В детстве мне нравился этот рассказ, он был у меня отдельной тоненькой книжкой. Я несколько раз ее перечитывала.
Рассказ о том, что нужно держать данное слово, как бы неудобно для тебя это ни было. Вот и все.
А тут в комментариях чего только не напридумывали…
Рассказ — это художественное произведение, поэтому анализировать его нужно в первую очередь по законам художественного произведения. Если анализировать художественные произведения, активно подтягивая свой реальный опыт из реальной жизни, то и избушка на курьих ножках будет как-то неестественно больна.
Давайте исходить из того, что есть непосредственно в рассказе. Если в тексте рассказа чего-то нет, значит, это не имеет никакого отношения к проблеме его анализа. В рассказе, например, ничего не сказано о том, что мальчик что-то обещал родителям, как говорят некоторые комментаторы, поэтому нет никакого смысла притягивать это для характеристики героя и его поступков. Если бы автор хотел поставить героя в ситуацию выбора «родители или неизвестные люди», он бы так и построил свой рассказ. Но этот рассказ о другом, поэтому и построил его автор по-другому.
О психиатрическом диагнозе. Читатель якобы основывает его на признаках поведения героя, описанных в рассказе — «герой не уходит, потому что не различает игру и жизнь, а это диагноз». Но с таким же успехом можно поставить мальчику диагноз «перелом ноги» — с переломами просто невозможно идти куда-либо. Так можно придумать все что угодно, чего нет в тексте.
Хорошо бы внимательно читать текст, прежде чем его разбирать. Мальчик четко обозначает, что это была игра. И часовым его назначили в игре. Попросили стоять, пока его не сменят. И все это, конечно, игра. Но честное слово-то он дал настоящее, он его произнес. Зачем? Вот тут он был неправ. И мальчик, кстати, понимает это, только сделать уже ничего не может. В этом смысл рассказа: нельзя разбрасываться такими важными словами. Нужно понимать, что если ты говоришь какие-то важные слова, то ты должен отвечать за них. Это не просто слова. А то некоторые потом вырастают, и запросто: и «честное слово», и «люблю»… Герой этого рассказа различает игру и жизнь, но просто для него сдержать данное, пусть и под влиянием обстоятельств, слово — это важно.
Исходя из текста автора, картина такая: он поставил нормального здорового героя (поскольку автор нигде не оговорил и даже не намекнул, что мальчик чем-то болен) в ситуацию, когда ему нужно сделать выбор, грубо говоря, между жизнью и честью, и герой выбирает честь. Можно по-разному к этому относиться, и это отношение, высказываемое многими тут в форме отзыва, характеризует в первую очередь читателя (я бы так не поступил, потому что маме обещал в детстве вовремя быть дома; или для меня поведение мальчика неправильно, потому что по моему мнению собственная безопасность дороже; или для меня поведение мальчика неправильное, потому что я считаю, что давать слово незнакомым людям нельзя и так далее). Но к герою рассказа это не имеет отношения. Имеет отношение только то, что написано в тексте.
Ставить диагнозы героям — это, кажется, само по себе диагноз) Это что-то из психиатрической практики, но непосредственно к героям, к анализу, к литературоведению, конечно, не имеет никакого отношения. Подобные рассуждения — несерьезные ассоциативные измышления.

Я комментировала отзыв. Вы просто не обратили на это внимания, спеша вставить свои пять копеек. Но книгу «Время жить» вы сами, видимо, не читали, иначе бы знали, что в ней нет того, что написано в отзыве. Да, она еще вполне в русле линии партии написана.

Мне, если честно, неинтересно, с кем там разборки у человека, написавшего выше все эти помои. Вникать не хочу. Про дату вынуждена была повторить, поскольку Eighth_Waft, поправивший меня, написал дату книги «Время жить», а мы говорили об отзыве, который построен на материале, не имеющем прямого отношения к данной книге.

Кстати, это к вопросу, почему, наверное, Сандлера не заклевали. Что обращаться к человеку, который сюда пришел специально поваляться в грязи, выбрав для этого первую попавшуюся книгу Нагибина?

Это книга «Время жить» написана в 1987 году. А слова Нагибина, в кавычках процитированные Сандлером, из повести «Тьма в конце туннеля», написанной в 1994-м.

Дюже хитрый был. Написал все это в 1994-м. Тогда за это уже не клевали, а премии давали. До этого писал вполне в русле линии партии и жил припеваючи.

Да, к сожалению, для вас этот разговор получился ни о чем. Но я вас понимаю: тяжело признать, особенно прилюдно, что сказали нелепость) На этом предлагаю закончить. Все, кто прочитает, сделает свои выводы. Всего хорошего.

В этом и проблема. Говоря только о «конкретном отрезке», вы сделали узкий и плоский вывод: Львов — польский город, который Сталин как бы ни с чего «приукраинил». Однако для мало-мальски хотя бы логичных выводов всегда необходим объем. Я его предоставила. Понятно, что после этого ваша концепция «польского города» развалилась, поэтому вы просите меня не углубляться в историю. Что ж поделать, если Львов начался с Руси. Против фактов ничего не сделать.
Что касается русинов. «Во всем мире их считают отдельным этносом». Во всем мире, конечно, могут считать, как им вздумается (что они часто и делают вопреки всякому здравому смыслу). Жаль только, что вы не изучили вопрос, прежде чем просто списать с Википедии.

Вы кроме телевизора других источников не знаете? Мне вас жаль. Есть книги. Ключевский, Платонов хотя бы. Из элементарного. Почитайте. Для начала.

Ваше личное мнение расходится с фактами.

Я так понимаю, то, что Львов с 12 века (со дня его создания) по 14 век был русским городом тоже ничего для вас не меняет?)) Вам важно только, что поляки им владели. Я поняла.
Памятник есть русскому князю Даниилу Галицкому, который и построил Львов. Говоря о половине украинцев на территории, я имела в виду всю присоединенную территорию (на восточной жили в основном украинцы). Сталин вернул обратно «приполяченные» земли (и Львов в том числе), имеющие многочисленное украинское население, и присоединил к остальной Украине.
Поляки же как всегда: что мое — мое, что твое — наше. Пока, например, не вернули немцам Силезию, которую к ним Сталин же присоединил.
И бессмысленно делить русских/русинов/украинцев, это глупо, мы один народ.

Книга о том, что могли сделать простые немцы и не сделали во время второй мировой войны. Один маленький герой среди всеобщего умопомрачения, страха или равнодушия. Что-то могло бы быть по-другому, лучше, если бы таких, как главный герой этого романа, в Германии тогда было больше. Книга захватывает сразу и не отпускает до конца. Интересные глубокие образы, напряженные сюжетные линии. Но главное — это люди, которых успеваешь узнать, которые заставляют наблюдать, переживать, негодовать или сочувствовать. Это плавный, тихий роман, в который погружаешься (как на обложке одинокая фигурка погружается в туман), и который не скоро отпускает. Главный герой — маленький человек, который не признает себя таковым. А когда понимает, что слишком мал — он уже совсем не маленький, потому что оказался способен на поступок. Один в Берлине.
Начитка отличная. Всем советую.

Что?) Польским он был до 18 века, вы сто пятьдесят лет австрийцев зачем-то пропустили. И Сталин «приукраинил» его ДО войны. Вместе с русинским (украинским) населением. Странное «приукраинивание», правда, когда половину населения территории составляют русины (украинцы)? А потому что это в названном вами 14 веке польский Казимир «приполячил» земли от Руси. И основателем Львова был русский князь. Так что не приукраинил, а воссоединил.