Прошу прощения, но в Вашем комментарии небольшая неточность. Вы наверное имели ввиду Николая Владимировича Литвинова, а Иван Литвинов, его внук, ещё тогда не родился. Мне удалось разыскать полный список действующих лиц и исполнителей, может это будет кому-то интересно:

От автора — Лев Любецкий;
Дик Сенд — Олег Табаков;
Капитан Гуль — Игорь Кваша;
Боцман — Рогволд Суховерко;
Поверенный миссис Уэлдон — Александр Вокач;
Миссис Уэлдон — Елена Козелькова;
Бенедикт, её кузен — Андрей Мягков;
Джек, её сын -Бронислава Захарова;
Том, Старый негр — Николай Литвинов;
Геркулес — Игорь Охлупкин;
Мистер Уэлдон — Валентин Никулин;
Нан, служанка — Наталья Каташёва;
Негоро — Валерий Чемоданов.
Постановка Олега Табакова. Запись 1977 г.

Чудо может совершить каждый человек, если не останется в стороне и не закроет глаза на горе ближнего. Даже малая крупица доброты может изменить жизнь к лучшему, наполнить её светом и радостью. Открыть своё сердце, быть милосердным и отзывчивым — вот чему учит рассказ Куприна.
Но искреннее милосердие в современном мире, как и сто лет назад, настолько большая редкость, что мы воспринимаем его как чудо, как нечто невозможное. Поэтому автор призывает читателей не черстветь душой и чувствовать себя настоящими «чудотворцами», делясь с окружающими своей любовью и добротой.

Как прискорбно умирать, когда тебе всего 16, да ещё уйти в свой день рождения. Катя, Катенька, почему ты оставила этот мир так рано? Такая прелестная, милая, любящая и честная девочка, девочка-счастье. Ну а Гриша? Как же он не увидел, не понял какое сокровище было рядом с ним. Прожил всю свою жизнь с человеком, которого не любишь, кто тебе совершенно не подходит. Почему жизнь устроена именно так, а не иначе? Почему мы любим одних, а жизнь связываем с другими? Животрепещущая, жизненная книга и от этого появляется ощущение печали.

«Старые помнят себя молодыми, а молодые не представляют себя старыми. Так и течёт жизнь, словно между двумя берегами, вперёд, вперёд: от одной молодости — к новой старости и опять — к вечной молодости.»
Вацлав Михальский. «Катенька». 1965 г.

«Кукла» — это роман о трагической любви, любви сильной, всепоглощающей, делающей человека чуть ли не рабом своей страсти. Создавая свой роман, автор хотел показать, какая пропасть лежит между аристократией и простыми людьми. В романе поднимаются самые разные проблемы: и политика, и зарождение антисемитизма, и взаимодействие Польши с другими странами, в частности с Россией, классовые противоречия, обозначены процессы социализма и марксизма, феминизм, научный прогресс.
Кукла — это не игрушка, это образ пани Ленцкой. Смысл её жизни развлекать гостей в раскошенных залах, быть привлекательной, нравиться. В голове — пустота, лишь с детства вживлённые представления о себе, как о высшем сорте людей. Она — изнеженная аристократка с непомерными амбициями. Если замуж, то только за человека «голубых кровей».
И вот такую пустышку полюбил Станислав Вакульский — настоящий мужчина, человек с «большим сердцем», умный, предприимчивый, готовый горы свернуть ради любимой. Но принесёт ли это ему счастье?
Очень жалко, что такое замечательное произведение так малоинтересно современному читателю, судя по количеству комментариев и голосов.

Анастасия Вербицкая — русская писательница, прозаик, оставила большое литературное наследие. Её книги издавались многочисленными по тем временам тиражами, а некоторые её произведения неоднократно экранизировались кинематографистами дореволюционной России в том числе и Я. Протазановым. Она писала в жанре женского любовного романа, где поднимала вопросы женской эмансипации и отношения полов. Писала она и детские рассказы. А вот отношения с Советской властью у писательницы не сложились. Власть обвинила её произведения в порнографии ( хотя на мой взгляд они даже на лёгкую эротику не тянут по современным понятиям), юдофобстве и черносотенстве. Было принято решение изъять все книги писательницы из библиотек, читален и магазинов и уничтожить, как литературу — пример буржуазного распада. Однако писательница потребовала гласного суда над собой и своими произведениями. После этого комиссия в составе 12 литераторов-коммунистов, изучив все произведения Вербицкой признала их безвредными. Однако это не помогло и Вербицкая так и осталась в списке запрещённых писателей, а её книги больше не издавались. И только в наше время стали появляться отдельные произведения Анастасии Вербицкой. Не знаю будут ли они также интересны современному читателю, как когда-то были интересны читателям, жившим более ста лет тому назад.

