Хемингуэй Эрнест - Старик у моста

Здравствуйте Друзья!
Приглашаю Вас прослушать этот короткий но запоминающийся рассказ выдающегося писателя. Эрнест Хемингуэй написал его в 1938 году, и война в Испании в это время еще продолжалась.
Растерянный старик, сидящий в пыли у моста, до которого никому нет дела, как символ войны, или вернее символ ее последствий! Войны вне времени и вне пространства, так как человеческие страдания везде одинаковы.
Очень благодарен всем моим слушателям! Спасибо Вам!
С большим уважением Ваш чтец A.Tim

«Я считаю войну отвратительной, но еще отвратительней мне кажутся те, кто воспевает ее, в ней не участвуя! „“
Ромен Роллан ( 1866 -1944 )
Эпиграф к рассказу Ивана Алексеевича Бунина „Братья“ 1914 г. ( “Взгляни на братьев, избивающих друг друга. Я хочу говорить о печали”. )
Сегодня 28 февраля 2022 года
С уважением чтец A.Tim

Здравствуйте Друзья!
Смотрите, пожалуйста смотрите глубокие философские антивоенные фильмы. Бессмысленность, абсурдность и жестокость любой войны должна прочно и основательно закрепиться в сознании каждого здравомыслящего человека. Нельзя к этому привыкать, нельзя!
Антивоенные фильмы на все времена!
«Джонни взял ружье» 1971 года. www.kinopoisk.ru/film/6271/
Фильм Фрэнсиса Форда Копполы «Апокалипсис сегодня „(1979) по мотивам романа Джозефа Конрада www.kinopoisk.ru/film/354/
Фильм Стэнли Кубрика “Цельнометаллическая оболочка» (1987) www.kinopoisk.ru/film/418/
Спасибо!
С уважением A.Tim

