Да что ж Вы всё пишите и пишите, а никто не мунусует и не минусует, не вступает в полемику, равнодушные :) Подите, что ли, плюньте Харконенном в Пушкина или там, в Булдакова, на худой конец. А я пока пролайкаю все Ваши сколько там комментов, для поддержки ткскзать.
Острое до боли наслаждение — слушать и читать классиков, подставлять душу под струи чистой русской речи, прекрасной своей строгой мощью, впитывать каждое слово сердцем и мыслями, и от этого вновь чувствовать себя живой, настоящей.
Вид украшений с гранатом для всегда связан с этим романом (в юности они и вовсе казались роковыми, зловещими), доставая серьги, мыслями соскальзываю в серебристо-розовую взвесь капелек дождя и слёз, окутывающих эту грустную историю.
Настоящая любовь… А что такое — настоящая? Какая иная возможна, если, конечно, не использовать это слово впустую?
Он — любил, она — любима, очень романтично-мило, если б только не любил он её более всего на свете, более Того, кто создал этот свет.
И раскинулись над её головою два огромных серо-лиловых крыла благословения самоубийцы. Которое убережёт её от зла, от плохих людей и дурных помыслов, но и — от всего остального, что есть в этой жизни тоже — скроет…
Страстно благодарю любимого Чтеца, помог пройти, провёл, со мной прошёл сквозь трагедию и боль этой давней истории.
Бывает так, что живущему во тьме даровано видеть свет. Нежный, неяркий и бесконечно желанный.
Остающийся под плотно сомкнутыми веками даже после того, как пришло время переступить Порог.
И уж там-то, где ничто больше не держит в объятиях земного, можно нестись по дорогам мироздания, хоть зажмурившись, хоть распахнув глаза — всё едино догонишь ту, которая была для тебя светом. Ведь она, уйдя вперёд, кистью из хвоста кометы играючи оставляла стрелки на поворотах и перекрёстках, чтобы с пути не сбился, чтобы скорее — встреча…
Великолепное исполнение!
Слушая, неоднократно ловила себя на том, что невольно начинаю думать не о происходящем в романе, а о том, кто заставил дышать и двигаться каждое слово, голосом поднял его над бумагой, наделил силой для превращения в образы и картины, которые могли бы поспорить в своей достоверности с реальными.
Огромная благодарность Чтецу, давно не испытывала такого чистого наслаждения от книги!
Самая яркая из прочитанных в далёком детстве историй Брэдбери. Холодом веет от ветиверово-специевых просторов вельда, тоска и безысходность дышит знойным маревом. Золотисто-терракотовые дали заливает тревога и всё становится свинцово-серым, чужеродным.
Нда, пожалуй, лет через дцать этот рассказ можно будет перенести из раздела фантастики в триллеры. Ибо существование такой комнаты перестанет быть милой выдумкой. И если в детстве основной линией моих переживаний было непонимание вяло-слабых родителей и ужас перед их детьми, то сейчас подумалось, что я и сама бы прикупила себе такую вот игрушку. Не умный дом, нет, тут я люблю сама, но — иметь возможность распахнуть дверь и, замерев на пороге, шагнуть в свой мир, плотно закрыв за собой реальность на пару часов.
Здесь море шёлком искрится на солнце, тёплая галька, небо бездонно и нет людей. Это прекрасно! Так прекрасно, что раскидала бы для достоверности десяток огрызков кукурузы, банки из-под пива и окурки.
Этот мир — мой, опасность в том, что и я стану — его.
Не знаю, где бы искала силы ограничиваться, условно говоря, двумя часами. Чтоб себя за капюшон и к двери, а следом, к примеру, перебирает ножками малыш единорога, тычась носом под колено, Гендальф сидит у костра, задумчиво глядя в огонь или Горбаш согласился сделать со мной кружок другой над лесом…
Комната расцветаюших мечтаний, спасение от безумия или… кандалы разума.
Озвучено великолепно, звуковой фон, манера чтения, некоторая отстранённость — гармонично сплелись с моими ощущениями, благодарю!
