Поиск

Этот роман нобелевского лауреата мне показался менее увлекательным, чем «Повелитель мух», он тоже о природе добра и зла, о человеческих метаниях меж ними. Голдинг рассуждает о смысле нашей жизни, сравнивая нас с мотыльками, которые не знают, что их ждёт. Роман написан в 1964 г., в 1983 году писатель получил нобелевскую премию «за романы, которые с ясностью реалистического повествовательного искусства в сочетании с многообразием и универсальностью мифа помогают постигнуть условия существования человека в современном мире".<br/>
Фрагмент из нобелевской лекции писателя.<br/>
«Слова посредством ревностного служения, мастерства, страсти и таланта могут оказаться невероятно могучим средством. Они способны подвигнуть людей говорить друг с другом, потому что слова, оброненные писателем, выражают не столько его собственные мысли, сколько мысли изрядной доли населения земного шара. Они могут позволить человеку беседовать с человеком, путнику — со своим попутчиком, так чтобы по каждой нации прокатилась волна здравого смысла и разумной осторожности, волна, которую не в силах будут проигнорировать правители и торгаши, и нации сумеют говорить с нациями. И значит, есть надежда, что мы научимся умерять свои притязания и быть осмотрительными, принимая от щедрот природы не более того, что нам причитается.<br/>
… Возможно, с помощью книг, рассказов, стихотворений и лекций мы, так сказать, уши человечества, сумеем хоть немного приблизить человека к миру без войн.…<br/>
Нам нужно больше человечности, больше заботы, больше любви. Одни возлагают свои надежды на политическую систему, которая всё это даст; другие считают, что такую систему способна породить только любовь. Лично я полагаю, что истина где-то посередине и что мы будем вести себя по-человечески, то есть спотыкаться на пути, поступать то красиво и благородно, то глупо и не очень умно, покуда нам не станет очевидной вся нелепость насилия, которому мы подвергаем нашу планету»

Интересно, на сколько соответствует известным фактам о женах декабристов.<br/>
В свое время была сильно впечатлена фильмом «Звезда пленительного счастья» <a href="https://www.youtube.com/watch?v=TTT1wbGyz8s" rel="nofollow">www.youtube.com/watch?v=TTT1wbGyz8s</a> <a href="https://www.youtube.com/watch?v=M_FcST4F0f4" rel="nofollow">www.youtube.com/watch?v=M_FcST4F0f4</a><br/>
Прочитала все, что нашла о об этих изумительных женщинах.<br/>
Княгина Трубецкая вызывает восхищение. Будучи одной из самых образованных и блистательных женщин своего времени тем не менее вышла замуж по любви. После того как ее мужа осудили поехала за ним не смотря на то, что Патриарх всея Руси выдал разрешение на развод с осужденными (немыслимо для тех времен). Женщина, еженедельно проводившая приемы на 700!!! человек в своем доме, оставляет все и едет в Сибирь, на ограниченное содержание, подписав бумаги на крепостичество своих детей… Дети, ее дети — в крепостные… Не могу представить как ей было жутко. Читала заметки из ее дневников. Не дословно… Домик, который мы снимали за 3рубля был на столько мал, что ложась спать, упиралась головой в стену и просыпаясь утром, приходилось отдирать волосы примерзшие к стене… О том как они учились готовить и устраивать быт… Дамы высшего света…<br/>
<br/>
Княгиня Волконская… девочка еще. Замуж ее по хорошему вышли и не понимали, почему она пошла за мужем в Сибирь. Ей было отказано приехать в Москву (или Питер, не помню), когда ее отец умирал. Ее отец очень отрицательно отнесся к выбору дочери, но на сметром одре сказал, что она великая женщина, достойная уважения.<br/>
Данные рознятся, их было 11 или 16 или 23. Всего было осуждено около 600 декабристов.<br/>
<br/>
Все это естессно в пересказе и возможны неточности и отклонения, так что не кидайте тапками, если где-то соврала.<br/>
<br/>
Именно так я их и вижу <a href="https://www.youtube.com/watch?v=Zmioy-q6ckY" rel="nofollow">www.youtube.com/watch?v=Zmioy-q6ckY</a>

