Поиск

Не-е… :) <br/>
Всё просчитано. Тут не подкопаешься. :):):)<br/>
Детей не так уж много, если сравнить с его друзьями и вообще с семьями того времени. <br/>
Просто количество событий, в которых главный герой принимает участие, настолько велико и многообразно, что, честно говоря, эти 50 лет последнего века до нашей эры могут показаться тысячелетием. В то время каждый год происходили великие события. Очень громкие и важные. Если проследить судьбу квестора в армии Красса, Гая Кассия Лонгина, то он тоже после разгрома в Парфии повоевал немало. С Брутом хотели скинуть Цезаря. Не договорились о «средствах связи» и Кассий покончил с собой, приняв знак победы за знак поражения. <br/>
А какая интересная судьба у внука Марка Красса! Он ведь мечтал стать великим, прославленным и т. п. Был невероятной силы и выносливости. Один вызвал на бой вождя варваров и победил в открытом бою перед двумя армиями. Но его ловкими политическими ходами нейтрализовал Октавиан.<br/>
Артаваз, армянский царь, тоже немало событий совершил. Это в романе он мечется между Римом и Парфией. А ведь он ещё внутренние проблемы решал, увеличивал площадь страны, строил новые города, развивал театр и общее образование!<br/>
Про предводителя хунну Чжи Чжи я попробовал написать чуть больше, но до событий на реке Талас тот завоевал себе титул шаньюя всех хунну не просто так. Смог победить и объединить десятки племён. И это только тысячная часть того, что удалось прочитать у историков! Скажем так — по «окраинам» Ойкумены. <br/>
Посмотрите, в Риме сколько тем — просто утонуть можно! Помпей с его любвеобильным характером ещё ждёт своего Александра Дюма, чтобы увековечить его «похождения». Но помимо этого Гней Магн покорил и Армению, и ещё десяток провинций. Он ближе всех к главному герою по характеру.<br/>
В конце романа я постарался упомянуть «шикарное политическое решение» Октавиана Августа, который отправляет новому царю Парфии юную Музу. Её судьба — тоже тема для отдельного романа. Она родила Фраату IV несколько сыновей, потом устала от него и вместе с сыном отравила. Правила (и жила с сыном) какое-то время успешно, но парфяне поступили с ней так же, как она со своим мужем — отравили и её, и сына.<br/>
Точно так же поступил и «нерешительный» император Поднебесной Юань Ди, отправив Минфэй к хунну. Она стала женой великого шаньюя, родила ему несколько детей, 20 лет служила верой и правдой своей стране, оберегая её от нападения расплодившихся к тому времени кочевников этого племени. Смогла сделать так, что хунну стали заключать мир с другими племенами вместо их завоевания, как раньше. Двадцать лет просилась назад, на родину, но всё время получала отказ. В романе она встречается с главным героем. Через их общение я постарался передать силу духа и воспитания Минфэй, её образованность, эрудицию, красоту. <br/>
Самое интересное, что все герои романа — реальные люди, кроме Лация. :)<br/>
Все события, в которых он принимает участие, тоже реальные. <br/>
Мне очень хотелось передать скоротечность жизни и искромётность событий того времени, когда люди могли за свою жизнь принять участие в нескольких эпохальных битвах или переворотах. Когда жизнь кипела и бурлила во всех частях Римской Республики.<br/>
Ну а сколько детей было у Лация — это не так уж важно. Разве только это можно вынести из шести томов романа?

