Странная книга, нужно отметить. И оставляет такое же впечатление. С одной стороны, написана складно и вполне на уровне эпохи. С другой стороны, главный герой мелок по масштабу, но как бы искусственно «раздут» Гончаровым. Обломов — далеко не Печорин, не Чичиков и не Онегин. Это обычный избалованный ребенок, воспитание которого полностью задавило в нем волю к действию. Уже в первой части романа Обломов подается автором как стопроцентный продукт своего окружения. Бытие определяет сознание, и все такое. Никакой интриги тут нет. С третьей стороны, Гончаров в виде деревни Обломовки пытается создать некую антиутопию. Это интересно и прогрессивно по сути. Но все же пишет Гончаров так, что не знаешь, завидовать ли этим обломовцам или же осуждать их. Может это и в самом деле утопия, рай на земле? В свете наших дней вопрос выбора стратегий выживания не так однозначен. С четвертой стороны, Обломов рисуется то таким себе супер-лентяем, мега-лодырем, которому просто «в облом» суетится, то вдруг наступают минуты просветления, когда он прямо показывает себя как истый даосист, принципиальный сторонник философии недеяния и неувеличения энтропии вселенной. Этот ракурс заставляет думать с позиции прожитых лет, что он по сути во многом прав. Получается странно: все гончаровские завывания про «обломовщину» выглядят примитивным морализаторством. Автор-писатель кажется примитивнее своего якобы одномерного героя. С пятой стороны, само слово «обломовщина» какое-то противное, сродни навешиванию ярлыков в очень советском стиле. Не зря советская критика обожала этот роман — он попадал в самую точку партийной пропаганды всеобщего труда «от забора и до обеда». Вобщем рекомендовать книгу можно, а гарантировать пользу от ее прочтения нельзя.

Что за год выдался. В мае — Вячеслав Герасимов, в сентябре — Николай Козий. Теперь вот Юрий Заборовский. Можно сказать, что сфера аудиокниг осиротела. Низкий поклон и светлая память.

Не знаю, все ли восемь десятков книг Гарднера уже озвучены чтецами разных форматов, но именно этот роман присутвует на сайте в ЧЕТЫРЕХ вариантах. А вот других, новых романов о Перри Мейсоне почему-то не появляется. Загадка.

Страдавший игроманией Достоевский очень хорошо изобразил весь блеск и нищету мира азарта. Много его собственных гонораров за гениальные творения ушли в бездонные сокровищницы европейских казино. Но ведь и песня не только про то, а и о любви — такой же, впрочем, патологической, как и игра в рулетку.

Большое имя в литературе и заманчивое название произведения, обещающее некие новые горизонты познания ключевой для нас темы методами художественного слова. А между тем книга, как и вся серия, за исключением редких остроумных пассажей, кажется совершенно пустой. По крайней мере, для образованного человека, привыкшего к некой содержательности. Много раз возвращался — и вновь бросал. Потерянное, а не «обретенное» время.

Терпеть не могу бытовуху. Сельское хозяйство, горшки, лопаты всякие. Но это же на необитаемом острове, это ж совсем другое дело! А тут еще и роману триста лет — очень почтенный возраст. Тем более по сравнению с нынешними литературными однодневками, которые попадают в макулатуру прямо с печатного станка. За исключением присущего тому времени морализаторства — самое оно для карантина.

Качество записи отличное, чтение вполне приемленое даже для придирчивого слушателя.

Как по этому поводу сказал великий писатель: «Тому не нужно далеко ходить, у кого черт за плечами».

Почитал отзывы — и понял, что мир и поколение действительно сменились в последние десять-пятнадцать лет. Айфоны, социальные сети, интернет привели к душевной деградации, к хронической неспособности понимать некоторые вещи из казалось бы недалекого прошлого. А главное — чувствовать эмпатию к Другому. Речь в романе идет о совсем юном парне, который попал в ловушку аномии — психологического отрыва от общества, когда индивид не может вжиться в матрицу ценностей и целей обычного человека. Понять такое может только тот, кто сам «выпадал» из общества подобным образом. Это ультимативное одиночество, возрастное и экзистенциальное. Но как понять это нынешним, даже довольно взрослым людям, когда под рукой всегда телефон, фейсбук, контакт, сайты развлечений и неограниченный доступ к медиа контенту? Не хочется судить строго, но, видимо, душу этот мир таки обменял на чечевичную похлебку.

Озвучка мне понравилась, тем более что выбор небогатый перед нами. Но прочтение содержания в начале каждой главы — это настоящий бич Жюля Верна и его чтецов. Кому это нужно — непонятно.