Чистое наслаждение слушать классику в таком высочайшем исполнении!
Ромашов — будто выросший Миша из «На переломе». Искренний, благородный, добрый, ранимый и немного нелепый. Монах или  рыцарь. Его душа  — как акварельная нежность цветка, на которую ветерок взвихрил  и бросил лёгкий мусор и пыль с дороги.
Интересно, что Николаев, благодаря тонкому изяществу Ромашина, получился более сложным, чем представлялся.
Заворожил Тихонов, его голос, лицо — идеально сливаются с образом Назанского. Самый для меня трогательный и прекрасный человек в романе. Вообще, все актёры так велики, так исполняют свои роли!
Неизъяснимая благодарность всем, всем. Спасибо Вам, милые,  любимые и родные!
Немного добавлю к аннотации:
От автора — Алексей Баталов
Подпоручик Ромашов — Евгений Герасимов
Назанский Василий Нилович — Вячеслав Тихонов
Шурочка — Маргарита Терехова
Поручик Николаев — Анатолий Ромашин
Бек-Агамалов — Сергей Шакуров
Бобетинский — Николай Караченцов
Лех — Лев Дуров
Петерсон Раиса — Валентина Талызина
Веткин — Виктор Павлов
Подпрапорщик Лобов — Алексей Борзунов
Полковник — Михаил Львов
Осадчий — Лев Любецкий
Гайнан — Раднэр Муратов, он и в кино эту роль сыграл, вот такая полнота образа (а ещё это неотразимый Али-Бабаевич  :)
штабс-капитан Диц — Леонид Каневский
ефрейтор Шаповаленко — Вячеслав Невинный
Хлебников — Владимир Привальцев
Корпусный командир — Михаил Зимин.
Автор инсценировки Алексей Баталов.
Руководитель проекта Михаил Дёмин.
Запись 1977 года.

Проза А. П. Чехова – это не только «прекрасная музыка», но и морально-нравственный ориентир. К ней необходимо периодически обращаться, чтобы окончательно не зачерстветь душой, когда чувствуешь, что начинаешь видеть в людях только плохое и ненавидеть всех и вся. Почему именно к творчеству Чехова? Думаю потому, что он был величайшим гуманистом – не просто равнодушным знатоком человеческих душ, высокомерным обличителем, скептиком, менторским тоном вдалбливающим запутавшимся и слабым с позиции своей безупречности железобетонные морально-нравственные догмы при этом не надеясь на возможность человеческого исправления и роста, но и способным к состраданию и искренним желанием помочь. Чехов прожил всего 44 года, страдая туберкулёзом последние 20 лет жизни. За столь непродолжительный срок он оставил богатейшее литературное наследие (двадцать томов всемирно прославленной прозы), став не просто известным писателем, но настоящим явлением в мировой литературе, а кроме того: «…построил четыре деревенские школы, колокольню, дорогу на Лопасню; преодолевая пассивное сопротивление косного земства, надувательство подрядчиков, равнодушие темных крестьян, основал в Таганроге общественную библиотеку, пожертвовав туда более двух тысяч собственных книг, и четырнадцать лет непрерывно пополнял ее; во время жизни в Мелихове ежегодно как врач принимал свыше тысячи больных крестьян совершенно бесплатно и снабжал каждого из них лекарствами; в качестве земского врача на холере один, без помощников, обслуживал 25 деревень; совершил героическое путешествие на остров Сахалин, в одиночку сделал перепись всего населения этого острова, написал книгу «Остров Сахалин», доказав цифрами и фактами, что царская каторга — «бездарное издевательство имущих и сытых над бесправной человеческой личностью»; помог тысячам людей: содержание многих писем Чехову в каталоге собрания сочинений формулируется так: «Благодарность за полученные от Чехова деньги…», «Благодарность за содействие в получении службы…», «Благодарность за хлопоты о паспорте…» и т. д.; в разоренном и обглоданном Мелихове посадил около тысячи вишневых деревьев и засеял голые лесные участки елями, кленами, вязами, соснами, дубами и лиственницами; на выжженном пыльном участке в Крыму посадил черешни, шелковицы, пальмы, кипарисы, сирень, крыжовник, вишни и прекрасный цветник....». Даже если не брать в расчёт его деятельность на литературной стезе, с лихвой хватило бы на десять жизней. Его жизненное кредо отражается и в литературных творениях. Вот и в этой повести проступает позиция автора, основанная на вере в человека вопреки всему. Главный лейтмотив: ничего не предопределено, «никто не знает настоящей правды», поэтому ценна любая человеческая жизнь, какой бы «неправильной», а иногда порочной она не казалась. «Лодку бросает назад, …… делает она два шага вперед и шаг назад, но гребцы упрямы, машут неутомимо веслами и не боятся высоких волн. Лодка идет все вперед и вперед, вот уже ее и не видно, а пройдет с полчаса, и гребцы ясно увидят пароходные огни, а через час будут уже у пароходного трапа. Так и в жизни… В поисках за правдой люди делают два шага вперед, шаг назад. Страдания, ошибки и скука жизни бросают их назад, но жажда правды и упрямая воля гонят вперед и вперед. И кто знает? Быть может, доплывут до настоящей правды...» — такими строками (прямо-таки «Девятый вал» Айвазовского) заканчивается повесть. Жизнь трудна и жестока, поэтому прежде чем осудить и заклеймить, попробуй всё-таки понять…Порядочный, добрый человек, которому, как выразился сам А. П., «бывает стыдно даже перед собакой» — в данном случае Самойленко — в решающий момент, когда вопрос касался жизни и смерти, способен проявить равнодушие, смалодушничать, пустив критическую ситуацию на самотёк и не сумев перешагнуть через свою обиду и гордость. В то же время дьякон – по первому впечатлению пустой и поверхностный – этакая «дурилка картонная» со смехом без причины — на поверку оказался сострадательным, неравнодушным… И даже Фон Корен – ярко выраженный мизантроп, с твёрдой убеждённостью и призывом уничтожать дефектных и слабых духом и телом ради всеобщего блага и мнящий своим долгом поступать именно так, даже он способен измениться в лучшую сторону, поменяв свою позицию на более гуманную и сострадательную — и о чудо – к нему начинаешь испытывать симпатию, что вначале казалось невозможным – воистину доброта и милосердие — это та универсальная «валюта», благодаря которой можно завоевать любое человеческое (и не только) сердце. Может как раз таки в этом и кроется секрет притягательности творчества Чехова?
Озвучивание: в данном случае это театр одного актёра, да и работа звукорежиссёра на высочайшем уровне – одним словом – гармония.