Я тоже не прощаю, начинаю преследовать с маленькой скамеечкой подмышкой, загоняю в угол и, усевшись возле ног, распаковываю уши, готовясь внимать, мудреть и утончаться:)
Минусов подкинули, смею предположить, те благородные представители сильного пола, которые готовы шагнуть в космос ради женщины, просто потому что она — женщина? Побольше бы таких :))
(ну или женщины, полагающие, что за них должны шагнуть). Забавно…
Математика и его величество жребий, только и всего. Как говорится, ничего личного.
Ну и, вдогонку, один вернул другому долг, жизнь за жизнь, ведь в капсуле он оказался благодаря умнице лейтенанту. А женщина… ну что ж, шанс выжить был только для двоих и бумажный квадратик с крестиком, плывущий по воздуху — это честно. В конце концов, трагедия разыгралась не между, например, мужчиной, женщиной и ребёнком или мужчиной, мужчиной и юной девой. Нет, тут были равные условия, воин, не воин и изворотливая змейка. Которая и вылетела за борт, следуя последнему извиву своей судьбы и воле Случая.
Кстати, чо как русские так сразу водка, а вот Советское шампанское, да с «Алёнкой» — ммм!
Вот бы представить всю историю мира в виде бесконечной череды женских глаз. Глаз всех женщин, живших когда-то и живущих на Земле сейчас.
Завораживающее погружение… Глядящие на меня, словно из движущейся глубины старинного зеркала, моё соприкосновение с их судьбами. И замкнут круг…
Сменяющие друг друга, плавно приближающиеся, на миг замирающие, и вновь возвращающиеся в небытие.
Как вы мне дороги, прекрасные незнакомки! И как бы мне хотелось, чтобы иссяк вековой водопад печали и боли, туманящий ваш взор, чтобы слёзы выступали на ваших глазах лишь от счастливого смеха или же от ветра с моря в солнечный полдень…
Дмитрий, благодарю за каждое стихотворение — огненные бусинки, яркие, пульсирующие, с перчинкой, обладающие невероятной силой (как и та, которая, озорно подмигнув, кончиком пера подбросила их ввысь, к самому солнцу).
Пускепалис у микрофона!
Вы порадовали несказанно, дорогие невидимые админы — что приберегли такой сюрпризище, окрасив для меня радостным предвкушением сей бессмысленный праздник. Благодарю.
Верность самому себе — это путь к Свободе. Чистой, ледяной, бескрайней… Пульсирующим эхом живущей в душе каждого.
И одиночество не кажется высокой ценой.
У Менестреля получилась одна из лучших его песен…
Танцевал он танго на патефонной пластинке, а ночами лунными — на шляпных полях. Нежно прижимая к себе гибкий стан одиночества. Сливаясь с ним, в кружении своём поднимался высоко-высоко и мир оттуда виделся ему тревожаще милым, по-детски беззащитным.
И каждый раз, когда он спускался вниз, игла патефона с жестокой готовностью пронзала его насквозь.
Но он продолжал движение, шаг вперёд, шаг назад, поворот, улыбка… и одиночество улыбалось ему в ответ. Их невидимое танго, посреди скованной льдом площади, на глазах равнодушных, под звуки пустых слов и аплодисменты бессмысленных жестов — было пронзительно прекрасно.
Смеясь и страдая, любя и тоскуя, вновь и вновь он поднимался и опускался, касаясь кристаллом своей души несущейся по кругу чёрной лаковой дорожки, извлекая неповторимую мелодию своей жизни…
Теперь пластинка остановлена и тишина… Но мелодия эта продолжает звучать и так будет всегда.
Дмитрий, благодарю за потрясающее по силе исполнение одного из моих любимых стихотворений. Теперь оно вдвойне дорого мне, потому что связано с днём начала нового пути одного родного моему сердцу человека.
Света и добра ему…
Асадов в своих стихах всегда предельно ясен, не громоздит лишних словесных изяществ. Сказал — измена и предательство, значит о них и пойдёт речь.