Вполне понятно, почему роман не дошел до печати в 1863 году. Кажется, будто Верн писал его в момент острого душевного кризиса или приступа болей в животе. По меркам того времени, когда наука и технологии только входили в фазу расцвета, а искусства цвели пышным цветом, Верн слишком претенциозно сгустил краски, представив немыслимые и необоснованно пессимистические сценарии.
Верн писал с явным отвращением к персонажам делового мира, практически дегуманизируя их. Одно описание отношений банкира и его жены как механика и машины просто кощунственно и скандально для буржуа-обывателя.
А вот уже после первой мировой, длинной берты и газа иприта, такой тон литературы, экзистенциализм и критичные произведения стали очень актуальны и популярны. По сути, в своем припадке пессимизма Верн упредил антиутопии Замятина и Хаксли, но особенно — «451 по фаренгейту» Бредбери и «Возвращение со звезд» Лема. Вполне возможно, в том, что касается упадка культуры, он описал Париж 2160 года. В смысле же технологий Верн просто использовал и развил задумки, озвученные уже в его время.
В целом же стоит только напомнить критикам, что задача антиутопии не угадать темное будущее, а упредить его.

Работа чтеца на высоком уровне, но в этом случае скорость пришлось уменьшить уже на 25%.

В целом озвучено отлично, даже с музыкальными этюдами для создания атмосферы. Однако мне пришлось уменьшить скорость воспроизведения на 20 процентов, для полноты восприятия текста.
Сам же роман вполне в духе жанра и эпохи — для романтиков, мечтателей и вообще людей, пылающих страстью к познанию и открытиям.

Первый полноценный роман познавательно-приключенческой серии Жюль Верна. Action реально начинается с 20% записи — таков стиль автора. Книга не содержит большой морали, но интересна как портрет эпохи, европейский взгляд на Африку в середине 19 века, с характерными элементами колониализма, миссионерства и расизма. Также любопытен первый рассвет современной технологической эры с элетричеством и прочим. Заслуживает уважения воображение автора, писавшего по скудным сведениям о краях, которые по меркам того времени, находились невероятно далеко, без толковых карт, фотографий и, разумеется, видео.

Озвучка хороша, вполне соответствует произведению. Заборовский имеет очень приятный тембр голоса. Единственное, что раздражает — это чтение краткого содержания в начале глав. Такие Спойлеры тогда были обычны в литературе, но зачем читать их в наше время — неясно. Очень сильно влияет на suspence.

Чисто эстетская вещь, поток сознания автора, в котором не стоит искать глубокого смысла. Говорят, Набоков написал «Приглашение» за несколько ночей, чтобы бороться с волнением в период, пока его жена готовилась к родам.

Одним словом — достоевщина, и этим все сказано. Озвучка отлична, очень соответствует стилю произведения. В юности все пытался разгадать фигуру Ставрогина. А сейчас вот в свете всего пережитого меня интересует только капитан Лебядкин.

«Сударыня, — не слушал капитан — я, может быть, желал бы называться Эрнестом, а между тем принужден носить грубое имя Игната, — почему это, как вы думаете? Я желал бы называться князем де Монбаром, а между тем я только Лебядкин, от лебедя, — почему это? Я поэт, сударыня, поэт в душе и мог бы получать тысячу рублей от издателя, а между тем принужден жить в лохани, почему, почему? Сударыня! По-моему, Россия есть игра природы, не более!
— Вы решительно ничего не можете сказать определеннее?
— Я могу вам прочесть пиесу “Таракан”, сударыня!
— Что-о-о?
— Сударыня, я еще не помешан! Я буду помешан, буду, наверно, но я еще не помешан! Сударыня, один мой приятель — бла-го-роднейшее лицо, — написал одну басню Крылова, под названием «Таракан», — могу я прочесть ее?»

Ого, вот это всплеск благородного негодования. Рекомендую вам тогда прочитать Камю «Посторонний», там вы найдете достойную компенсацию понесенным моральным убыткам от прочтения Кржижановского. Вот у Камю человека приговорили к смерти за то, что он не плакал на похоронах у матери.

Детектив неплохой, хоть и стандартный для серии о Мейсоне. Все ингридиенты те же самые. Хотя есть очень интересное свидетельство царившего в америке расизма. Гарднер пишет о царившем представлении, что даже примесь азиатской крови могла навсегда испортить ребенку будущее, если речь шла о женитьбе или замужестве с «чистыми белыми». Ну и прочее такое. Отвратительно.

Короткий и супер-сентиментальный роман из серии. Эффект сентиментальности усиливается слащавой манерностью чтеца. Ну и, конечно, гарднеровский стиль — ввернуть в произведение какое-нибудь животное или птичку. Тут к хромой канарейке, беспечному котенку и персидскому коту привратника присоединился попугай-лжесвидетель.

Произведение в стиле «Трое, без лодки и собаки». Местами остроумно, но не смешно. А местами смешно, но не остроумно. Никогда не читал Аверченко, а тут, понимаешь, сподобился от тоски по трансцендентному.

«Если даже полиция не может ответить, в чем смысл жизни, то кто же может?!»
«Овес нынче дорог» (классика, влияние на Ильфа и Петрова).
«Хотите я вас удивлю? Я просто порядочный человек.»

Поправлю все-таки сам себя: не запрещенный, а просто почти не печатавшийся по идеологическим соображениям

По-моему, считалось, что его произведения не способствовали утверждению коммунистической идеологии в обществе. Возможно, он не достаточно сочувствовал угнетенным народам.