
May as well say mass for me:<br/>
<br/>
''At the lone midnight hour, when bad spirits have power,<br/>
In thy chamber will I be.'-<br/>
With that he was gone, and my lady left alone,<br/>
And no more did I see.'<br/>
<br/>
Then changed, I trow, was that bold Baron's brow,<br/>
From the dark to the blood-red high;<br/>
'Now, tell me the mien of the knight thou hast seen,<br/>
For, by Mary, he shall die!'-<br/>
<br/>
'His arms shone full bright, in the beacon's red light;<br/>
His plume it was scarlet and blue;<br/>
On his shield was a hound, in a silver leash bound,<br/>
And his crest was a branch of the yew.'-<br/>
<br/>
'Thou liest, thou liest, thou little foot-page,<br/>
Loud dost thou lie to me!<br/>
For that knight is cold, and low laid in the mould,<br/>
All under the Eildon-tree.'-<br/>
<br/>
'Yet hear but my word, my noble lord!<br/>
For I heard her name his name;<br/>
And that lady bright, she called the knight<br/>
Sir Richard of Coldinghame.'-<br/>
<br/>
The bold Baron's brow then changed, I trow,<br/>
From high blood-red to pale — <br/>'The grave is deep and dark — and the corpse is stiff and stark-<br/>
So I may not trust thy tale.<br/>
<br/>
'Where fair Tweed flows round holy Melrose,<br/>
And Eildon slopes to the plain,<br/>
Full three nights ago, by some secret foe,<br/>
That gay gallant was slain.<br/>
<br/>
'The varying light deceived thy sight,<br/>
And the wild winds drown'd the name;<br/>
For the Dryburgh bells ring, and the white monks do sing,<br/>
For Sir Richard of Coldinghame!'<br/>
<br/>
He pass'd the court-gate, and he oped the tower-gate,<br/>
And he mounted the narow stair,<br/>
To the bartizan-seat, where, with maids that on her wait,<br/>
He found his lady fair.<br/>
<br/>
That lady sat in mournful mood;<br/>
Look'd over hill and vale;<br/>
Over Tweed's fair flod, and Mertoun's wood,<br/>
And all down Teviotdale.<br/>
<br/>
'Now hail, now hail, thou lady bright!'-<br/>
'Now hail, thou Baron true!<br/>
What news, what news, from Ancram fight?<br/>
What news from the bold Buccleuch?'-<br/>
<br/>
'The Ancram Moor is red with gore,<br/>
For many a southron fell;<br/>
And Buccleuch has charged us, evermore,<br/>
To watch our beacons well.'-<br/>
<br/>
The lady blush'd red, but nothing she said:<br/>
Nor added the Baron a word:<br/>
Then she stepp'd down the stair to her chamber fair,<br/>
And so did her moody lord.<br/>
<br/>
In sleep the lady mourn'd, and the Baron toss'd and turn'd,<br/>
And oft to himself he said,-<br/>
'The worms around him creep, and his bloody grave is deep……<br/>
It cannot give up the dead!'-<br/>
<br/>
It was near the ringing of matin-bell,<br/>
The night was wellnigh done,<br/>
When a heavy sleep on that Baron fell,<br/>
On the eve of good St. John.<br/>
<br/>
The lady look'd through the chamber fair,<br/>
By the light of a dying flame;<br/>
And she was aware of a knight stood there-<br/>
Sir Richard of Coldinghame!<br/>
<br/>
'Alas! away, away!' she cried,<br/>
'For the holy Virgin's sake!'-<br/>
'Lady, I know who sleeps by thy side;<br/>
But, lady, he will not awake.<br/>
<br/>
'By Eildon-tree, for long nights three,<br/>
In bloody grave have I lain;<br/>
The mass and the death-prayer are said for me,<br/>
But, lady, they are said in vain.<br/>
<br/>
'By the Baron's brand, near Tweed's fair strand,<br/>
Most foully slain, I fell;<br/>
And my restless sprite on the beacon's height,<br/>
For a space is doom'd to dwell.<br/>
<br/>
'At our trysting-place, for a certain space,<br/>
I must wander to and fro;<br/>
But I had not had power to come to thy bower<br/>
Had'st thou not conjured me so.'-<br/>
<br/>
Love master'd fear — her brow she cross'd;<br/>
'How, Richard, hast thou sped?<br/>
And art thou saved, or art thou lost?'-<br/>
The vision shook his head!<br/>
<br/>
'Who spilleth life, shall forfeit life;<br/>
So bid thy lord believe;<br/>
That lawless love is guilt above,<br/>
This awful sign receive.'<br/>
<br/>
He laid his left palm on an oaken beam;<br/>
His right upon her hand;<br/>
The lady shrunk, and fainting sunk,<br/>
For it scorch'd like a fiery brand.<br/>
<br/>
The sable score, of fingers, four,<br/>
Remains on that board impress'd;<br/>
And for evermore that lady wore<br/>
A covering on her wrist.<br/>
<br/>
There is a nun in Dryburgh bower,<br/>
Ne'er looks upon the sun;<br/>
There is a monk in Melrose tower,<br/>
He speaketh word to none.<br/>
<br/>
That nun, who ne'er beholds the day,<br/>
That monk, who speaks to none-<br/>
That nun was Smaylho'me's Lady gay,<br/>
That monk the bold Baron.