Роман Стивена Кинга «Труп» (1982). <br/>
По сути своей это даже не роман, а повесть без особого сюжета: группа друзей двенадцати лет отправилась на поиски трупа… история «без особой логики»… Настолько непохожие друг на друга четверо пацанов: душка-Горди (прототип самого Кинга), пишущий рассказы; хулиганистый Крис из неблагополучной семьи с отцом-алкоголиком; ненормальный Тед, любящий перебегать дорогу перед самой машиной; и недалекий глуповатый Верн… События одной из осени 60-х годов XX века — детство автора того же возраста, не говоря уже о периоде (Кинг — осенний ребёнок). Вспоминаешь собственное детство, лучших друзей… Финал драматично-грустный. Что случилось с этой четверкой, и кто вообще от нее остался станет понятно только к концу книги. Как всегда, роман неоднозначный. Пересекается по событиям и персонажам с другими произведениями Кинга. Во многих романах Кинга (перечислю выборочно): «Противостояние» (1978), «Дом на повороте» (1993), «Доктор сон» (2013), «Возрождение» (2014), — упоминается вымышленный городок Касл-Рок, штат Мэн, — место действия повести «Труп» («Осень невинности» (1982) также известна как «Тело» или «Времена года» из сборника «Четыре сезона» (1982)). «Салемс Лот» («Жребий», «Салемов удел», «Участь Салема», 1975) также упоминается в «Трупе».<br/>
Куджо и Джо Кембер («Куджо», 1981) обозначены в «Трупе». Тедди Дачемп, один из героев романа «Труп» фигурирует в романе «Кэрри» (1974).<br/>
Герой «Мертвой зоны» (1979) и «Куджо» (1981) шериф Бэннерман один из героев в повести «Труп». В произведениях «Труп» и «Нона» (другое название «Попутчица», 1978) использованы одни и те же персонажи: Туз Меррил (Ас) и Верн Тессио. Кроме того в «Ноне» (1978) упоминается городок Гретна, выдуманный Горди Лашансом из «Трупа». Чарли Хоген («Нужные вещи» 1991), один из самых крутых парней Касл-рока, водил дружбу с самим Тузом Меррилом… В самом начале свалка — место действия детально выписанная в цикле «Темная башня» (1991-2012). Отстроенная «хибара» для времяпрепровождения и игр в карты — сюжет из книги «Оно» (1986). Безупречное озвучивание. В избранное однозначно! Чтецам Булдакову Олегу и Волкову Роману огромное спасибище. Просто шедевр.

Самое интересное, что Исуна, создав этот персонаж умного торговца Крафта и его взаимоотношение с Хоро, одновременно создал хоть не идеальный до конца и все же параллельный нашему, но прекрасный мирок, окунувшись при прочтении в который, каждый из нас, быть может найдет частичку отражения себя. Я наконец то после прочтения именно этого тома и прочтения параллельно с прослушиванием этой аудиокниги понял, что та самая «лапуля» Хоро, со своими колкостями и остротой языка, все же является идеалом воплощения истиной девушки, которая способна стать надежной женой — верной опорой, защитником и другом. Говорят что браки хоть и заключаются на небесах, но истинное взаимоотношение в браке это все же как сотрудничество. Исуна очень точно подметил это в своем произведении и тонко проводя параллель, показывая нам что Крафт и Хоро бескорыстно по отношению друг к другу заключили «договор» и теперь никогда его не разорвут. После прочтения этого тома я именно заметил, что Хоро дала понять Крафту, приводя в пример как тот, кого она называла получеловеком, даже после смерти своего партнера (его возлюбленной) даже видя ее на смертном одре и после ее утраты не стал разрывать свой с ней «договор» (так же заключенный когда то) и не убрал его в забытую папку пытаясь заглушить тем самым горечь утраты, а и дальше нес это бремя защищая ее прах. Хоро на то и намекнула Лоуренсу, что она поступит так же, даже осознавая что его век недолог, но она навсегда теперь останется ему верной, хоть и проживет намного дольше его. И Лоуренс это мне кажется понял, потому и дал ей так же понять что сделал тот же самый выбор относительно нее. Да, воистину любовь Хоро и Лоуренса является чистой и искренней. Нам всем стоит поучится их примеру, когда мы предстаем перед выбором того с кем проведем остаток своих дней и заключим свой «договор», хотя они всего лишь вымышленные персонажи, но, кто знает…