Предательство, неважно, любимого человека или друга — наверное, одно из самых тяжёлых испытаний. Вязкое, ледяное, отнимающее голос, гасящее всё вокруг — лишает важного, без чего мы не можем жить полной жизнью — доверия. Не только к людям — ко всему миру. Оно поселяется в душе и начинает отравлять всё, чего коснётся. И противиться этому недоверию надо изо всех сил, сражаться, как на ристалище, потому что порою это касается вопроса жизни и смерти.
Изумительно исполнено — получился чёрный ледяной кристалл, который повешу на шею, чтобы растопить своим теплом.
А снег… пусть метёт, пусть сделает всё белым, прошлого больше нет… перевёрнута страница…
Будет спойлер
(интересно, есть те, кто после этих слов не дочитывает коммент до конца?) Обожаю Герасимова в сценах любовного характера :) Нежнейшая ирония и лёгкость.
И весь роман — под стать манере исполнителя. Нефига не страшно, поволноваться за героиню тоже не пришлось, ибо царила во мне твёрдая уверенность в счастливом энде. Мимимилая, уютная, халвовая, с ворохом атласных лент, кружевных оборок, с изящными трудностями выбора отдать или не отдать своё сердце и… та-дам! (дам-таки) помолвочным колечком в финале.
Детектив для выдоха пыльного дня и для вечернего отдыха ноги на спинку дивана, помогает спрятаться от коварной реальности, инструкция: использовать как занавес, опускающийся и отделяющий от мира забот.
Авторов люблю, но без этого рассказа обошлась бы. А вот забавная манера исполнения — я невольно улыбалась, пока слушала, похоже, что Чтец полностью соответствует своему имени, нежно благодарю его за моё утреннее настроение.
Всем зубным врачам, побывавшим в соприкосновении с моими тридцатью двумя, посвящаю этот комментарий! Здоровья вам, драгоценные, всех благ и живите долго. Вы — незабываемы, как первый поцелуй, каждая встреча с вами запечатлена в моей памяти — ваши руки в моей голове, крошки эмали на языке, впившиеся в подлокотники пальцы, слёзы, затекающие в ушные норки, звуки и запахи, сопровождающие происходящее. Это навсегда останется со мной.
Ваша власть надо мной, боль, причиняемая ради моего же блага — привели к величайшеиу открытию — путь к счастью лежит через страдание.
Грозные мои валькирии, гипнотически действующие на меня одним своим видом, вершительницы дёсенных судеб, неумолимые, как расплата. Расплата за сотни слопанных шоколадок, булочек и леденцов, благодаря вам бесценный опыт возмездия был принят и осмыслен мною ещё в детские годы.
Умение покориться и принять неизбежное — этот опыт приобрела на кресле, щурась от слепящего света, напоминавшего мне, недостойной, о свете небесном. В этих креслах под запах аптечной дряни ковался мой дух и укреплялась воля, эти троны сделали меня царицей. Сверло, вращающееся перед глазами подобно мечу карающему и, в завершение таинства посвящения — взор на ватных раненых зайчат в лотке. Кровь — сакральная субстанция, словно жертва, принесённая бор-машинам и всем этим слесарным ковырялкам во рту, в тщетной надежде, что будут нежны со мной, ею я породнилась со всеми, прошедшими такие же испытания.
Антон Палыч, милый насмешник, кто ещё так как он, любил людей — прекрасен всегда, в любой строчке. Исполнение под стать, удовольствие слушать, Чтецу спасибо огромное!
Дослушала и поняла, что совершенно продрогла, до звона ресниц. Ощущение, что сижу в ночи среди наметаемых сугробов. Инеем покрылась, подышите, отогрейте :)
В романе много солнца, оно давит на плечи огненным слепящим ливнем, но в душе холод и мрак.
Удивительное существование у Мерсо — тело и его радости отдельно, мысли отдельно, чувства и эмоции отдельно, онемевшая душа глядит на всё это из-за хрустального занавеса, и тоже — отдельно. Вот такой вот конструктор оливье, приготовленный к смешиванию и заправке, ждущий своего часа. Смотрит он на жизнь словно из глубины зеркала, с другой его стороны. Полная отрешённость от всего происходящего внутри и снаружи — путь к свободе открыт, что ли?
