Избранное

В осенней мгле, как мотылёк,
Вдруг нежный, тёплый огонёк.
К нему я руки протяну,
Чуть- чуть согреюсь и уйду…
Студеной болью сердце сжалось —
То хладнокровная звезда
В реке спокойной отражалась.

Как то, уже давно, купила книгу в букинистическом магазине. Там был листочек с этим стихом. Автор неизвестный. Почему то не поднялась рука выбросить.
Прошу прощения.

 Осень. Кажется, воспеть истончающуюся печальную её красоту для поэтов так же необходимо, как для актёра сыграть Гамлета. Поймать и удержать на кончике пера момент между зрелостью и увяданием, рифмой строк отщёлкнуть створки золотых семечек сердцевины года, по листу бумажному пустить острый запах застывшего в тумане леса, аромат влажного мха и дым от костра.
Мне же в осени дорого одно — проживание распада, конечности всего. Стыло, неуютно, одиноко, ты никому не, ты вне, ты не… Полное отречение, отвержение, отвращение. Ступать по дну… с каждым шагом всё сильнее чувствуя приближение радостного, будоражащего ум и нервы времени. Зима — ей единственной верно моё сердце, о ней поёт, с ней летает и льнёт к звёздам моя душа, её жду нетерпеливо-беззастенчиво!
Оттого и люблю ноябрьские ледяные вечера, когда всё черно — небо, деревья, дома, силуэты людей, на всём лежит печать пепла огненнокрылого.
Тёплый и солнечный получился сборник, но один стих выбился из озорного шуршания листьев, выкатился из мебельных шариков каштана и лёгкого интеллигентского минора, из общей леденцовой россыпи — сверкнул.
«Дозволены только золото и бирюза»… да ты что, да ладно! ну тогда возьму обсидиан и серебро — сочетание чёрного и серебряного вечно, оно милостиво настаивает на необходимости других цветов и оттенков, но неизменно царствует на небе, земле и в изнанке мира, замирая в знаках сакральных текстов, оживая пляшущими тенями древних мистерий.
Если бы в детстве я рисовала осень не так, как учили в художке, это был бы любимый ч/б, серое небо, чёрные стволы, уносящие ввысь ожидание чуда, строгие узоры ветвей, качающихся в дыхании северного ветра, серый перламутр раковины с солнцем, серебро раннего инея на травах и камнях.
Без чёрного нет осени, а искусственный краситель жёлто-оранжевого бон-пари коктейля остался в том зябком классе, на тех неподъёмных стульях и мольбертах, в бездарных акварельках, мокро вытащенных из-под моей кисти (в огонь бы их).
Благодарю, дивный Менестрель, за неугасающее стремление творить и тут же отдавать сотворённое.

Лепестки прошлогодней фиалки, скользнувшей из книги, растёрла в пальцах словно приправу…

Создание яркого, запоминающегося литературного персонажа как правило начинается с изучения прототипа. Тот, кто знаком с романом братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу» вряд ли забудут профессора Амвросия Амбруазовича Выбегалло — заведующего лабораторией Научно-исследовательского института Чародейства и Волшебства или просто НИИЧАВО. Выбегалло яркий тип учёного, о научных работах которого никто не слышал. Зато он отлично умеет говорить идеологически правильные речи и работать с прессой. Среди его гениальных изобретений самонадевающиеся ботинки и самовыдёргивающаяся и самоукладывающаяся в грузовики морковь. Также он вывел самонадевающегося на рыболовный крючок дождевого червя. «Наш профессор Выбегалло, — признавался в одном из интервью Борис Стругацкий: — списан со знаменитого некогда академика Лысенко, который всю отечественную биологию поставил на карачки, тридцать с лишним лет занимался глупостями и при этом не только развалил всю нашу биологическую науку, но ещё уничтожил всех лучших генетиков СССР. Наш Выбегалло точно такой же демагог, невежда и хам, но до своего прототипа ему далеко-о-о!»
Академик Трофим Денисович Лысенко в 30-е годы прошлого столетия создал собственное направление в науке — мичуринскую агробиологию. Лысенко и его последователи отрицали, что гены несут наследственную информацию. Они были уверены, такую информацию может передавать любая часть организма, а значит, если, к примеру, мышам отрезать хвосты, у них родится бесхвостое потомство. На все научно-обоснованные опровержения своих диких теорий Лысенко отвечал: «Сложные процессы в биологии не могут описать точные науки, только марксистко-ленинская философия».
Фамилия профессора Выбегалло давно стало нарицательным. Так называют невежественных псевдоучёных. Хотя по совести такой судьбы куда больше заслуживает фамилия его прототипа.

