Озвучка ОЧЕНЬ хорошая, но есть кое-какие помарки. На 10.18 — 10.25 — «Ах, если бы я уже слышал ОТ вас так восклицающими» режет ухо, если честно. Надеюсь, что исполнитель продолжит свой труд озвучивания.
Хорошее исполнение, понравилось больше, чем альтернативное. Но все же «Человек в футляре» еще ждет идеального для себя исполнителя. Отмечу прекрасный фон, куда лучший чем музыка, которая в половине случаев только портит впечатление от прослушивания.
Я не согласен с концовкой. Решительно не согласен. Петер правильно хотел стать кем-то другим, а не угольщиком. Вот если бы он с умом (и с вернувшимся закаленным сердцем) занялся стекольным делом – там было бы чем заняться, там есть простор для творческой мысли. А снова стать угольщиком… Нет, ничего хорошего в этом нет. Беспечный и веселый угольщик – это сказки:) Надеюсь, хоть сын Петера избегнет этой участи.
Как человек с холодным сердцем могу сказать, что получил большое удовольствие от прослушивания)))
Послушал и сказку в вашем исполнении и Ваше поэтическое переложение сказки. Причем даже скажу, что поначалу сказка у меня «не пошла», и я прочел вашу поэму, а уже после хорошо пошла и сама сказка. Вы очень хорошо справились со своей задачей – передали все самое существенное, а добиться этого очень непросто – ну да любовь к своему делу творит чудеса! Спасибо: и Гауфу, и Вам!
Вы сказали что-то настолько сложное, что я не понял… Хотя нет, понял. И даже соглашусь. Просто я не любитель аффектированности. Хотя бы даже и не искусственной, а естественной. В любой аффектированности есть что-то искусственное.
Самая сильная цитата: «Читатели умирали от смеха, а чета Мюнхгаузенов умирала от стыда».
Вообще, самое интересное в рассказе: смешение двух пластов реальности, художественной и действительной. А всего-то Распэ и надо было дать барону какое-нибудь другое имя. Вымышленному барону от этого не было бы хуже, а реальному – было бы много лучше.
«Когда долго в голове есть фактор радости, а потом вдруг пропадает…»
Вспомнился Шукшин («Вянет, пропадает»): «Дядя Володя посмотрел на Славку… – Отдохни, Славка. Давай в шахматы сыграем. Заполним вакум, как говорит наш главный бухгалтер. Тоже пить бросил и не знает, куда деваться. Не знаю, говорит, чем вакум заполнить».
Послушал и вашу поэму «Карлик Нос». Больше всего запомнилась грустная строчка: «Над безобразием шутить ведь принято в народе…». Вообще, это интересный ход – дополнить прозаического «Карлика» поэтическим. Спасибо.
Концовка «Карлика» весьма поучительна — не в плане хэппи-энда, но в плане войны из-за паштета…
Паштет «Сюзерен» еще такие вот ассоциации пробудил. Помню, смотрел я фильм, а там главным героем был знаток вин. И вот он в сопровождении двух друзей ужинает в ресторане, и там им подают некий удивительный портвейн – совершенно редкостный. Друзья знатока в восторге, а он, пригубив бокал, морщится и в гневе уходит из ресторана, сказав, что нога его больше сюда не ступит — портвейн стоял в теплом месте, а потому совершенно испорчен. Всем испортил вечер знаток – но таковы все знатоки… Небольшая вроде бы недоделка для них означает попросту несделанное.
Как-то так получилось, что Гауфа я совсем не читал и с его сказками знаком только по мультфильмам. Ну, не читал, так буду слушать. По полчаса-час в день. Пока дошел до момента, когда мальчика вот-вот превратят в Карлика Носа.
Я не согласен с концовкой. Решительно не согласен. Петер правильно хотел стать кем-то другим, а не угольщиком. Вот если бы он с умом (и с вернувшимся закаленным сердцем) занялся стекольным делом – там было бы чем заняться, там есть простор для творческой мысли. А снова стать угольщиком… Нет, ничего хорошего в этом нет. Беспечный и веселый угольщик – это сказки:) Надеюсь, хоть сын Петера избегнет этой участи.
Послушал и сказку в вашем исполнении и Ваше поэтическое переложение сказки. Причем даже скажу, что поначалу сказка у меня «не пошла», и я прочел вашу поэму, а уже после хорошо пошла и сама сказка. Вы очень хорошо справились со своей задачей – передали все самое существенное, а добиться этого очень непросто – ну да любовь к своему делу творит чудеса! Спасибо: и Гауфу, и Вам!
Вообще, самое интересное в рассказе: смешение двух пластов реальности, художественной и действительной. А всего-то Распэ и надо было дать барону какое-нибудь другое имя. Вымышленному барону от этого не было бы хуже, а реальному – было бы много лучше.
Вспомнился Шукшин («Вянет, пропадает»): «Дядя Володя посмотрел на Славку… – Отдохни, Славка. Давай в шахматы сыграем. Заполним вакум, как говорит наш главный бухгалтер. Тоже пить бросил и не знает, куда деваться. Не знаю, говорит, чем вакум заполнить».
Паштет «Сюзерен» еще такие вот ассоциации пробудил. Помню, смотрел я фильм, а там главным героем был знаток вин. И вот он в сопровождении двух друзей ужинает в ресторане, и там им подают некий удивительный портвейн – совершенно редкостный. Друзья знатока в восторге, а он, пригубив бокал, морщится и в гневе уходит из ресторана, сказав, что нога его больше сюда не ступит — портвейн стоял в теплом месте, а потому совершенно испорчен. Всем испортил вечер знаток – но таковы все знатоки… Небольшая вроде бы недоделка для них означает попросту несделанное.
Исполнение хорошее.