Рассказ в начале своём выстроен из коротких фраз, такие предложения-кирпичики, которые охотно выкладываются передо мной, но они пластилиново-податливые, из них стену не построишь. Потом кирпичики превращаются в тускло-малиновые камни с острыми режущими гранями, но опять не выложить стену, нет цемента для них.
Мерсо живёт как-то… Он напомнил мне одну игру, когда чик-чик — я в домике! И руки над головой держит крышей (просьбой). Молитвенно сложенные и поднятые вверх, чтобы Там — уж точно услышали…
А вообще, попробовав мысленно представить Мерсо здесь, рядом с собой, слегка поёжилась, он здоров ли психически, фиг знает, может, ему бы смогло помочь наблюдение у врача (рубрика «С вами психолог», ждём ваших звонков).
Милый мой Чтец, благодарю! Опять и снова признаюсь в любви, прости — надоела, знаю.
Флейта — тоннель, в котором свет то есть, то исчезает, то появляется вновь (когда пальцы закрывают и открывают источник света), а дыхание — рождает звук. Итак, формула выведена:
мелодия жизни = дыхание + свет и тьма + ритм.
Благодарю за рассказ, читаете Вы хорошо, тапки не дам, сейчас зима, а они с мехом.
А кто минусовал-то, что не нравится? Прям дослушали и не понравилось? Если так, то печальные мысли играют на флейте вашей души… А кто минусанул просто так, с разбегу — вуаля, классные вы :)
Вид украшений с гранатом для всегда связан с этим романом (в юности они и вовсе казались роковыми, зловещими), доставая серьги, мыслями соскальзываю в серебристо-розовую взвесь капелек дождя и слёз, окутывающих эту грустную историю.
Настоящая любовь… А что такое — настоящая? Какая иная возможна, если, конечно, не использовать это слово впустую?
Он — любил, она — любима, очень романтично-мило, если б только не любил он её более всего на свете, более Того, кто создал этот свет.
И раскинулись над её головою два огромных серо-лиловых крыла благословения самоубийцы. Которое убережёт её от зла, от плохих людей и дурных помыслов, но и — от всего остального, что есть в этой жизни тоже — скроет…
Страстно благодарю любимого Чтеца, помог пройти, провёл, со мной прошёл сквозь трагедию и боль этой давней истории.
Остающийся под плотно сомкнутыми веками даже после того, как пришло время переступить Порог.
И уж там-то, где ничто больше не держит в объятиях земного, можно нестись по дорогам мироздания, хоть зажмурившись, хоть распахнув глаза — всё едино догонишь ту, которая была для тебя светом. Ведь она, уйдя вперёд, кистью из хвоста кометы играючи оставляла стрелки на поворотах и перекрёстках, чтобы с пути не сбился, чтобы скорее — встреча…
Слушая, неоднократно ловила себя на том, что невольно начинаю думать не о происходящем в романе, а о том, кто заставил дышать и двигаться каждое слово, голосом поднял его над бумагой, наделил силой для превращения в образы и картины, которые могли бы поспорить в своей достоверности с реальными.
Огромная благодарность Чтецу, давно не испытывала такого чистого наслаждения от книги!
Нда, пожалуй, лет через дцать этот рассказ можно будет перенести из раздела фантастики в триллеры. Ибо существование такой комнаты перестанет быть милой выдумкой. И если в детстве основной линией моих переживаний было непонимание вяло-слабых родителей и ужас перед их детьми, то сейчас подумалось, что я и сама бы прикупила себе такую вот игрушку. Не умный дом, нет, тут я люблю сама, но — иметь возможность распахнуть дверь и, замерев на пороге, шагнуть в свой мир, плотно закрыв за собой реальность на пару часов.
Здесь море шёлком искрится на солнце, тёплая галька, небо бездонно и нет людей. Это прекрасно! Так прекрасно, что раскидала бы для достоверности десяток огрызков кукурузы, банки из-под пива и окурки.