Есть такая песня легендарного дуэта Simon&Garfunkel «I am a Rock» <a href="https://www.amalgama-lab.com/songs/s/simon_and_garfunkel/i_am_a_rock.html" target="_blank" rel="nofollow noreferrer noopener">www.amalgama-lab.com/songs/s/simon_and_garfunkel/i_am_a_rock.html</a><br/>
Про этакого эскаписта. Довольно остро-ироничная.<br/>
В последнее время эскапизм уже приобрёл крайние и совсем уж нездоровые черты. Ещё и обзавёлся кучей самых разных форм и мутаций. Если ещё в 19 веке и частично 20-м основой эскапизма была литература. И служило это всё скорее местом для отдыха и восстановления сил. То теперь уже эскаписты напоминают опиумных наркоманов. Которым их галлюцинации важнее чего угодно. Кругозор очень заузился. И если когда-то на это возлагались функции чуть ли не «пробуждения от спячки», то теперь наоборот. Это такое максимальное бегство и дезертирство. Даже часто бегство паническое. Паническое бегство от панических атак.)) Поэтому ни сожаления ни тем более зависти это явление давно не вызывает. Как какие-нибудь футбольные фанаты. Примерно то же самое.)

Я не знаю, почему уважаемый Футбольный Обозреватель решил, что Хэммилл вообще интересовался Блаватской. Ничего о таком не слышал. Известно, что он серьёзно интересовался, в те годы, да и потом, всякой передовой наукой, физикой, астрофизикой и различными новыми теориями. Например, третий альбом 1970 года назывался «H to He, Who Am the Only One / Водород — в гелий, кто Один-Единственный». <br/>
«Слияние ядер водорода в ядро гелия — основная экзотермическая <br/>
(с выделением тепла) реакция на Солнце и звездах, и,<br/>
таким образом, основной источник энергии для Вселенной. Кто Один-Единственный.»<br/>
Такой там эпиграф. С тем, что он собирал что-то там «с миру по нитке» согласиться никак нельзя. Как и с тем, что всё это «ни о чём».<br/>
Задачу он поставил вполне конкретную и довольно сложную. Выразил всё максимально точно и лаконично. На пальцах, можно сказать, объяснил. <br/>
Гораздо понятнее и яснее, чем у других «мэтров» этих тем о том же самом. Таких, как Герман Гессе или уже упомянутый тут Ричард Бах.=)))

Для этой истории напрашиваются слова Сократа о людях: «Чем больше я узнаю людей, тем больше я люблю свою собаку...»<br/>
<br/>
Можно также добавить "… тем больше я люблю свою собаку по имени Джей Гэтсби".<br/>
<br/>
Однако хотелось бы выделить два, на мой взгляд, недостатка у Гэтсби, ибо и он был живым человеком, перевешивающие все его достоинства:<br/>
<br/>
1) Он стеснялся своих бедных родителей и<br/>
2) Он полюбил пустышку Дейзи, ради которой он и разбогател. (Смахивает на повесть «Мартин Иден» Джека Лондона, не правда ли?)<br/>
<br/>
Что хотел сказать читателю автор своим романом?<br/>
<br/>
Благодаря Фицджеральду, мы видим резкие контрасты между нуворишами в лице Джея Гэтсби и уже устоявшимися богатыми кланами Америки, которые презирали таких быстро разбогатевших выскочек в период Великой депрессии как Гэтсби и им присные.<br/>
<br/>
И тем не менее, Гэтсби оказался слабым звеном, как я полагаю, в силу того, что его стремление к богатству было продиктовано его романтической натурой, удачно описанной автором романа. И именно романтичность Гэтсби толкнула его на то, чтобы во что бы то ни стало разбогатеть, любой ценой, что он и делал, занимаясь, как мы поняли нелегальным бизнесом, работая с сомнительными персонажами.<br/>
