Евгений! Я сама захлебывалась от восторга, начав писать эти сказки в октябре 2019. Не проходило недели, чтобы я не написала новой поэмы на очередной любимый с детства сюжет. Так продолжалось до конца февраля 2020, и результатом стали 23 сказочных поэмы. С точки зрения формы, особенно вдохновляли меня баллады о Робин Гуде в переводе русских поэтов начала века. В «Халифе-Аисте» смену ритма задала мне четырехлетняя дочка Фарида, потому что я сочиняла для нее вслух, а ей не терпелось услышать продолжение. И дети любят такую смену ритма в длинных текстах, она позволяет избежать усыпляющей их монотонности. Потом я еще использовала этот прием в «Карлике-Носе» и «Бабушке Вьюге». Благодарю Вас за то, что Вы первый из литературоведов оценили этот самый дорогой для меня труд!
Евгений, у меня был большой друг. Самый большой, старший друг. Мой преподаватель зарубежной литературы на филфаке, Виктор Семенович Камышев. Мы были почти соседями и очень часто возвращались пешком из института, от центра города, где стоит Тульский кремль, до нашего района на Оружейной. Только он из моих друзей способен был на такие монологи. Он родился 22 августа 1938 года, и поэтому весь август всегда проходит для меня под его невидимой сенью.
Пока секунда вечность сокрушает
И время клином вышибает клин,
Пространство все былое заглушает
Потоками высот, широт и длин.
В четвертом русле, трепетно хранящем
Слова и души повернувших вспять,
Живет Вчера, незримо в настоящем.
Его и смерть не покусится взять.
Все, что истерто, сломано, разбито,
В потоке этом цельность обретет –
Древнейших стен затоптанные плиты
И только что водою ставший лед.
На небе звезды кружат днем и ночью,
Но только ночью видит их трава.
Так ночью жизни видим мы воочью
Тех, кто шагам учил нас и словам.
Кто нас хранит, не замечая тьмы,
Ни дня, ни ночи не жалея тратить, –
И никогда не покидаем мы
Их сокровенных бережных объятий.
Евгений! Сами имена Виланда, Гофмана, Брентано звучат для меня музыкой, а та непринужденность, с которой Вы их используете, возвращает меня в волшебные годы детства, когда книги их впервые были раскрыты. СПАСИБО!!! За днем рождества Николая Чудотворца последовал день святого Анатолия Оптинского, так же полный чудес и исполнения желаний!!!
Очень рада отзыву, Елена! Для дебюта в озвучивании книг я выбрала свою любимейшую с детства сказку. И тогда же, в конце 2019 года, написала ее поэтическую версию.
В этой части аудиокниги есть центральный для нее, смыслообразующий эпизод встречи Федора Толстого со святым Спиридоном Тримифунтским. Почитание его как своего ближайшего небесного заступника стало для графа в дальнейшем опорой на пути к Православию. Он умер, как и Пушкин, со слезами покаяния причастившись Святых Христовых Таин. Об этом я пишу в нашей пьесе akniga.org/hafizovy-dikiy-amerikanec
Два таланта от Бога мне –
Удальство и задор.
И отдал бы их оба я
За родимый простор.
И без карты и компаса,
Без пути в голове
Блудным сыном пополз бы я
К златоглавой Москве.
Наказанье не строгое
За жестокий задор.
Не страшусь и острога я –
В кандалы, под топор.
Только б знать, как мне снится,
Что желает принять
Дикаря и убийцу
Милосердная Мать.
И не надобны кони –
Только стежка-тропа.
Припаду, как к иконе,
Я к пречистым стопам.
И покуда «Надежда»
Вдаль меня не вела,
Я не ведал, невежда,
Как Отчизна мила.
И дорОг не отрину
Сокровенный узор,
Чтоб вернуться мне сыном
На родимый простор.
Отлично сказано! Здесь я вспомнила эддическую строку в качестве шутки по поводу отказа от полемики. Слишком высок дифферент между тем, что хочешь сказать, и тем, что уместно написать в открытом и нестираемом комментарии.
Пока секунда вечность сокрушает
И время клином вышибает клин,
Пространство все былое заглушает
Потоками высот, широт и длин.
В четвертом русле, трепетно хранящем
Слова и души повернувших вспять,
Живет Вчера, незримо в настоящем.
Его и смерть не покусится взять.
Все, что истерто, сломано, разбито,
В потоке этом цельность обретет –
Древнейших стен затоптанные плиты
И только что водою ставший лед.
На небе звезды кружат днем и ночью,
Но только ночью видит их трава.
Так ночью жизни видим мы воочью
Тех, кто шагам учил нас и словам.
Кто нас хранит, не замечая тьмы,
Ни дня, ни ночи не жалея тратить, –
И никогда не покидаем мы
Их сокровенных бережных объятий.
Элита наших дней.
Мы самых лучших
В нем найдем людей.
Два таланта от Бога мне –
Удальство и задор.
И отдал бы их оба я
За родимый простор.
И без карты и компаса,
Без пути в голове
Блудным сыном пополз бы я
К златоглавой Москве.
Наказанье не строгое
За жестокий задор.
Не страшусь и острога я –
В кандалы, под топор.
Только б знать, как мне снится,
Что желает принять
Дикаря и убийцу
Милосердная Мать.
И не надобны кони –
Только стежка-тропа.
Припаду, как к иконе,
Я к пречистым стопам.
И покуда «Надежда»
Вдаль меня не вела,
Я не ведал, невежда,
Как Отчизна мила.
И дорОг не отрину
Сокровенный узор,
Чтоб вернуться мне сыном
На родимый простор.