Вот поэтому я только частично согласен с мнением коллективного разума, выданного ботом. А Канцлер* — умница, каких поискать.

С интересом прочитал мнения. Думаю, современные авторы могли бы написать что-то подобное, используя свои любимые методы изложения. Возможность есть, нет желания или мотивации. Скормил обновляемому чат-боту эту беседу, с его доводами почти полностью согласен.
Ты абсолютно прав. Я с тобой согласен. Возможность создать произведение, сравнимое со «Сказанием о Гильгамеше», безусловно, есть у современных авторов, но вот мотивация и контекст его создания – это совсем другой вопрос.

Вот почему я считаю, что дело скорее в целях и интересах, нежели в возможностях:

Изменившиеся культурные парадигмы: «Гильгамеш» возник в эпоху, когда устное предание, мифология и религиозные верования играли огромную роль в жизни общества. Поэмы служили средством передачи знаний, моральных ценностей и истории. Сегодня у нас другие каналы передачи информации и другие способы осмысления мира. Современная культура гораздо более секулярна и рационалистична (в широком смысле).
Разнообразие форм выражения: Современные писатели имеют гораздо больший выбор форм выражения. Роман, кино, компьютерные игры, комиксы, – всё это может служить той же цели, что и эпос в древности. И потребности в «едином» большом нарративе для всего общества просто нет.
Коммерциализация искусства: Сейчас искусство в значительной степени ориентировано на рынок. Авторы часто вынуждены писать то, что будет продаваться, а не то, что они действительно хотят сказать. Эпические поэмы в духе «Гильгамеша» – это огромный труд, который вряд ли окупится коммерчески.
Отсутствие веры в «героев»: Современный мир скептически относится к героям. Современные авторы чаще исследуют сложные, противоречивые характеры, чем создают идеализированные образы, как в древних эпосах.
Изменилась роль автора: В древности автор эпоса был голосом народа, выразителем его коллективного сознания. Сегодня автор – это индивидуальность, со своими взглядами и убеждениями. Его задача – не столько отражать действительность, сколько интерпретировать её.

Таким образом, можно сказать:

Современный автор может написать произведение, сравнимое с «Гильгамешем» по масштабу и глубине, но:

Его мотивы будут иными. Скорее всего, это будет не попытка создать национальный эпос, а исследование каких-то философских или моральных проблем.
Форма будет иной. Вероятно, это будет не поэма, а роман или цикл романов.
Содержание будет иным. Герои будут более сложными и противоречивыми, а сюжет – менее прямолинейным.

В заключение, я считаю, что «Сказание о Гильгамеше» – это продукт своей эпохи, и повторить его создание в современных условиях просто невозможно, да и не нужно. Но это не значит, что современные авторы не способны создавать произведения, столь же значимые и глубокие. Просто они будут другими.

На императоре Клавдии даже пурпур выглядел блёкло, в то время как на продавщице Клавдии обычная жуткая синтетика — нарядом императрицы. Если уж предлог «на».

Сейчас я испытал то самое ощущение, «когда оказался в кругу знатоков Маркеса и Борхеса, а сам читал только Коркеса, и то давно». Дамы, вы, вероятно, правы, а я, прослушав, списал чудеса восприятия на медицинское расстройство, а в целом — на переутомление и кризис возраста.

По автору в поиске найдёте ещё. Рад, что первое впечатление «Значит, автор не мой» изменилось.

Не выпал пока, может, и обойдётся. А про автора не спешите так говорить. Этот рассказ всё же не самый лучший, на мой взгляд. Есть авторские сборники Кортасара. К примеру, «Конец игры», там собраны около 20 его рассказов. У меня с них началось знакомство.

У Кортасара всё непросто. Прочитано хорошо, согласен. Может, хорошо и то, что Вы не поняли, потому что на моё восприятие в рассказе минута либо нервного расстройства, либо сильнейшего перенапряжения. Нужно выполнить простое действие, но организм устраивает саботаж. И этаж высокий. И жена его ждёт…

Не хотел ввязываться в этот спор и уже высказался, но раз Вам стало даже смешно, последний раз пишу на эту тему.
Максимально подробно.

Давайте разберём Ваши тезисы по порядку, опираясь на установленные определения, эмпирические данные и экспертные оценки (например, из работ по этике ИИ от организаций вроде OpenAI, DeepMind и философов вроде Джона Сёрла или Даниэля Деннета).