Ну а зачем хамить? )) Вершина тупорлылости, Вами покорена без сомнения))) Давайте по делу.Всегда есть n-ый процент личностей, которые пропускают пережитую реальность через призму своего естества, и получаются помои. Я в свою время успел посмотреть на ветеранов, когда их ещё побольше было, чем сейчас. Подавляющая часть из них — патриоты своей Советской Родины, настоящие герои. Солженицын — им не товарищ. Но их воспоминания никому не интересны были, задача-то прошлое грязью поливать, зачем им слово давать. <br/>
Любые мемуары — вещь априори предвзятая и ненадёжная. <br/>
Дело тут в другом. Сохранение информации в социальной системе — это возможность эффективнее взаимодействовать с окружающим миром, используя накопленный опыт и выработанные успешные модели поведения в тех или иных ситуациях. Поэтому в древности ценились пожилые мудрые люди, которые могли многое рассказать, научить молодняк, рассудить в сложной ситуации, чтобы группе не приходилось вновь и вновь наступать на одни и те же грабли, снижая свои шансы на выживание. <br/>
Так и с ВОВ. Это бесценный успешный опыт выживания и отпора, данного врагу, в критической, смертельно опасной для нации ситуации. Именно эту память сейчас и пытаются втоптать в грунт. Это не про прошлое, это про настоящее и будущее: наше поведение, цели, потенции. <br/>
Предположим, ты решил оставить своим потомкам мемуары, и сделал две версии. В одной ты рассказываешь только о своих открытиях и мечтах, успехах и достижениях, во второй — только про неудачи и провалы — мокрые детские штанишки и прочее. Какую книгу отдашь потомкам в итоге, если желаешь им добра? Эффект от каждой из версий, я думаю, смоделировать не составит труда. <br/>
Так и сейчас. При том, что во время войны объективно было всё, и чистое и тёмное, задача наших врагов, которые имеют определённое влияние на источники массового распространения информации, обнулить наш успешный опыт, дабы им в будущем снова по зубам не прилетело.

Отдельные части цепляют за живое — так умно и проницательно, например:<br/>
<br/>
«Киев оказался самым чужим городом, таким же иностранным, как Грузия. Украина обособлялась от русского языка с удвоенной силой, потому что, близкородственный, он всем понятен, как и украинский. Потом я нашла точный критерий, по которому научилась отличать украинцев от русских. Я спрашивала: где ваша столица — Киев или Москва?.. Всюду — по всей громадной территории страны слышны отзвуки южнорусской и украинской речи, но называют своей столицей Киев только настоящие, щирые украинцы с неповторимо широким „и“ и с особой хитринкой. То, в чем Мандельштам слышал отзвук древнерусской речи, для них — родной, отдельный, резко отличный от русского язык. Для меня всегда было загадкой, почему этот волевой, энергичный, во многом жестокий народ, вольнолюбивый, музыкальный, своеобычный и дружный, не создал своей государственности, в то время как добрый, рассеянный на огромных пространствах, по-своему антисоциальный русский народ выработал невероятные и действенные формы государственности, всегда по сути своей одинаковые — от московской Руси до нынешнего дня. (Суть в полной оторванности правителей и народа, при которой одни делают что им вздумается, а другие терпят и слегка ворчат.) Нельзя объяснить это одним географическим положением Украины — между Польшей и Россией. Я привыкла верить Ключевскому, что разгром татарами Киевской Руси, развивавшейся как блистательное европейское государство с Мономахом и Ярославом Мудрым, с киевской Софией и дивным городом на высоком берегу Днепра, был горчайшим поворотным пунктом русской истории.<br/>
<br/>
Но все же я рада, что моя столица не Киев, а Москва: ведь мой родной язык — русский. И если там и здесь будут открыто резать жидов, я предпочитаю, чтобы это случилось со мной в Москве. В московской толпе обязательно найдется сердобольная баба, которая попробует остановить погромщиков привычным и ласковым матом: эту не троньте, так вас и так, сукины дети. Под российский мат и умирать-то приятнее.»

Как и многие, я предубеждён в отношении женского исполнения. Сначала вообще хотел отказаться от прослушивания, но любопытство победило. В общем — дикция чёткая, интонации близки к нейтральным, мужские голоса изображать не пытается. Слушать можно, воспринимать произведение не мешает. Есть разве что мелкие косячки, когда путаешься, чья реплика сейчас, где закончилась одна реплика и началась другая, когда одно место действие сменяется другим.<br/>
<br/>
О самом произведении. Вот этот вот фатализм — мне мягко говоря не близок. Ах! Пришельцы превзошли нас на тысячелетия — давайте сложим лапки. Безусловно, в подобных обстоятельствах всегда найдутся люди, выбравшие такой путь. Но дальнейший путь человечества определяют другие. Они скажут: отлично — нам показали, чего можно достичь. Утроим усилия! Тем более прямого запрета, как не однократно указывалось — нет. Нам говорят, что космос не для нас — так мы попробуем и убедимся лично в пределах нашего могущества. Ах! Наши дети уже не люди — давайте все дружно передохнем! — сказали эти первые. НЕТ — скажут вторые — пусть эти дети стали частью некого высшего разума. Мы воспитаем новых детей, которые продолжат не его, а наш род. Если и они не смогут этого — будем продолжать свой род клонированием, пока не разберёмся что за напасть. Если нам попробуют помешать, что ж — лучше погибнуть в борьбе за выживание чем в результате отказа от этой борьбы.<br/>
<br/>
Вообще закрадывается такой вопрос. А быть может человечество, открывшее и обуздавшее свои пси-способности, опасно не в принципе, а конкретно для этого надмозга? Т.е. лишь для него оно будет некой формой рака? И по сути эта форма жизни гробит одни цивилизации и порабощает другие просто для своего выживания? И если бы не этот по сути паразит — мы увидели бы классическую картину галактики населённой множеством форм разума? Было бы замечательно, если бы кому-то литературно одарённому было бы интересно развить эту идею.