Часто бывает, что прослушав, перечитав, снова прикоснувшись к бесконечной глубине классиков — хочу написать о впечатлении, мыслях и чувствую неловкость. Как будто подойти в прокуренной одежде к колыбели.
Может, поэтому — иногда под произведениями классиков среди отзывов ветер гуляет.
Как трудно, чуть не невозможно, поставить точку. Запятую, многоточие, знак вопроса — легко, но не точку, такую маленькую и простую. Ну казалось бы -  коснись страницы пером, карандашом. Но знать, что вот тут — всё и продолжения не будет… Страшно, потому что маячит перед внутренним взором груз ответственности за принятое решение. А так хочется ехать на коне налегке. Красиво, элегантно, вольно.
Дуэль, след от пули. Казалось бы — точка, огромная вероятность получить её себе — такую глубокую, красную, дымящуюся. Но нет. Останутся невидимым текстом все сказанные слова (говорим, говорим, как много мы говорим) и мучительным туманом — несказанные.
Или же и вовсе не точка это будет, а запятая. Которая, так хочется верить, повернёт жизнь, изменит русло. Ведь даже сама «фигурка» запятой напоминает дверную ручку или рычажок переключения.
Антон Палыч, невыразимо любимый и родной, благодарю Вас!
Чтецу — огромное спасибо, исполнено изумительно, чистой радостью было слушать и проживать всё заново.

Вы правы. Повесть «Роман и Юлька» была написана Галиной Щербаковой в 1977 г. и впервые была напечатана под названием «Вам и не снилось» в журнале «Юность» №9 за 1979 г. Помню тоже читал журнал тайком на работе, что называется " из-под полы", а когда прочитал, то никак не мог успокоиться, настолько сильное впечатление на меня произвело прочитанное.