<br/>
Джей Гэтсби «настоящий мужчина»?<br/>
<br/>
Есть сорт девушек, а также не дозревших женщин, мечтающих о неком «настоящем мужчине». Фицжеральду удалось написать повесть о «настоящем мужчине», но, к сожалению, рано погибшем, который оставил о себе добрую память и приятные впечатления. Да, такие личности, как Джей Гэтсби, не жизнеспособны, вернее, им не суждено доживать до зрелого или почтенного возраста — уж слишком идеально они выглядят на фоне нас посредственностей.<br/>
<br/>
И вообще, почему автор в своем романе не показал читателю жизненной правды?!<br/>
<br/>
А правда была бы в том, что в романе «Великий Гэтсби» должен был бы действовать еще один персонаж, в частности, героиня-девушка — антипод Дейзи Бьюкенен, которая по-настоящему любила бы Гэтсби, самоотверженно, точно также как Гэтсби любил Дейзи. И эта девушка также была бы выходцем из среды бедной среды. Правда, это была бы другая история под названием «Американская трагедия».<br/>
<br/>
И все-таки, кто же любил Джея Гэтсби по-настоящему в этой истории?<br/>
<br/>
Нет, не женщина и не девушка. Это был Ник Кэрровей, который полюбил Гэтсби как истинный друг, как брат брата. И не случайно, что именно Ник был тем, кто проводил Гэтсби в последний путь.<br/>
<br/>
Итак, в чем же суть романа?<br/>
<br/>
Думаю, что Фицджеральду удалось показать конфликт:<br/>
<br/>
1) между старшим и младшим поколениями;<br/>
2) Между богатыми кланами и нуворишами, разбогатевшими в период Великой депрессии.<br/>
<br/>
Автору удалось посредством фабулы, сюжета и композиции романа, героев, а также немногословности романа, привлечь внимание читателя, заставить его сопереживать главному герою, вместе с ним прожить ту часть его жизни, чтобы, в конце концов, понять самое главное. А весь романтический флёр в романе — это лишь привлекаловка для читателя, не более. Но именно это-то и мешает понять читателю, что роман по сути социальный, где имеет место социальный конфликт и протест. Мы живем в эпоху отчуждения.<br/>
<br/>
Фицджеральд, разумеется, романтизировал американского нувориша, гонявшегося не просто за Американской мечтой — во что бы то ни стало разбогатеть в стране великих возможностей, в Америке, но соединил две вещи в одном человеке: прагматизм и романтизм. Это автору удалось на славу. Ведь протагонист хотел разбогатеть, чтобы быть равным той пустышки, которую полюбил. В итоге все оказалось пустым: и любовь, и ложные друзья, и приятели, и дутое богатство…<br/>
<br/>
Мало кто из литературных критиков делает акцент на социальном аспекте романа, лишь — на романтической стороне и на эпохе джаза. И вот, этот однобокий взгляд отразился в экранизации романа. Мы видим лишь романтика, грезящего лишь Дейзи, хотя это не совсем так. Вот, почему надо читать роман и вчитываться в него, чтобы найти соль и понять, кто же мы все на самом деле…<br/>
<br/>
Разумеется, нашего героя надо было убить — весь сюжет так и выстраивался. Если убить его на войне, тогда это другой роман, с другим сюжетом. Автор же показывает героя в мирное время, где война, однако, не заканчивается, возможно, война куда хуже, чем сама война, где и погибает наш герой.<br/>
<br/>
PS: Я бы не стал озвучивать роман, если бы я не увидел самого главного в нем — четко прорисованная эпоха и социальность романа.