«Прислушайтесь к рассуждениям отдельных лиц — ничего не поймете. Высказываются самые, по-видимому, бессмысленные вещи, смешные даже: Китай за нас подымется. Царь Китаю не верит, боится, чтоб не обманул, говорит ему: ты, Китай, свой берег Черного моря, стереги, а я, говорит, буду свой стеречь. Она от себя железную дорогу подземную в Плевну сделала и по ней турку войско и харч доставляла, а он-то, Черняев, ан-гличанкину дорогу сейчас увидал и засыпать приказал. Ну, сейчас тогда Плевну и взяли, и т. д.Но масса в общей сложности имеет совершенно определенные убеждения. Турок надоел до смерти, все из-за его бунтов выходит. Но отношение к турку какое-то незлобливое, как к ребенку: несостоятельный, значит, человек, все бунтует. Нужно его усмирить, он отдышится, опять бунтовать станет, опять будет война, опять потребуют лошадей, подводы, холсты, опять капусту выбирать станут. Нужно с ним покончить раз и навсегда. В тот момент, когда одни газеты говорят о необходимости мира, другие — робко заявляют о необходимости движения в Царьград, какой-нибудь мужик-коробочник, объясняющий, что это турецкое знамя, потому что на нем орел написан, а на русском был бы крест, с полным убеждением говорит, что нужно «конец положить». Говорит: «Оно там, что Бог даст, а нужно до Костиполя дойти». «И дойдем, — говорит, — только бы кто другой не вчепился. А вчепится она — ей в хвост ударить, вот только бы Китай поддержал. Царь-то вот Китаю не верит». Никакой ненависти к турку, вся злоба на нее, на англичанку. Турка просто игнорируют, а пленных турок жалеют, калачики им подают. Подают — кто? — мужики. А мещане, те издеваются — не все, конечно, — и побить бы готовы, если бы не полиция. Странно, что в отношениях к пленным туркам сходятся, с одной стороны, барыни и мужики, а с другой — купцы, мещане, чиновники-либералы.»

Мне кажется, переживания Лоуренса и Хоро в 5-6 томах по поводу неизбежности конца путешествия можно также рассматривать как аллегорию на взаимоотношения автора со своей книгой. Ему повезло, его работу заметили, он получил контракт и пишет книгу, он состоялся как автор — он счастлив. И, конечно, ему хочется, чтоб Волчица и Пряности длилась бесконечно. Но при этом он видит, что отношения героев (центральный аспект книги) сильно интересно развивать уже не получается, он уже написал все, что хотел написать. Дальше — что? Только вниз? Повторять одни и те же идеи и выпускать намного более слабые книги, чем то, что он написал вначале? Чтоб в итоге Волчицу вспоминали как произведение, которое хорошо началось, но в итоге скатилось и всем надоело? Автор явно хочет, чтобы воспоминания о его работе были только хорошие, и если сейчас пик — может, стоит уйти на пике? Может быть, лучше закончить все сейчас? Пора уже подводить к финалу, даже несмотря на то, что все только начинают влюбляться в Волчицу, популярность растет, выходит аниме, и десяток книг ещё гарантированно получится продать?<br/>
Но в итоге он решает, что закончить историю с улыбкой на устах в тот момент невозможно.<br/>
Да, закончить это путешествие придется, и лучше рано, чем поздно — но не сейчас. <br/>
И он берет, вводит нового персонажа, чтобы разбавить приедающиеся отношения между главными героями. Чтобы не графоманить и, когда хорошие идеи закончились, не пытаться выдавить из себя хоть что-то, чтобы попасть в дедлайны издательства, он выпускает филлерный том, выигрывая тем самым немного времени. За это время он придумывает, куда должна дальше идти история, и пишет ВОТ ЭТО. <br/>
Я ещё не читал (не слушал) вторую часть этого тома, но если судить по первой — это прям на уровне со вторым и третьим томами, это очень годно.<br/>
Если я угадал, что было у Хасэкуры в голове — я рад, что он смог найти выход и продлил наше путешествие