Этот мир — мой, опасность в том, что и я стану — его.
Не знаю, где бы искала силы ограничиваться, условно говоря, двумя часами. Чтоб себя за капюшон и к двери, а следом, к примеру, перебирает ножками малыш единорога, тычась носом под колено, Гендальф сидит у костра, задумчиво глядя в огонь или Горбаш согласился сделать со мной кружок другой над лесом…
Комната расцветаюших мечтаний, спасение от безумия или… кандалы разума.
Озвучено великолепно, звуковой фон, манера чтения, некоторая отстранённость — гармонично сплелись с моими ощущениями, благодарю!
Приятно )))
(ну или женщины, полагающие, что за них должны шагнуть). Забавно…
Ну и, вдогонку, один вернул другому долг, жизнь за жизнь, ведь в капсуле он оказался благодаря умнице лейтенанту. А женщина… ну что ж, шанс выжить был только для двоих и бумажный квадратик с крестиком, плывущий по воздуху — это честно. В конце концов, трагедия разыгралась не между, например, мужчиной, женщиной и ребёнком или мужчиной, мужчиной и юной девой. Нет, тут были равные условия, воин, не воин и изворотливая змейка. Которая и вылетела за борт, следуя последнему извиву своей судьбы и воле Случая.
Кстати, чо как русские так сразу водка, а вот Советское шампанское, да с «Алёнкой» — ммм!
Завораживающее погружение… Глядящие на меня, словно из движущейся глубины старинного зеркала, моё соприкосновение с их судьбами. И замкнут круг…
Сменяющие друг друга, плавно приближающиеся, на миг замирающие, и вновь возвращающиеся в небытие.
Как вы мне дороги, прекрасные незнакомки! И как бы мне хотелось, чтобы иссяк вековой водопад печали и боли, туманящий ваш взор, чтобы слёзы выступали на ваших глазах лишь от счастливого смеха или же от ветра с моря в солнечный полдень…
Дмитрий, благодарю за каждое стихотворение — огненные бусинки, яркие, пульсирующие, с перчинкой, обладающие невероятной силой (как и та, которая, озорно подмигнув, кончиком пера подбросила их ввысь, к самому солнцу).
Вы порадовали несказанно, дорогие невидимые админы — что приберегли такой сюрпризище, окрасив для меня радостным предвкушением сей бессмысленный праздник. Благодарю.
И одиночество не кажется высокой ценой.
У Менестреля получилась одна из лучших его песен…
И каждый раз, когда он спускался вниз, игла патефона с жестокой готовностью пронзала его насквозь.
Но он продолжал движение, шаг вперёд, шаг назад, поворот, улыбка… и одиночество улыбалось ему в ответ. Их невидимое танго, посреди скованной льдом площади, на глазах равнодушных, под звуки пустых слов и аплодисменты бессмысленных жестов — было пронзительно прекрасно.
Смеясь и страдая, любя и тоскуя, вновь и вновь он поднимался и опускался, касаясь кристаллом своей души несущейся по кругу чёрной лаковой дорожки, извлекая неповторимую мелодию своей жизни…
Теперь пластинка остановлена и тишина… Но мелодия эта продолжает звучать и так будет всегда.
Дмитрий, благодарю за потрясающее по силе исполнение одного из моих любимых стихотворений. Теперь оно вдвойне дорого мне, потому что связано с днём начала нового пути одного родного моему сердцу человека.
Света и добра ему…
Предательство, неважно, любимого человека или друга — наверное, одно из самых тяжёлых испытаний. Вязкое, ледяное, отнимающее голос, гасящее всё вокруг — лишает важного, без чего мы не можем жить полной жизнью — доверия. Не только к людям — ко всему миру. Оно поселяется в душе и начинает отравлять всё, чего коснётся. И противиться этому недоверию надо изо всех сил, сражаться, как на ристалище, потому что порою это касается вопроса жизни и смерти.
Изумительно исполнено — получился чёрный ледяной кристалл, который повешу на шею, чтобы растопить своим теплом.