Вот чувствуется всё же в вас жилка современного писателя!
Написать много, ничего никому при этом не рассказав.=)))
​​​​​​​Вопрос остался без ответа.

Рекомендую до Нового Года не слушать
(Пунктуацию каждый расставляет на своё усмотрение)

Рассказ — словно уваренная до загустения мелодия истории человечества, миниатюрный палантир, скатившийся с писательского пера.
Образ скрипача почти сразу спаялся с Роланом Быковым, да так неразрывно, что появилось ощущение ложного вспоминания мелькающих кадров из фильма, где он в этой роли. Древний взгляд печальных умных глаз, живое подвижное лицо, в мимике которого таился неистощимый запас всех чувств и эмоций, доверенных человеку, голос, скороговоркой справляющийся с нелёгкой задачей притормозить поток рвущихся на свободу мыслей.
Как прекрасен наш язык. За повседневной шелухой не помню об этом, говорю чёрте на каком эллочкином диалекте, а тут… Перематывала назад и наслаждалась, утоляя жажду, унимая тоску по его чистой красоте, глубине и силе. Милый любимый Чтец, сколько надоедала ему своими признаниями и вот опять. Тепло голоса, напевная манера, мягкие нотки юмора — идеальным образом вошли в этот рассказ, вмиг став там своими, двинулись вглубь, не оборачиваясь махнули мне — ну, давай, чего встала!

Оригинальное название романа: «Предпоследний сон» (El penúltimo sueño). Роман впервые опубликован в 2005 году в Колумбии.
Это своеобразная история европейских Ромео и Джульетты, разворачивающаяся между Первой и Второй мировыми войнами. Он — бежавший из Испании от гражданской войны, работает официантом в роскошном отеле в Каннах, она — красавица дочь колумбийского миллионера, остановившегося в этом самом отеле…
Награды: Премия Асорина (2005), Лучшая колумбийская книга в жанре фантастики (2005), Литературная премия Чикаго (латинская) в категории «Лучший сентиментальный роман» (2005).

У Быкова, на мой взгляд, самое лучшее произведение- " Мёртвым не больно ". Читала и слушала. К счастью, есть на этом сайте. Сейчас зашла, хотела послушать ещё раз, но сначала прочитала комментарии. И, похоже, зря.
Комментарии написаны 2 года назад… Такая тоска меня охватила, просто до боли… Два года…

Пока не буду слушать " Мёртвым не больно ". Прослушаю это произведение.

«Войны без жертв не бывает, только жертвы должны быть оправданными». А. Чаковский

«26 августа исполнилось 110 лет со дня рождения известного советского писателя, журналиста, критика, драматурга, военного корреспондента, автора книг о войне и послевоенном времени Александра Борисовича Чаковского. Он был уникальной личностью, в которой соединились незаурядные творческие способности, живой ум, твёрдый характер, прекрасное знание литературы и истории. Всего, чего он достиг, он достиг сам, собственным трудом и талантом.
Будущий писатель родился в Петербурге в состоятельной еврейской буржуазной семье. Его дед был купцом первой гильдии и крупным домовладельцем в Самаре, отец — известным врачом-венерологом. Детские и отроческие годы Александра прошли в Самаре. Здесь он окончил школу, старшеклассником ездил в деревню ликвидировать неграмотность. В 17 лет отправился в Москву, учился на вечернем отделении юридического института. В 1938 году окончил Литературный институт им. А.М. Горького.
Великую Отечественную войну прошёл военным корреспондентом. Не раз побывав в блокадном Ленинграде, создал трилогию о людях героического города: «Это было в Ленинграде» (1944), «Лида» (1945), «Мирные дни» (1947). Самое знаменитое произведение — роман «Блокада». За эту книгу Александру Чаковскому в 1978 году была присуждена Ленинская премия.
На протяжении 8 лет Чаковский был главным редактором журнала «Иностранная литература», а в течении 26 лет — главным редактором «Литературной газеты».
Последние годы своей жизни некогда всесильный и широко известный Александр Чаковский провёл в полном забвении. Его даже не ругали, как это было принято в те перестроечные годы. 80-летний писатель умер в 1994 году. 
 *​​​​​​​      *       *
Радиоспектакль «Свет далёкой звезды» поставлен режиссёром Виктором Турбиным по одноимённой повести Александра Чаковского. Эта история похожа на правду, ведь сколько было таких Завьяловых, таких девушек, как Оля Миронова, сколько было таких встреч и расставаний и совсем не потому, что война, просто обстоятельства разводили и разводят людей, уводят друг от друга.
А сколько прекрасных людей, сколько маленьких приключений повидал главный герой за такой промежуток времени. Послушайте этот радиоспектакль, хотя бы для того, чтобы понять, что творить добро — это просто, стоит только начать.
Ну а сравнение с погасшими звёздами, свет от которых всё ещё виден нам, безумно красиво. Ведь это, действительно. так. Пусть люди покинули этот мир, но результаты их жизни всё ещё влияют на настоящее, и будут влиять на будущее. Звезда угасла, но свет её всё равно остаётся с нами.