Прослушал… ну что сказать, что бы не обидеть…<br/>
У меня вопрос, автор писал это в 19 веке или это новодел? По стилистике близко к бульварной литературе 19 века, по ошибкам к дню сегодняшнему. Подозреваю, что новодел.<br/>
<br/>
Ну какие центы в викторианской Англии? Ну какой Ист-Энд? Почитайте того же Диккенса, Ист-Энд это Уайтчепел, Степни и Доклендс — грязные трущобы забитые иммигрантами, грязная вонючая клоака. А нам тут описывают, хоть и запущенный, полуразрушенный, но вполне респектабельный район особняков, еще и с древними артефактами.<br/>
<br/>
Теперь по стилистике. Начало и конец книги еще как-то близко похожи на викторианскую готическую новеллу по стилю. Но, боже мой, что происходит с кульминацией… это же просто истерика бессвязная! Автор пошел по самому простому пути нагнетания саспенса — многократно повторяя слова «страшно» «ужасный ужас» «онемел от ужаса» «вспотел от ужасного ужаса» «царапанье когтей, крошащих древесину и нетерпеливое утробное урчание» «парализованный смертельным ужасом» «в приступе дикого ужаса» и т.д по кругу. Не очень понимая, как напугать читателя, автор просто многократно повторяет одни и те же выражения и клише. Итог получился прямо противоположный (я даже проснулся от возмущения и однообразия 😫) — нестрашно от слова совсем, но зато очень раздражает. Напоминает сериал Санта Барбара, где герой на протяжении 10 серий идет из одного конца комнаты в другой и так и не доходит.))<br/>
<br/>
Вывод: все кроме середины (а именно главы 10 Укубун), можно хоть как-то воспринимать со скидкой на специфику жанра, такая себе Уоллесовщина (правда Уоллес тоже новодел лепил, хоть и 100 летней давности). Кульминационная середина вообще никуда не годится. Смысл книги, в которой главная кульминация запорота, для меня непонятен… ради этой главы вся книга и писалась вроде как.<br/>
<br/>
Виктория старалась прочесть страшно, но ей не под силу исправить написанное. Я скажу вам честно — за Колобка я переживал больше.))<br/>
<br/>
Кстати, этот Укубун ну очень похож на Цатоггуа…

А послушайте ещё разок этот легкий юмористический рассказ.<br/>
Как «юморист» Шекли изобразил сверхразвитых небожителей элбонайцев. Это какие-то задротные скауты, питающиеся радиацией и клянущиеся пить и есть как их предки-первопроходцы. У них сверхспособности и убогая соображалка. Они мыслят идиотскими аксиомами типа «мираш — огромный свирепый зверь», «Мираши — даже неразумные существа. Ни одно создание, лишенное щупалец, не может иметь развитого интеллекта»(это говорит после того как человек прожарил его бластером). «Старинное оружие — маленькая атомная бомба, но это может повредить шкуру мираша» А как вам все ухищрения поймать мираша по Учебнику разведчика? Дрог какой-то затупок-недоучка, мягко говоря.<br/>
Троица людей изображена не менее странно. Это что астронавты далекого будущего или шайка авантюристов-грабителей из вестернов? А эти топливные баки полные самородков золота и алмазы по колено на палубе космического корабля из какой эпохи. А как вам мечтания этих ушлёпков?(спасти красавицу от зеленого монстра — мечта озабоченного олигофрена)<br/>
И «сверхразвитые» элбонайцы и земляне из далекого будущего изображены одинаково какими-то примитивными существами. Так и хочется вздохнуть и сказать: «Люди как люди … в общем, напоминают прежних… квартирный вопрос только испортил их…». <br/>
«Охота» Шекли о «квартирном вопросе», о непонимании смысла, когда мыслишь определениями. Ни элбонайцы, ни земляне так ничего и не поняли. Одни идиоты пытаются придумать «кто их выручил», считая (?!) алмазы. Другие идиоты шагают с хоругвью из «шкуры» мираша. Им не важен смысл, им важно название, традиция, закон.<br/>
И отсюда еще одна серьезная проблема «Охоты» Шекли -шовинизм. «… Нет, заветы предков незыблемы и верны, они не дают забыть, что миролюбивый разум слишком хрупок для этой неприветливой Вселенной. Остается либо добыть шкуру мираша, либо погибнуть с честью...» Да. Люди как люди. Напоминают нас «мы умрем, а они сдохнут»<br/>
Если это лёгкий юмористический рассказ, то Р.Шекли — Петросян. ИМХО