«Деформация» А. Архангельского и А. Фишер крепкий психологический триллер на фоне постапокалипсиса. Почему авторы не указывают на психологию ни в аннотации, ни в жанровой принадлежности произведения? Стесняются? Надеются на то, что постапокалиптика и так включает в себя смысловую нагрузку одиночества и ужаса в мире, пережившем катастрофу и этим все сказано? Я считаю такую позицию ошибочной, ибо в произведении показаны именно разные психотипы. Их отличительные черты, характеры и взаимодействие на фоне катастрофы.<br/>
<br/>
Точно попадание с психотипом человека, ограниченного знаниями и социальным пространством. Эмоции и память глушатся при помощи препаратов, знания недоступны, общение дозировано и таким образом у человека остаются только безусловные рефлексы. Их оттачивают до совершенства. Здесь полностью оправдан поджанр «боевая фантастика». Оружие, приемы и реакции хорошо прописаны.<br/>
<br/>
Проблема: «Я и общество», где второе — это серая масса, а личность — человек имеющий собственные цели, убеждения, собственное мнение, раскрыта в «Деформации» с разных сторон. Авторы подают идею Канта: понятие личности совпадает с понятием нравственного субъекта и тем самым вступают в долгий спор о том, как общественная среда подавляет развитие личностей и, как может развивать и воспитывать.<br/>
<br/>
Что важнее: родословные социальные связи, развитие условных рефлексов, обучение, расширение мировоззрения или свобода от обязательств, ловкость сила и быстрота безусловных рефлексов? Убийства и преступления творят люди с высокой нравственной планкой: они любят жен и детей, они служили обществу, оберегая его законы. Эти факты являются слабыми местами — петлями, на которые так удачно садятся манипуляционные крючки. С другой стороны, сильные ловкие солдаты совершающие не менее жуткие убийства без всяких морально-этических нравственных оков.<br/>
<br/>
Вдумчивому читателю следует понимать, что у вступившего в безмолвный диалог с «Деформацией», психологическое напряжение достигнет точки кипения. Смотря на убедительный книжный мир, снова и снова придется решать уравнение «Я и общество», где духовно кастрированное «Я» совершает убийства и неизбежно становится однотипной массой — обществом, а развитое общество совершает преступления, оправдывая их нравственным развитием «Я».<br/>
<br/>
Проблема: «Я и общество», где второе — это серая масса, а личность — человек имеющий собственные цели, убеждения, собственное мнение, раскрыта в «Деформации» с разных сторон. Авторы подают идею Канта: понятие личности совпадает с понятием нравственного субъекта и тем самым вступают в долгий спор о том, как общественная среда подавляет развитие личностей и, как может развивать и воспитывать.<br/>
<br/>
Что важнее: родословные социальные связи, развитие условных рефлексов, обучение, расширение мировоззрения или свобода от обязательств, ловкость сила и быстрота безусловных рефлексов? Убийства и преступления творят люди с высокой нравственной планкой: они любят жен и детей, они служили обществу, оберегая его законы. Эти факты являются слабыми местами — петлями, на которые так удачно садятся манипуляционные крючки. С другой стороны, сильные ловкие солдаты совершающие не менее жуткие убийства без всяких морально-этических нравственных оков.<br/>
<br/>
Вдумчивому читателю следует понимать, что у вступившего в безмолвный диалог с «Деформацией», психологическое напряжение достигнет точки кипения. Смотря на убедительный книжный мир, снова и снова придется решать уравнение «Я и общество», где духовно кастрированное «Я» совершает убийства и неизбежно становится однотипной массой — обществом, а развитое общество совершает преступления, оправдывая их нравственным развитием «Я».<br/>
<br/>
Несомненно, в жанровую категорию романа «Деформация» необходимо добавить не только «Психологический триллер», но и «Социальная фантастика».<br/>
Отдельно хочу сказать спасибо за озвучивание текста и бесплатный доступ к такой большой кропотливой работе! Декламатор, на мой взгляд, немного переигрывает голосом. Думаю, это следствие того, что Виктору произведение очень понравилось и он от души — с полной выкладкой не только прочитал, но и пережил жизнь героев.<br/>
<br/>
Роман рекомендую к прочтению всем, кому интересна поднятая соавторами тема. Рекомендую «книжным червям», следящим за тенденциями в современной литературе. Данное произведение интересно органичным сплавом Бердяевской философии и плотно осевшими в наших — русских рядах образами (очень знакомыми по известным современникам медиафраншизам) героев из общества, которое критиковалось классиками русской культуры. Рекомендую всем, кто хоть раз задавался вопросами: кто я в обществе и что общество значит для меня.<br/>
<br/>
Авторам желаю вдохновения и успехов в работе над продолжением!