Исполнителю большая благодарность за собственно исполнение и за мысль, которую оно неожиданно подсказало. Это же поразительная параллель с «Балладой» Ходасевича («Сижу, освещаемый сверху...»).
Предвосхищение поэзии, момента ее рождения. И обращение к Ходасевичу очевидно осознанное: не говоря о герое рассказа — «длинном, плоском юноше в пенсне» (это же портрет самого Ходасевича!), мотив «роста» поэта во время сочинения стихов («Откуда оно взялось, это растущее во мне?» у Набокова и «Я сам над собой вырастаю» у Ходасевича), вращение («вращающийся стих» у Н. и «И в плавный, вращательный танец / Вся комната мерно идет» у Х.
А игра с пространством от звездного неба до подземного/подводного мира и проч. и проч.
Случайным совпадением это быть не может. Набоков очень ценил Ходасевича и особенно высоко, кажется, именно эту «Балладу».

Действительно, куда мне, с моим филологическим образованием с вами тягаться. И вы в самом деле зря распинаетесь. Не по адресу.

Ну что вы, никакого панибратства… Более того, я не подменяю литературу жизнью и никогда не оцениваю литературного героя, как «мужчину», для которого «важна внешность». У литературы свои критерии.

Видимо, читательница с Пушкиным на дружеской ноге. «Бывало, часто говорю ему: «Ну что, брат Пушкин?» — «Да так, брат, — отвечает, бывало, — так как-то все…»
Вот и Татьяна потому в „затрапезном“ виде.

«Подгорает», как мне кажется, у вас, иначе не бросились бы на защиту.
Обсуждалось конкретное высказывание Быкова, к которому у меня нет никаких возражений. И главный мой посыл был об этом, но именно его вы проигнорировали.

Ну, с той же степенью ответственности можно этим словом обозвать и вас, и вашего приятеля Симоненко. Если что я не поклонница Дмитрия Быкова-писателя. Но хватит уже жонглировать родиной, как вам нравится. Только вы знаете, как ее можно любить?

А зачем вам 8 (!) восклицательных знаков? Это ж mauvais ton, если вы не в курсе.

Примечания весьма достойные, и хорошо было бы указать их автора — Юрия Левинга.

В разоблачении войны и псевдопатриотризма хорош не только Швейк. Ух, какие цитаты из рассказа «Повесть о портрете Франца Иосифа». Ну, разумеется, как и самого героя этого рассказа, который безуспешно пытался продать портреты государя-императора, Гашека обвинили в измене родине:
«Война разгоралась… Петишка получил приказание явиться в окружное управление, где ему предложили впредь воздерживаться в объявлениях от выражений «тяжелое время» и «многострадальный». Вместо этого, во избежание неприятностей, он должен употреблять слова «славные дни» и «победоносный».
»Вы заявляете, что у вас имеется две тысячи портретов государя. Не рассчитывайте, что вам удастся всучить нам всякий хлам. Весь ваш государь император – товарец третьего сорта, и притом паршивый… Вернувшись домой, Петишка огорченно заявил жене:
– Ну и влипли же мы с престарелым монархом…"
«Когда разразилась война, Петишка страшно обрадовался в надежде, что избавится от своего товара. Он вывесил кровожадного старикашку в своей лавке...»
Там много подобного «веселого» и весьма современно звучащего.
Главного героя, увы, арестовали и судили военным судом.
Чтецу Владимиру Самойлову благодарность за прекрасное чтение.

Так здесь и нет морали, это не басня. И это даже не реалистическая повесть. Гоголь не был реалистом. Почитайте статью Б. Эйхенбаума «Как сделана „Шинель“ Гоголя». Формалисты 20-х гг. XX в. лучше всего его поняли.

Видимо, до начала чтения чтецу все же стоит просмотреть текст на предмет ударений. Не игумЕнья, а игУменья, не пОднялся, а поднЯлся, ну и т.д.