Творчество величайшего английского драматурга Уильяма Шекспира характерно тем, что, с одной стороны, он создал произведения, в которых автор предстаёт величайшим знатоком жизни и человека, а с другой — сюжеты для своих пьес он заимствовал отовсюду: из древних легенд и хроник, из ренессансных новелл и поэм.<br/>
Всё дело в том, что в те времена заимствование считалось обычным делом. Если посмотреть на творчество его современников, то можно заметить, что почти у всех драматические произведения написаны на одни и те же сюжеты, в большинстве своём они явились простыми инсценировками первоисточников. Но именно в шекспировской редакции оригинальные истории были доработаны до конца и наполнены глубоким философским смыслом.<br/>
Так откуда великий драматург взял сюжет для своей трагедии «Ромео и Джульетта»?<br/>
В эпоху Возрождения сюжет о двух влюблённых, принадлежащих к двум враждующим семьям, был довольно распространённым. Он часто встречался у литераторов того времени. Впервые его записал итальянский новеллист Мазуччо Салернитанец в 1476 году. В 1524 году Луиджи да Порто переработал историю Салернитанца, дав влюблённым имена Ромео и Джульетта, а спустя ровно 30 лет Маттео Банделло в третий раз переработал сюжет и ввёл в него несколько новых персонажей. Также к этой истории обращались Герардо Больдери в новеллах «Несчастная любовь Джулии и Ромео» (1553), Луиджи Грото в трагедии «Ариадна» (1578) и испанец Лопе де Вега в пьесе «Кастельвины и Монтесы» (1590).<br/>
В каком же году история двух влюблённых добралась до Туманного Альбиона, доподлинно неизвестно. Но английский поэт Артур Брук, написавший в 1562 году поэму «Трагическая история Ромеуса и Джульетты», утверждал, что создал её под впечатлением от некой анонимной драмы, к сожалению, не сохранившейся. Несмотря на то, что многочисленные литературные обработки и пересказы добавляли свои детали в историю о Ромео и Джульетте, самая известная интерпретация популярного сюжета принадлежит перу именно Уильяма Шекспира, который довёл её до совершенства.

Специально прослушал все 6 книг (я упорный). Хочется всегда прослушать законченный цикл книг, а тут и отзывы положительные…<br/>
Коллеги по прослушиванию, никак не могу рекомендовать ни книгу, ни чтеца.<br/>
«Это одна из лучших книг о так называемых «попаданцах» в прошлое.» Миль пардон, но писавший данное введение, видимо, вообще не знаком с миром «попаданчества».<br/>
По начитке:<br/>
Фефекты фикции в комплекте. Часто некоторые сочетания букв чтецу просто не даются, но он не перезаписывает неудачное место, просто оставляет. <br/>
Особенно, терзают душу ударения. Вот из самых запомнившихся: намерЕние, дОбыча, АртЁмий, нОвик, ментОрский, СвАрог, зОсима, крЕсало, Община, пАртер, лУчина, дЕтинец, у смертного Одра, всеведУщ, швАртов, тАбу…<br/>
Самое неприятное не неправильные ударения. Ошибку всем можно простить. НО если эти ударения в последующем не встречаются. Однако чтец из книги в книгу читает их (намеренно?) неверно. Всегда повторяю, что со своими дефектами я бы никогда не взялся за начитку. Если я не уверен в ударении в слове, я обязательно проверю в том же интернете… Поэтому считаю поведение чтеца неуважением к слушателям…<br/>
Качество записи не на высоте, плюс показалось, что с каждой книгой звук все тише. В конце слушал на максимуме. <br/>
По книге:<br/>
Настолько затянутого и скучного описания без действий давно не читал. С третьей книги начинается хоть какая-то жизнь. Нуднейшие измышления на псевдоисторические темы и более всего на темы управления персоналом… <br/>
Сама задумка хороша, расчет сразу на огромный цикл. К сожалению, реализация подкачала. Да и не рассчитал автор своих сил.<br/>
В общем, не советую тратить время.<br/>
P.S. Еще раз повторюсь, что никак не считаю, что сам смог бы сделать даже похоже, а не то, чтобы лучше.<br/>
P.S.S. Отдельного упоминания, конечно, заслуживает музыкальное оформление. Настолько не подходящей музыки подобрать сложно… Чего стоит описание 12 века под Александра Маршала или «Ах, Вернисаж...». Видимо, брали, что было.