Благодарю за эту милую историю!
Несчастная роза, она ведь была влюблена в него, в его умение любить. Но выразить своё чувство она смогла единственно доступным ей способом — поделившись своими шипами, надев на голову любимого венок из роз, вот всё, что могла дать её больная, измученная яростью и одиночеством душа в попытке хоть на мгновение слиться с ним в потоке боли, причинённой ему.
Её сердце — холодная пустыня, над которой нет неба. Никогда не проходили над ней грозы и пылевые бури, не шевелились в её песках оживающие после краткого ливня семена, не цвели травы, не шуршали лапки юрких ящериц, не скользили по склонам молнии-змейки…

У малышки имя — как символ единения любящих сердец её родителей — соткано из первой половины папиного имени и второй маминого :)

Группа Enemy Ground (Нидерланды), композиция WOUNDING AT RANDOM.
На ютубе есть одноимённый клип, если сможете вытерпеть первые четыре минуты — ваши уши будут вознагражены, их усладит дивная музыка, столь сильно тронувшая душу.

В 1972 году Валентин Пикуль начал писать роман о Григории Распутине, загадочном ясновидящем и целителе, который сыграл заметную роль в российской истории. Но мало кто знает, что в работе над книгой, которая получила название «Нечистая сила», у Пикуля был помощник, причём очень необычный.
Он появился в доме писателя почти мистическим образом. Жена писателя Вероника Феликсовна по дороге в магазин встретила старушку, которая предложила ей купить щенка. Женщина отказалась, но через пару километров встретила её снова. А когда на обратном пути ей попалась та же старушка с тем же предложением, она поняла — это судьба.
Пикуль поначалу и не заметил, что в его кабинете поселилась дворняжка. Он был целиком поглощён подготовкой книги, роман шёл тяжело. Большая часть материалов о Распутине была засекречена. Да и сюжет не складывался, как автор не старался. Со временем в перерывах Валентин Саввич всё чаще стал играть со щенком. Весёлый, лопоухий, неугомонный он помогал писателю хоть на несколько минут забыть о тяжёлом неподатливом историческом материале. Постепенно работа сдвинулась с мёртвой точке. Глава, другая и вот роман «Нечистая сила» готов. Пикуль был уверен, что именно щенок помог ему написать книгу. «Это он меня вдохновил»,- уверял писатель в шутку. Ещё много лет он почти не расставался с собакой. Даже в любимое кафе ходил вместе с ней. Валентин Саввич заказывал кофе или рюмку бальзама, а щенок, любимец персонала заведения тут же под столиком получал отменную пайку, которую мгновенно съедал. Собака, обедавшая в кафе, для советского общепита это была сенсация. Но знаменитому писателю в Риге было позволено многое, да и его псу тоже, ведь в собачьем паспорте у него стояло не обычная для животного кличка, а человеческое имя — Григорий Ефимович в память о романе, на работу над которым его вдохновлял щенок. Пикуль назвал собаку в честь знаменитого старца — Григория Ефимовича Распутина. Правда дома он звал его просто Гришка.

Гореть нам братья в адском пламени, если не помянем святую Урсулу © «Дуэнья»

«Я ничего не видел на свете лучше Вас … Встретить Вас на своём пути было величайшем счастьем моей жизни, моя преданность и благодарность не имеет границ и умрёт только вместе со мной». Из писем И.С. Тургенева Полине Виардо.