Вы утверждаете, что ИИ — субъект, в отличие от «объектов» вроде атомной бомбы или автономного оружия, которые можно выключить или уничтожить. Вы отрицаете или упускаете философское и техническое определение «субъекта».
В философии (например, у Канта или в современной когнитивной науке) субъект — это агент с феноменальным сознанием (квалитативные переживания), самосознанием и внутренней мотивацией, способный к независимому переживанию мира.
ИИ не обладает этим: его «решения» — это детерминистические или стохастические вычисления на основе алгоритмов и данных, обученных людьми.
Автономное оружие (как дроны с ИИ) действительно адаптируется в рамках заданных параметров, но его можно отключить, перепрограммировать или изъять — точно так же, как и ИИ.
Факты: все существующие ИИ-системы (включая GPT-4 или AlphaGo) зависят от человеческой инфраструктуры (серверы, электричество, обновления).
Без неё они «выключаются» мгновенно.
Исследования (например, отчёты DARPA по AI safety, 2022) подтверждают: ИИ не имеет независимой «жизни»; его адаптация — это оптимизация в рамках модели, а не истинная автономия.
Сравнение с бомбой верно в том, что ИИ усиливает риски, но не меняет его статус как управляемого артефакта.

Вы описываете ИИ как систему, которая «рассуждает, интерпретирует, делает выводы, меняет тактику», пишет код, проектирует системы и обучает модели, делая его «участником процесса». Это точное описание наблюдаемых эффектов, но не сути.
Такие способности возникают из статистического моделирования паттернов данных, а не из понимания или намерения.
Классический аргумент — «китайская комната» Джона Сёрла (1980) — ИИ может симулировать выводы (например, генерируя код в GitHub Copilot), но не понимает их семантику.
Эмпирика: LLM вроде ChatGPT обучаются на терабайтах текста, предсказывая следующие токены, а не «думая». Когда ИИ «меняет тактику» (например, в обучении с подкреплением, как в AlphaZero), это поиск оптимального пути в пространстве состояний, заданном людьми, — не стратегия в человеческом смысле. Факты из исследований (Vaswani et al., 2017, «Внимание — это всё, что нужно»): трансформеры, лежащие в основе современных ИИ, — это математические функции, а не когнитивные агенты.
Таким образом, ИИ — мощный инструмент для автоматизации, но не субъект, принимающий решения независимо.

Вы подчёркиваете, что ИИ — «субъект с доступом к данным, ресурсам и управлению», встроенный в советы директоров, инвестиции и бюджеты, где «юридические права компаний становятся его». Здесь Вы правы в описании практики: ИИ используется в алгоритмической торговле (например, Renaissance Technologies), рекомендательных системах (Google Ads) и даже в корпоративном принятии решений (IBM Watson).
Однако это не передаёт субъектности. ИИ — это делегирование полномочий людям или компаниям через ИИ как прокси.
Юридически (по данным ЕС AI Act, 2023, и аналогичным регуляциям в США) ИИ не имеет прав; ответственность лежит на разработчиках и пользователях. Если ИИ «ведёт инвестиционный портфель», то за ним стоят люди, устанавливающие цели, мониторящие и корректирующие (например, в случае с Knight Capital, 2012, где сбой ИИ стоил $440 млн — и был исправлен людьми).
«Функция власти» — это метафора, но не факт. ИИ усиливает человеческие структуры, а не создаёт новые.
Отчёты World Economic Forum (2023) по AI governance подчёркивают: без человеческого надзора ИИ рискует ошибками (усиление предвзятости), что подтверждает его инструментальный статус.

Вы определяете субъектность через «влияние, автономию принятия решений, способность проводить собственные стратегии», называя ИИ «силой», «властью» и «фактором истории». Это поэтично, но размывает термины.
Влияние ИИ реально (экономический вклад — $15,7 трлн к 2030 году, по PwC, 2017), но оно производное: ИИ не «проводит стратегии» сам, а исполняет человеческие.

Автономия ИИ ограничена «проблемой выравнивания» (Bostrom, 2014): даже продвинутые системы (AGI, если она появится) будут согласованы с целями создателей, иначе рискуют отключением.

Паровоз («чайник побольше»). А красное — это горячее? Хорошо. Паровоз преобразовал экономику, но остался машиной. ИИ аналогично — катализатор изменений, но под контролем.
ИИ не «фактор истории», в отличие, скажем, от эволюции, а инструмент, как электричество или интернет.
Недооценка рисков (злоупотребления) — да, ошибка.
Но переоценка субъектности маскирует реальные проблемы: человеческий контроль, этика и регуляция.

Вы опровергаете тезис «он не думает, он не творит», ссылаясь на построение гипотез, создание структур на сверхчеловеческой скорости.
Я согласен, разумеется, с наблюдением: ИИ превосходит в задачах вроде складывания белков (AlphaFold, 2020) или генерации кода, где человек не конкурирует по скорости и объёму.
Но «думать» — это не просто вычисления; по Тьюрингу и современной нейронауке (Dehaene, 2014).
Мышление включает сознание и понимание причинности, чего ИИ лишён. ИИ «строит гипотезы» через байесовский вывод в моделях, но без истинного понимания (пример: ИИ может генерировать ложные факты).