«Добротная фантастика.»<br/>
есть такое.<br/>
И у меня такое впечатление что мы с автором либо одни и те же источники данных используем, либо я эту книгу уже читал.<br/>
Потому что хохма насчёт хирурга выбранного общим голосованием знакома до боли!<br/>
<br/>
5-я глава(недалеко от начала):<br/>
<i>"– У вас, я так понял, сохраняется форма псевдодемократии, когда члены социума выбирают лидеров не по их качествам, а по умению манипулировать массовым сознанием? – Теперь уже начал заводиться посейдонец.<br/>
<br/>
Игорь, довольный тем, что ему наконец удалось вызвать эмоции у обычно спокойного, как удав, Дариона, решил ни в коем случае не упускать такого шанса. Люди при эмоциональном всплеске склонны говорить гораздо больше, чем изначально собирались, а ему сейчас важна была любая информация.<br/>
<br/>
– А что, человечество придумало что-то лучше, чем прямые выборы и система один человек – один голос?! Это справедливо!<br/>
<br/>
– Ну, в общем-то, любая другая система ничем не хуже, а большинство других даже лучше. Сам посуди. Вот ты – пилот. Как ты считаешь, если бы полетное задание тебе назначал не специалист-навигатор, а человек, выбранный большинством членов экипажа корабля, включая техников, врачей и биологов, просто за личную харизму, – было бы такое задание максимально эффективным? Мог бы этот человек правильно осуществлять свою функцию? <u>Или если бы оперировать человека с серьезной травмой выбрали того, кто набрал больше всех голосов среди пациентов медучреждения? Выбор случайного человека, не обладающего необходимым уровнем квалификации, неминуемо ведет к росту энтропии и в конце концов к катастрофе.</u> Неужели общественное управление – это, по-твоему, такая простая вещь, которую можно поручить непрофессионалу?"</i>©<br/>
мне кажется что я слышал эту хохму от профессора Катасонова В.Ю.<br/>
<br/>
В любом случае — автору зачёт!

«И стал царевич у небесной феи жить. А она каждый день куда-то улетает, а его в саду оставляет: вот, говорит, все, что есть, всем пользуйся, а есть тут четыре двери — их не открывай, потому что беда будет. И как только она улетела, царевич первую дверь и открыл.<br/>
А там стоит крылатый конь и говорит: ну, царевич, раз уж ты дверь открыл, тогда давай кататься. И повез его по всем небесам, со всеми богами познакомил, всех небесных кайфов попробовать дал — короче говоря, клевая поездочка вышла!<br/>
И как только она на другой день улетела, так царевич вторую дверь и открыл. А там стоит большой горбатый крот и говорит: сейчас будем кататься! <br/>
Ладно. На третий день царевич взял да открыл третью дверь. А там стоит осел и говорит: ну, парень, видать, судьба твоя такая. Сейчас куда захочу, туда тебя и повезу. <br/>
Тут осел привозит его на обычный скотный двор и начинает вместе с ним в навозной луже валяться. А вывалявшись, везет его в родной город, и по всем улицам провозит, чтобы весь народ увидел, и наконец привозит его на царский двор. А там стоит его родная мать и говорит: ну что, сынок, понял теперь?<br/>
Много в мире запретов, и многие их нарушают: одни ради собственной выгоды, другие — по глупости, третьи — из вредности, а четвертые — чисто из любопытства. И вот своекорыстный получит свой рай, глупый получит свой ад, а вредный — свою навозную лужу. Любопытный же и по небесам потопчется, и в адском огне усы обожжет, и в дерьме по уши измажется — но нигде себе места не найдет. Так вот и будет жить и вопросом терзаться: а что же, что же там, за четвертой дверью?<br/>
<br/>
Тут Харикеша не выдержал и спрашивает Джа-Будду: а все-таки, что же там было, за четвертой дверью? А Джа-Будда улыбнулся и отвечает: еще четыре двери.»©

Книга не понравилась совсем, такой сюжет хороший, добротный < дом с привидениями>, но написана плохо. Постоянная тупость главного героя Олли, уже все все видели и чувствовали, но все равно никто не рассказал Олли своей Каро, какие страшные смс приходили и что творилось с компом, про скелет тишина. Интересно она в конце когда вещи собирала тоже дыру не увидела и не заглянула? Каро не рассказала про тётю, предупреждающую об опасности. Никто из них до последнего не подумал о смерти 2-х людей, их связи с домом. Смешно было как два раза подряд они считали количество окон и не могли определить, где окно, да трех этажный дом, но зная кол-во спален, это у них заняло очень много времени. Неинтересно было также читать про их постоянные проблемы финансовые, слишком много подробностей, понятно, что речь идёт о том, что надо было написать, что нельзя было им переехать, поскольку все деньги вложили. Смешно было и нелепо слушать про то как в компе проблемы были, да сама древняя старуха из далёкого прошлого емейлы направляла и знала всю поднаготную, разбиралась в машинах????? Видно как она у старого викария была, наверное в библиотеку заодно заходила или гуглила пока все спали. Нелепо. Смешно, когда все шло циклично, а он опять ничего не рассказал. Не поняла про дежавю. Олли знал, что все повторяется, видел, что умрёт, но все равно тупил. Я так понимаю из него высосали всю жизнь или он от нервов, сердце прихватило и умер. В самом начале семья погибла, а потом рассказ про них и я даже не поняла как они выжили, потому что подумала, что это одни и тебе лица. И в конце опять семья и смс нелепая. Даже имена Олли и Каро бесят. У чтеца приятный голос, но озвучка Каро, некоторые эмоции не понравились. Еще много ошибок в произношении слов, особенно зацепили слова — ПитА с фалафЕлем.