А снег… пусть метёт, пусть сделает всё белым, прошлого больше нет… перевёрнута страница…
(интересно, есть те, кто после этих слов не дочитывает коммент до конца?) Обожаю Герасимова в сценах любовного характера :) Нежнейшая ирония и лёгкость.
И весь роман — под стать манере исполнителя. Нефига не страшно, поволноваться за героиню тоже не пришлось, ибо царила во мне твёрдая уверенность в счастливом энде. Мимимилая, уютная, халвовая, с ворохом атласных лент, кружевных оборок, с изящными трудностями выбора отдать или не отдать своё сердце и… та-дам! (дам-таки) помолвочным колечком в финале.
Детектив для выдоха пыльного дня и для вечернего отдыха ноги на спинку дивана, помогает спрятаться от коварной реальности, инструкция: использовать как занавес, опускающийся и отделяющий от мира забот.
Ваша власть надо мной, боль, причиняемая ради моего же блага — привели к величайшеиу открытию — путь к счастью лежит через страдание.
Грозные мои валькирии, гипнотически действующие на меня одним своим видом, вершительницы дёсенных судеб, неумолимые, как расплата. Расплата за сотни слопанных шоколадок, булочек и леденцов, благодаря вам бесценный опыт возмездия был принят и осмыслен мною ещё в детские годы.
Умение покориться и принять неизбежное — этот опыт приобрела на кресле, щурась от слепящего света, напоминавшего мне, недостойной, о свете небесном. В этих креслах под запах аптечной дряни ковался мой дух и укреплялась воля, эти троны сделали меня царицей. Сверло, вращающееся перед глазами подобно мечу карающему и, в завершение таинства посвящения — взор на ватных раненых зайчат в лотке. Кровь — сакральная субстанция, словно жертва, принесённая бор-машинам и всем этим слесарным ковырялкам во рту, в тщетной надежде, что будут нежны со мной, ею я породнилась со всеми, прошедшими такие же испытания.
Антон Палыч, милый насмешник, кто ещё так как он, любил людей — прекрасен всегда, в любой строчке. Исполнение под стать, удовольствие слушать, Чтецу спасибо огромное!
В романе много солнца, оно давит на плечи огненным слепящим ливнем, но в душе холод и мрак.
Удивительное существование у Мерсо — тело и его радости отдельно, мысли отдельно, чувства и эмоции отдельно, онемевшая душа глядит на всё это из-за хрустального занавеса, и тоже — отдельно. Вот такой вот конструктор оливье, приготовленный к смешиванию и заправке, ждущий своего часа. Смотрит он на жизнь словно из глубины зеркала, с другой его стороны. Полная отрешённость от всего происходящего внутри и снаружи — путь к свободе открыт, что ли?
Рассказ в начале своём выстроен из коротких фраз, такие предложения-кирпичики, которые охотно выкладываются передо мной, но они пластилиново-податливые, из них стену не построишь. Потом кирпичики превращаются в тускло-малиновые камни с острыми режущими гранями, но опять не выложить стену, нет цемента для них.
Мерсо живёт как-то… Он напомнил мне одну игру, когда чик-чик — я в домике! И руки над головой держит крышей (просьбой). Молитвенно сложенные и поднятые вверх, чтобы Там — уж точно услышали…
А вообще, попробовав мысленно представить Мерсо здесь, рядом с собой, слегка поёжилась, он здоров ли психически, фиг знает, может, ему бы смогло помочь наблюдение у врача (рубрика «С вами психолог», ждём ваших звонков).
Милый мой Чтец, благодарю! Опять и снова признаюсь в любви, прости — надоела, знаю.
мелодия жизни = дыхание + свет и тьма + ритм.
Благодарю за рассказ, читаете Вы хорошо, тапки не дам, сейчас зима, а они с мехом.
А кто минусовал-то, что не нравится? Прям дослушали и не понравилось? Если так, то печальные мысли играют на флейте вашей души… А кто минусанул просто так, с разбегу — вуаля, классные вы :)