Осенью 1843 года в Петербурге давали «Севильского цирюльника». Партию Розины исполняла Полина Виардо. В зале среди зрителей был Иван Сергеевич Тургенев. Это была их первая встреча. Полина Виардо, её полное имя Мишель Фердинанта Полина Гарсиа (в замужестве Виардо), про неё говорили, что она некрасива, а Генрих Гейне сказал даже, что она напоминает пейзаж одновременно чудовищный и экзотический. Но когда Виардо начинала петь, она преображалась. Её голос околдовывал. У неё было прекрасное меццо-сопрано. Ж. Санд изобразила Полину в образе главной героини в романе «Консуэло». В тот вечер голос Виардо околдовал Тургенева на всю жизнь.
Вскоре писателя познакомили с Луи Виардо, мужем Полины. Он как и Тургенев был заядлым охотником. А потом Ивана Сергеевича представили и самой певице. Это случилось 1 ноября 1843 года. Их знакомство произошло в доме поэта и преподавателя литературы майора Комарова. Эту дату писатель каждый год отмечал как праздник. Тургеневу на тот момент было 25 лет, Полине — 22.  Тогда и началась его жизнь, как он сам говорил «на краю чужого гнезда». Луи Виардо стал его другом, а Полина …
О характере их отношений спорят до сих пор. Одни считают, что Тургенев был влюблён, а Полина лишь позволяла себя любить, другие уверены, что они стали любовниками. Впрочем, в чувствах Ивана Сергеевича никто не сомневался. Толстой писал о нём: «Он жалок ужасно, страдает морально так, как может страдать только человек с его воображением. Никогда не думал, что он способен так сильно любить».
Авдотья Панаева вспоминала: «Такого крикливого влюблённого как Тургенев, я, думаю, трудно было найти другого. Он громогласно всюду и всех оповещал о своей любви к Виардо, а в кружке своих приятелей ни о ком другом не говорил». Тургенев старался повсюду следовать за своей возлюбленной, считался другом семьи и даже свою дочь от крепостной отдал на воспитание в семью Виардо. Тургенев учил Полину русскому языку. Она выучила русский настолько, что стала первым читателем и критиком произведений писателя. Позже она говорила, что русские сами не знают насколько ей обязаны. 
Иван Сергеевич умер в 1883 году в имении Виардо. Полина пережила писателя на 27 лет. Она писала о нём: «Мы слишком хорошо понимали друг друга, чтобы заботиться о том, что о нас говорят, ибо обоюдное наше положение было признано законным теми, кто нас знал и ценил».
Полине Виардо Тургенев посвятил своё стихотворение в прозе «Когда меня не будет».

В 1975 году на киностудии Мосфильм начались съёмки художественного фильма «Не может быть». Картина состояла из трёх новелл, снятых по произведениям Михаила Зощенко: по рассказу «Забавное приключение», пьесе «Преступление и наказание» и комедии «Свадебное происшествие».
Первоначально у сценария фильма «Не может быть» было совсем другое название — «Тайна покрытая лаком». Гайдай хотел, как в знаменитом «Иване Васильевиче» перенести действие с 30-х годов прошлого века в 70-е, хотел сделать комедию современнее и острее, но худсовет Мосфильма проголосовал против. Режиссёру пришлось снимать кино о мещанах прошлого. Гайдай бережно отнёсся к текстам Зощенко, только добавил несколько реприз. Главным изменением в сравнении с первоисточником стали музыкальные номера. Кстати, песню «Губит людей не пиво», которая после премьеры стала народной, в картине могло не оказаться. Члены худсовета неоднократно предлагали выкинуть её из картины, называли вставным номером, высказывали сомнение в её воспитательном значении. Главное на что упирали цензоры — в оригинале у Зощенко песен нет. Но тут Гайдай не поддался ни на какие уговоры и оказался прав. Песня стала одной из визитных карточек фильма.
Комедия Леонида Гайдая «Не может быть» стала одним из лидеров советского кинопроката. Её посмотрели более 50 млн человек, а сборники рассказов Михаила Зощенко, которые и до того не залёживались на полках книжных магазинов, после премьеры фильма и вовсе стали невероятным дефицитом.

Коснуться пальцами, на кончиках которых замерла душа, легчайшей ткани, обвивающей девичий стан — это мгновение подобно глубокому вдоху, который не может длиться бесконечно. Запечатлена на ткани мироздания его мимолётность. Но жизнь это и выдох. Что скрыто за нежной прохладой облачения — доспехи девы-воительницы, изнанкой своей принявшие кровь её ран, скольжение шелков и парчи, туго стянутых улыбкой ложных обещаний, рубашка, сотканная из крапивы и лебединого крика или истлевшая мягкость савана…
Но лишь достойному позволено видеть иное, ему за снятыми покровами откроется стужа и мгла и рубиновые огни лампад обернутся кроваво тлеющими угольями прощальных костров.
Он увидит, как на холодный, мрачно-романтический Петербург опрокидывается небо, обрушивая в небытие всё — мечты, надежды, чистый смех. И возносится над головой инфра-красный град Петра, огромный, вонзающийся в своё собственное низкое, клубящееся багрово-серым, небо. Мёртво-беззвучный, лишающий воли и разума…
Блок подобен горе. В снегах одной её вершины переливается сапфир ночного неба, другая вершина отстранённо-задумчиво глядит в глубины ада.
Дмитрий, благодарю тысячу раз за этот сборник!

Ещё не хватало чтобы Левитан убил Чехова. Просто жутко представить такое! Без Левитана я спокойно проживу, а без Чехова не представляю как!
Он великий и любимый.