Толстой Лев - Николай Палкин

Не мучит русского старика-солдата совесть, когда он рассказывает о военных преступлениях, в каких он участвовал в завоевательных походах, как не мучит она его потомков, которые сейчас совершают такие же страшные преступления против другого народа:

«…спокойствие и отсутствие раскаяния было у него и по отношению к военным ужасам, в которых он участвовал <…>. Он рассказал об убитых детях, о смерти голодом и холодом пленных, об убийстве штыком молодого мальчика-поляка, прижавшегося к дереву.

И когда я спросил его, не мучают ли совесть его, он уже совсем не понял меня. Это на войне, по закону, за царя и отечество. Это дела, по его понятию, не только не дурные, но такие, которые он считает доблестными, добродетельными, искупающими его грехи. То, что он разорял, губил не повинных ничем детей и женщин, убивал пулей и штыком людей, это все не мучает его, это все как будто не его дела. Это все делал как будто не он, а кто-то другой».
«…эти люди проводят лучшую пору жизни в убийстве и мучительстве и не только не каются в этих делах, но считают эти дела или доблестью, или, по крайней мере, необходимостью, такою же неизбежною, как пища или дыхание. Разве это не ужасная болезнь?

«Жестокой болезнью» русского общества называет это Толстой. И болезнь эта не пройдет никогда, не может пройти, пока общество не признает себя больным. «Для того чтобы излечить болезнь, надо прежде признать ее».
Но только общество болезни не признает, да и Толстой вряд ли в это верил.

Просто жуть. Кто мы? Вершина созидания или исчадие ада? Какой психопат сотворил НАС? Слушать всем.