Здравствуйте!
Из автобиографического романа французского писателя Анри Барбюса «Огонь» (1916 г.)
Некоторые выдержки из последней 24 главы ( Заря). На мой взгляд эту главу из романа необходимо внести в школьную программу на всем земном шаре!
""" Мрачные, гневные возгласы этих людей, прикованных к земле, вросших в
землю, раздаются все громче и разносятся ветром:
— Довольно войн! Довольно войн!
— Да, довольно!
— Воевать глупо! Глупо! — бормочут они. — Да и что это все означает,
все это, все это, о чем нельзя даже рассказать?
Они ворчат, рычат, как звери, столпившись на клочке земли, который
хочет отнять у них стихия. На их лицах висят изодранные маски. Их
возмущение так велико, что они задыхаются.
— Мы созданы, чтобы жить, а не околевать здесь!
— Люди созданы, чтобы быть мужьями, отцами, людьми, а не зверьми,
которые друг друга ненавидят, травят, режут!
— И везде, везде — звери, дикие звери, загнанные, загубленные звери.
Погляди, погляди!
… Я никогда не забуду этих беспредельных полей; грязная вода смыла
все краски, срыла все выступы, смешала все очертания; изъеденные жидкой
грязью, они расползаются и растекаются во все стороны, заливая искромсанные
сооружения из кольев, проволок, балок, и среди этих мрачных стиксовых
просторов сила рассудка, логики и простоты вдруг потрясла этих людей, как
безумие.
Их явно волнует и мучает мысль: попробовать зажить настоящей жизнью на
земле и стать счастливыми. Это не только право, но и обязанность, и
конечная цель, и добродетель; ведь общественная жизнь создана только для
того, чтобы облегчать каждому личную внутреннюю жизнь."""""
"""""""" А все-таки, — бурчит стрелок, сидя на корточках, — некоторые воюют,
и у них в голове другая мысль. Я видел молодых, им плевать было на идеи.
Для них главное — национальный вопрос, а не что-нибудь другое; для них
война — вопрос родины: каждый хочет возвеличить свою родину за счет других
стран. Эти парни воевали, и хорошо воевали.
— Эти парни молоды. Они молоды! Их надо простить.
— Можно хорошо работать и не знать хорошенько, что делаешь.
— А правда, люди — сумасшедшие! Это всегда нужно помнить!
— Шовинисты — это вши… — ворчит какая-то тень.
Они повторяют несколько раз, словно продвигаясь ощупью:
— Надо убить войну! Да, войну! Ее самое!
Тот, кто вобрал голову в плечи и не поворачивался, упорствует:
— Все это одни разговоры. Не все ли равно, что думать! Надо победить,
вот и все!
Но другие уже начали доискиваться истины. Они хотят узнать, заглянуть
за пределы настоящего времени. Они трепещут, стараясь зажечь в себе свет
мудрости и воли.
В их голове роятся разрозненные мысли, с их уст срываются нескладные
речи:
— Конечно… Да… Но надо понять самую суть… Да, брат, никогда
нельзя терять из виду цель.
— Цель? А разве победить в этой войне — не цель? — упрямо говорит
человек-тумба.
Двое в один голос отвечают ему:
— Нет!"""""
""""" Кто-то говорит:
— Нас спросят: «В конце концов для чего воевать?» Для чего, мы не
знаем; но для кого, это мы можем сказать. Ведь если каждый народ ежедневно
приносит в жертву идолу войны свежее мясо полутора тысяч юношей, то только
ради удовольствия нескольких вожаков, которых можно по пальцам пересчитать.
Целые народы, выстроившись вооруженным стадом, идут на бойню только для
того, чтобы люди с золотыми галунами, люди особой касты, могли занести свои
громкие имена в историю и чтобы другие позолоченные люди из этой же
сволочной шайки обделали побольше выгодных делишек, словом, чтоб на этом
заработали вояки и лавочники. И как только у нас откроются глаза, мы
увидим, что между людьми существуют различия, но не те, какие принято
считать различиями, а другие; тех же, что принято считать различиями, не
существует.""""
""" Человек стоит на коленях; он согнулся, уперся обеими руками в землю,
отряхивается, как дог, и ворчит:
— Они тебе скажут: «Друг мой, ты был замечательным героем!» А я не
желаю, чтоб мне это говорили! Герои? Какие-то необыкновенные люди? Идолы?
Брехня! Мы были палачами. Мы честно выполняли обязанности палачей. И, если
понадобится, еще будем усердствовать, чтобы настоящие враги жили
припеваючи. Убийство всегда гнусно, иногда оно необходимо, но всегда
гнусно. Да, мы были суровыми, неутомимыми палачами! И пусть меня не
называют героем за то, что я убивал немцев!
— И меня тоже! — кричит другой так громко, что никто не мог бы ему
возразить, даже если б осмелился. — И меня тоже пусть не называют героем за
то, что я спасал жизнь французам! Как? Неужели надо обожествлять пожар,
потому что красиво спасать погибающих?
— Преступно показывать красивые стороны войны, даже если они
существуют! — шепчет какой-то мрачный солдат.
— Эти сволочи назовут тебя героем, — продолжает первый, — чтобы
вознаградить тебя славой за подвиги, а самих себя — за все, чего они не
сделали. Но военная слава даже не существует для нас, простых солдат. Она
только для немногих избранников, а для остальных она — ложь, как все, что
кажется прекрасным в войне… В действительности, самопожертвование
солдат — только безыменное истребление. Солдаты — толпа, волны, которые
идут на приступ: для них награды нет. Они низвергаются в страшное небытие
славы. Даже не придется когда-нибудь собрать их имена, их жалкие, ничтожные
имена.
— Плевать нам на это! — отвечает другой. — У нас есть другие заботы.
— А посмеешь ли ты хотя бы высказать им это? — хрипло кричит солдат,
все лицо которого скрыто под корой грязи. — Если ты это скажешь, тебя
проклянут и сожгут на костре! Ведь для них военный мундир — новое божество,
но оно — такое же злое, глупое и вредоносное, как и все боги.
Этот солдат приподнимается, падает на землю и опять привстает. Под
мерзкой корой у него сочится рана; он пятнает землю кровью; он расширенными
глазами всматривается в кровь, которую пожертвовал на исцеление мира."""""
( Декабрь 1915 года) ЗДЕСЬ ПОЛНОСТЬЮ РОМАН lib.ru/INPROZ/BARBUS/lefeu.txt
Спасибо!

Шарль Азнавур. «Une vie d’amour» (песня из кинофильма «Тегеран-43») www.youtube.com/watch?v=EglXXdtnOpg