Ваш отзыв (не знаю, как к Вам обращаться) мне напоминает аллегорию «ложка дегтя в бочке меда». Спасибо за «бочку мёда», но, увы, увы, «ложка» даже «бочку» подпорчивает. <br/>
Разумеется, истина познается в сравнении. <br/>
«Вы, безусловно, лучший чтец из любительского батальона».<br/>
Джахангир Абдуллаев уже давно не чтец-любитель. Это стало заметно после того, как он озвучил «Тихий Дон», «Сто лет одиночества», «Фараон», «Звездный скиталец», «Путь Абая», «Война и мир», «Чингисхан», всего Чехова, всего Шукшина, а также его собственные литературные изыски, и еще множество др. Видимо, с творчеством Джахангира Абдуллаева вы мало знакомы.<br/>
Изучая вышеописанный материал, а также критические статьи, а тем более озвучивая эти великие произведения, по всем канонам художественного и выразительного чтения и актерского мастерства, Джахангир Абдуллаев из просто чтеца-любителя перешел в стан крупных артистов и мастеров слова, о чем свидетельствуют огромное количество отзывов любителей аудиокниг, а также статьи и упоминания о его чтецком творчестве. <br/>
Джахангир Абдуллаев сам может написать авторецензии на свои чтецкие работы, разложив все по полочкам и объяснить, скажем, вариации темпа речи персонажей, авторского текста, описаний, объяснить и оправдать речевые искажения персонажей, почему, скажем, в чеховских рассказах были использованы те или иные диалекты, в частности, старомосковский диалект и прочие, в которых мало уже кто разбирается, воспринимая это как: «У вас есть некая особенность — вы говорите немного неразборчиво… что это: акцент? особенность речевого аппарата, когда проглатываются звуки? (скорее последнее). И ухо это улавливает»). Джахангир Абдуллаев — единственный чтец, кто прибегает к аутентичности звучания текста, создавая эффект так называемого «голоса эпохи». Я уже не говорю, что он соблюдает все нормы просодики русского языка. <br/>
Так что, едва ли можно Джахангира Абдуллаева отнести к «батальону» чтецов-любителей. Он, скорее, профессионал профессионалов. Правда, обыватели не могут заметить многих тонкостей, нюансов и отличий: у них один параметр — «нравится/не нравится» и реакция — «лайк/дислайк». Все! Это как одна извилина в голове. Ах, да, вот еще что: им нравится то, что им уже заранее внушили, что такое хорошо, а что такое плохо. Разумеется, артист, сыгравший в культовых экранизациях — это всегда хорошо; и что бы он впоследствии ни сделал — плохо или хорошо, все равно будет хорошо. Вот, к примеру, как вы, в частности, оценили исполнение Табакова «Скучной истории»: «Если мы говорим об озвучке Чехова, то Олег Табаков прочел лучше (Скучная история). Интонация, паузы — мастерски все».<br/>
А вот, если бы вы сами прочли повесть, да внимательно, а потом переслушали бы маэстро, то поняли бы, что он исказил ГГ.<br/>
Переслушайте аудиофайл 01-01 хотя бы до 5-й минуты и, я надеюсь, вы поймете, что Олег Палыч своей исполнительской манерой «Скучной истории» А.П.Чехова, я бы назвал ее «табаковской манерой», вальяжной, искажает образ главного героя, где местами мы слышим чрезмерно затянутые паузы.<br/>
<a href="https://akniga.org/chehov-anton-skuchnaya-istoriya-1" target="_blank" rel="nofollow noreferrer noopener">akniga.org/chehov-anton-skuchnaya-istoriya-1</a><br/>
Вот, как описывает ГГ свою внешность:<br/>
«Носящий это имя, то есть я, изображаю из себя человека 62 лет, с лысой головой, с вставными зубами и с неизлечимым tic'ом. Насколько блестяще и красиво мое имя, настолько тускл и безобразен я сам. Голова и руки у меня трясутся от слабости; шея, как у одной тургеневской героини, похожа на ручку контрабаса, грудь впалая, спина узкая. Когда я говорю или читаю, рот у меня кривится в сторону; когда улыбаюсь — всё лицо покрывается старчески мертвенными морщинами. Ничего нет внушительного в моей жалкой фигуре; только разве когда бываю я болен tic'ом, у меня появляется какое-то особенное выражение, которое у всякого, при взгляде на меня, должно быть, вызывает суровую внушительную мысль: «По-видимому, этот человек скоро умрет».<br/>
А вот, как голос: <br/>
«…Моя страстность, литературность изложения и юмор делают почти незаметными НЕДОСТАТКИ МОЕГО ГОЛОСА, А ОН У МЕНЯ СУХ, РЕЗОК И ПЕВУЧ, КАК У ХАНЖИ». <br/>
Табаков ничего этого не показал, не изобразил, а ГГ у него получился вальяжный старец.<br/>
Другое дело у Джахангира Абдуллаева! <br/>
Надеюсь, вы поняли, насколько вы заблуждаетесь. <br/>
Избавьтесь от мешающих вам критически мыслить стереотипов, и критически оценивайте тех, кто давит своим авторитетом других.<br/>
Джахангир Абдуллаев сам может указать на исполнительские погрешности многих известных артистов, актеров и чтецов. Нет ничего идеального!!!<br/>
<br/>
PS: Джахангир Абдуллаев любит конкретику, когда его работы подвергают критической оценке, то есть, ему нужны примеры в хронометраже его озвучек с пояснениями, а не просто голословные утверждения: «это не так», «то не так» итп.