Очень жаль, что творчество такого писателя как Владимир Амлинский представлено всего лишь одним рассказом. Помню в детстве слушал радиопостановку «Музыка на вокзале» с участием Олега Табакова и Игоря Кваша. А ещё был радиоспектакль «Станция первой любви», где играли Олег Табаков, Роза Макагонова и Владимир Земляникин. Очень хотелось бы послушать такие произведения как «Жизнь Эрнста Шаталова» о молодом человеке-инвалиде, для которого встаёт вопрос: как жить, если жизнь становится невыносимой, как не быть обузой себе и другим. Это произведение мы проходили в школе на уроке литературы как внеклассное чтение. А ещё помню роман «Возвращение брата» о человеке, бывшем заключённом, пытающимся найти своё место в жизни. Его напечатали в журнале «Юность» за март 1973 г., где Владимир Амлинский был членом редколлегии. В том же журнале «Юность» напечатали его роман «Нескучный сад» о жизни трёх поколений одной семьи. Очень надеюсь, что книги Владимира Амлинского будут интересны как молодому читателю, так и более старшему поколению.

А я хорошо помню этот спектакль. Я его слышал по радио в цикле «Передачи для детей — детский радиотеатр». И действительно, там играет Олег Табаков. Сейчас этот спектакль можно послушать на сайте «Старое радио», правда там только вторая часть, а вот первой почему-то нет.

Завтра 1 апреля исполняется 210 лет со дня рождения великого русского писателя Николая Васильевича Гоголя. Его произведения, знакомые нам с детства, такие смешные и серьёзные, да и грустные тоже, живут и будут жить всегда. Когда нам встречается скупой, жадный человек — мы вспоминаем Плюшкина, ну а когда сталкиваешься с грубым, неотёсанным мужланом, то сразу всплывает в памяти Собакевич. Все любители русской классики — вспомните завтра Николая Васильевича Гоголя и его замечательные творения.

Вы абсолютно правы, уважаемый Александр. Книгу лучше читать, чем слушать. На слух очень сложно воспринимаешь тем более такое произведение как «Наследник из Калькутты», где очень много действующих лиц, да ещё с длинными испанскими именами, очень тяжело всех запомнить, начинаешь путаться. Зрительно запомнить легче. Но вот только проблемы со зрением не позволяют читать книги. И смею Вас заверить, что я здесь такой не один. Так что это не из-за ленивости. И как Вы правильно сказали: «Во многих жизненных ситуациях это очень хороший вариант».

Меня убить хотели эти суки,
Но я принёс с рабочего двора
Два новых навострённых топора.
По всем законам лагерной науки
Пришёл, врубил и сел на дровосек;
Сижу, гляжу на них весёлым волком:
«Ну что, прошу! Хоть прямо, хоть просёлком…»
— Домбровский, — говорят, — ты ж умный человек,
Ты здесь один, а нас тут… Посмотри же!
— Не слышу, — говорю, — пожалуйста, поближе!
Не принимают, сволочи, игры.
Стоят поодаль, финками сверкая,
И знают: это смерть сидит в дверях сарая,
Высокая, безмолвная, худая,
Сидит и молча держит топоры!
Как вдруг отходит от толпы Чеграш,
Идёт и колыхается от злобы:
— Так не отдашь топор мне?
— Не отдашь!
— Ну, сам возьму!
— Возьми!
— Возьму!
— Попробуй!
Он в ноги мне кидается, и тут,
Мгновенно перескакивая через,
Я топором валю скуластый череп,
И — поминайте, как его зовут!
Его столкнул, на дровосек сел снова:
«Один дошёл, теперь прошу второго!»
И вот таким я возвратился в мир,
Который так причудливо раскрашен.
Гляжу на вас, на тонких женщин ваших,
На гениев в трактире, на трактир,
На молчаливое седое зло,
На мелкое добро грошовой сути,
На то, как пьют, как заседают, крутят,
И думаю: как мне не повезло!
© Домбровский

Прекрасный готический роман! Самый лучший в этом жанре. До сих пор помню первые впечатления от него, сколько лет прошло. Зловещие болота. Старинный род, проклятый, само собой. Призрачные всадники, несущиеся в ночном безмолвии. Атмосфера ужаса и сладкой жути от потустороннего. Даже на днём, на работе, проняло. Коллеги, на контрасте, показались слишком живыми и полнокровными.
Какой удивительный чтец! Напевная, мягкая манера — повествует, а не читает. Очаровал. Спасибо ему огромное. Честное слово, завидую тому, кто услышит роман впервые. Благодарю автора, чудесная, богатая, образная речь. Сколько же любви и боли за свою Родину во всех его книгах.