Эта книга перекликается для меня с книгой «Восставший из ада», там тоже о пресыщении и расплате.У Сергея Кирсанова есть интересный стих.<br/>
-----+----<br/>
Иду<br/>
в аду.<br/>
Дороги —<br/>
в берлоги,<br/>
топи, ущелья<br/>
мзды, отмщенья.<br/>
Врыты в трясины<br/>
по шеи в терцинах,<br/>
губы резинно раздвинув,<br/>
одни умирают от жажды,<br/>
кровью опившись однажды.<br/>
Ужасны порезы, раны, увечья,<br/>
в трещинах жижица человечья.<br/>
Кричат, окалечась, увечные тени:<br/>
уймите, зажмите нам кровотеченье,<br/>
мы тонем, вопим, в ущельях теснимся,<br/>
к вам, на земле, мы приходим и снимся.<br/>
Выше, спирально тела их, стеная, несутся,<br/>
моля передышки, напрасно, нет, не спасутся.<br/>
Огненный ветер любовников кружит и вертит,<br/>
по двое слипшись, тщетно они просят о смерти.<br/>
За ними! Бросаюсь к их болью пронзенному кругу,<br/>
надеясь свою среди них дорогую заметить подругу.<br/>
Мелькнула. Она ли? Одна ли? Ее ли полузакрытые веки?<br/>
И с кем она, мучась, сплелась и, любя, слепилась навеки?<br/>
<br/>
Франческа? Она? Да Римини? Теперь я узнал: обманула!<br/>
К другому, тоскуя, она поцелуем болящим прильнула.<br/>
Я вспомнил: он был моим другом, надежным слугою,<br/>
он шлейф с кружевами, как паж, носил за тобою.<br/>
Я вижу: мы двое в постели, а тайно он между.<br/>
Убить? Мы в аду. Оставьте у входа надежду!<br/>
О, пытки моей беспощадная ежедневность!<br/>
Слежу, осужденный на вечную ревность.<br/>
Ревную, лететь обреченный вплотную,<br/>
вдыхать их духи, внимать поцелую.<br/>
Безжалостный к грешнику ветер<br/>
за ними волчком меня вертит<br/>
и тащит к их темному ложу,<br/>
и трет меня об их кожу,<br/>
прикосновенья — ожоги!<br/>
Нет обратной дороги<br/>
в кружащемся рое.<br/>
Ревнуй! Эти двое<br/>
наказаны тоже.<br/>
Больно, боже!<br/>
Мука, мука!<br/>
Где ход<br/>
назад?<br/>
Вот<br/>
ад.

Книга как манифест отмены рабства — именно так в 1852 году восприняли выход в свет «Хижину дяди Тома» писательницы Гарри Бичер Стоун. Произведение стало самым продаваемым романом XIX века. Только за первый год было куплено более 300 тыс. экз. По легенде, когда Авраам Линкольн в начале гражданской войны встретился с писательницей, он якобы сказал: «Так это та самая леди, которая начала эту войну?» Правда это или нет — разбираться историкам. Но это говорит лишь о том, насколько влиятельна была эта книга в то время. <br/>
Книга «Хижина дяди Тома» расколола общество на две части, ведь там была затронута тема рабства. Одни считали, что государство, основанное на принципах равенства не может поддерживать систему рабов. Другие же категорически не желали от них избавляться. Более того, многие жители северных штатов хотели знать на сколько правдива эта история. Они даже не могли поверить в описанную жестокость. Автору даже пришлось включить дополнительную главу, где она ручается за достоверность информации. А плантаторы южных штатов присылали писательнице сотни писем с угрозами. Её обвиняли в предвзятости и лжи. На всей территории к югу от Пенсильвании и Огайо роман был запрещён. А в 1857 году житель штата Мэрилин был приговорён к 10 годам тюрьмы за хранение книги.<br/>
Идея равенства рабов вызвала волну возмущения не только в Америке. Николай I также ввёл запрет на издание книги в России. Причина всё та же, автор критиковала систему рабства, как антигуманную. Уже в наше время роман вновь попал под запрет, на сей раз став жертвой политкорректности. Его изъяли из школьной программы американских школ из-за того, что чернокожих автор называет неграми, а не афроамериканцами, а ещё не смотря на сострадания, относятся к ним с высока, не ставя равенства между собой и ними. Так что книга, знакомая всем нам с детства вновь переживёт не простые времена.