Читала давно. Интересное, сложное и яркое впечатление было от поэмы. До сих пор помню. Если в целом пытаться описать, то да, очень по-мужски всё. Ритм — вперёд и прямо — чёрное — белое — рельсы — сверкнуло — гром — восклицательный знак и точка. Как Прокофьев в стихах.
Но, если бережно и аккуратно брать по одной строчке (только одну, отдельно), и погладить её глазами… какая гамма чувств, эмоций, воспоминаний! Казалось бы, забытых. В каждой строчке — маленькая история. Попробуйте. Любую, наугад. Только оговорюсь, всё же определённый жизненный багаж плечи оттягивать должен :) Поэтому я не воспринимаю эту поэму целиком. Целиком она как огромный букет цветов, садовых, полевых, экзотических. Который ароматом и стилем валит с ног. Огромное спасибо Поэту!
Вновь для звёзд и снежинок распахнуто небо ночное… (отсюда же).

Роман огромный, мощный, бескрайний, вольный! Как тот край, который в нём воспевается. Край суровый, дикий и прекрасный. Мои бабка с дедом из Усть-Удинского района, это моя Малая Родина. Неистово, яростно живут герои романа. Не жалея ни о чём, не оглядываясь назад, наперекор всему. Природа, люди, их характеры, речь — всё изображено крупно, сочно, щедрыми и чёткими мазками.
Козий читает так, будто последний день живёт. Всего себя вложил. Нет, определённо у него дар гипнотического воздействия голосом. Слушая его, легко и незаметно оказываешься в другой реальности.
Для меня этот роман — основа духа, как «Белые одежды» и «Жизнь и Судьба». Его нельзя слушать фоном. Умоляю, найдите возможность быть в тишине или одиночестве в это время. Низкий поклон и благодарность от всего сердца Автору и Чтецу.

Потянуло к сказкам. Новогодняя пора — время верить в чудеса. Но это не простые сказки. Это — наваждение, которое затопило и наглухо отсекло скучный гул реальности. Дети, рассудительный Ден (день) и мечтательная Уна (ундина, луна), играя, привлекли внимание Пека. Кто он? Лесовичок, эльф? Сперва думала — да, но его образ постоянно меняется, усложняется, растёт. Рассказывая детям разные истории, он волшебным образом вызывает из тьмы веков своих старых знакомых: кузнеца, монаха, рыцаря, вора, волшебника… Вокруг детских головок закручивается лихой водоворот событий прошлого. Мелькают лица, города, эпохи. Запахи специй на рыночной площади, на губах солёные брызги от взмаха вёсел, скрип пера в келье монаха, ледяные порывы ветра на крепостной стене. Всё рассыпается на тысячи осколков, которые постепенно складываются в огромное полотно Времени и Пространства. Расшитое серебряными нитями благородства, чести, смелости и самопожертвования. Исподволь Пек учит ребят верить в силу родной земли, сжатой в горсти. Земли, впитавшей пот тех, кто трудился на ней, кровь защищавших её и слёзы, пролитые над павшими. Так кто же Пек? Дух этой земли, более древний, чем сама Англия? Я не знаю. Прочитано, как и всегда, превосходно! Неторопливо, с доброй иронией и нежной снисходительностью. Так и видишь детишек, сидящих перед Герасимовым, подсунув под себя ладошки, распахнув глазёнки… А вот тут стоп! Сказки, конечно, дивные, но слушать деткам не советую. Иначе придётся объяснять про могилы, духи умерших, отсечённые головы, жертвоприношения и прочие, вскользь упомянутые, мелочи (впитанные с овсянкой их английскими ровесниками). Перевод прекрасен.
Дымчато-изумрудные холмы, ветер принёс запахи полыни, чабреца и моря. Вечернее солнце золотит траву, удлиняя тени от вековых дубов. И бесконечное небо — всегда готовое укрепить твои крылья. Благодарю всех, всех!

Пронзительная история, страшная своей предопределённостью. Судьба сводит вместе людей и каждый поступает так, как это свойственно ему, обычным для самого себя образом. И нет здесь чьего-то злого умысла, нет плохих и хороших. Это Жизнь, непостижимо прекрасная и неотвратимо влекущая нас всех в едином потоке. Искренняя благодарность актёрам и всем, кто создал этот спектакль. Об авторе даже не знаю, что и сказать, мало слов для того, чтоб выразить всё. Слушайте и читайте его, он обогащает душу. И ещё, образ Ленни сплёлся для меня с образом Джона Коффе. Так хочется, чтобы ТАМ жил бы Ленни на ферме, с Джорджем и старым негром и его собакой, и был у него и щенок и куры, овцы, кролики. А после жаркого дня, поужинав, уставшие и счастливые, сидели бы на веранде, глядя на предзакатные поля. И, потягивая холодное пиво, вели неторопливый разговор. Просто так, ни о чём и обо всём. А мышонок, почти невидимый в сумерках, тащил в норку крошки хлеба, которые Ленни каждый вечер оставлял для него.