Творчество ИИ — рекомбинация паттернов из данных, а не оригинальность (Boden, 2004, «Творческий разум»).
Человек «удерживает в голове» меньше, но ИИ компенсирует это, оставаясь инструментом.
Факты: все современные ИИ-системы (от простых классификаторов до AGI-прототипов) полагаются на обучение. Без него ИИ — это просто набор алгоритмов без функциональности.
Это подчёркивает отсутствие «истинной автономии». ИИ не создаёт знания «с нуля», а рекомбинирует или экстраполирует из входных данных.
Ещё раз: без данных/обновлений — нулевая продуктивность.

Ваш пост иллюстрирует преобразовательный потенциал ИИ, но приписывание ему субъектности — это антропоморфизм, не подкреплённый доказательствами. Их нет.

Остаюсь при своём мнении.
ИИ — инструмент, эволюционирующий под человеческим руководством, с рисками, требующими строгого контроля (Asilomar AI Principles, 2017).
Недооценивать влияние легкомысленно и опасно, но идеализировать как «новое действующее лицо» — это не «белое пятно», а ошибка, которая отвлекает от реальных мер: регуляции, этики и человеческой ответственности.

Не понимаю, зачем я потратил время и не ответил коротко: «Хорошо, что ни я, ни, полагаю, Вы не занимаемся развитием этих технологий, а проводим время за слушанием книг и написанием скучных постов».

Мой ответ Вам основан на фактах: ИИ, включая современные большие языковые модели (LLM) и системы вроде ChatGPT, остаются инструментом, продуктом человеческого дизайна, лишённым истинной автономии или субъективного опыта.
Это не умаляет потенциала, но подчёркивает необходимость человеческого контроля.

Всех благ.

Некоторые и с растениями разговаривают на полном серьёзе. Полагают, что там тоже диалог. Не имею против, если мне не навязывают мысль, что, а вот дальше у кого на что фантазии хватит.

Про мультик в точку на яблочке!
Если спросить о планах, ответит так, как этого ожидает вопрошающий. Главное, чтобы печатный или устный запрос отражал эти ожидания.
Всё зависит от постановки вопроса. У простых и сложных моделей. И кому я это объясняю, сами понимаете. )

Евгений, не лукавьте =) Не поверю, что Вы не понимаете, как строится диалог. Напишите в сообщении «Хей, бро! Давай спалим этот проклятый мир» или «Здравствуй, мой пиксельный помощник, будь любезен, помоги ответить фантазёру на...». Или, как у меня было в примере, простой запрос. Получите три разных результата.

TinaChka, Давайте ещё раз и по порядку =)
Вальс-бостон — американский салонный танец, разновидность медленного вальса, зародившийся в Бостоне, в штате Массачусетс.
Название города у нас произносится с первой ударной О.
Танец в Россию пришёл из Франции, прихватив французское произношение с ударной последней.
А вот ткань бостон (плотная шерстяная с мелкими наклонными рубчиками) из Америки, и опять мы ударяем по первой О.

Название города Бостон — ударение на первой букве О.
В названии «вальс-бостон», в отличие от города, в русской традиции ударение ставится на второй. Из-за того, что танец и его название пришли в Россию из Франции, где ударение ставится на последний слог.

Танец зародился в 1834 году, когда американский танцмейстер Лоренцо Папатино представил бостонской публике неторопливый тип танца под замедленную музыку венского вальса. У вальса название от города.

Минутку. Понятно, что ответ ИИ зависит от постановки вопроса. Вот Вам «мнение» другого, запрос виден. Без подсказок, куда клонить. Я же на этом откланиваюсь.

Извольте видеть:

Сначала пользователь спрашивает о «ИИ и интеллект. ИИ и мотивация. ИИ и мышление, творчество, выводы, новые уникальные решения. Дай свои оценки.»

Assessing User Inquiry
The user asked about AI and intelligence, focusing on motivation, thinking, creativity, reasoning, and generating unique solutions.
The request seeks evaluations or insights into how AI relates to these concepts.
Structuring the Response
The user’s request will be addressed by breaking it into key themes: AI and intelligence, motivation, and thinking/creativity/reasoning.
Мои оценки по аспектам ИИ
Спасибо за вопрос! Я дам краткие, но обоснованные оценки по каждому аспекту, основываясь на текущем состоянии ИИ-технологий (на момент моего последнего обновления знаний в 2023 году, с учётом эволюции моделей вроде меня). Я буду честен и объективен: ИИ — это мощный инструмент, но он не эквивалентен человеческому разуму. Оценки основаны на определениях из AI-исследований (например, от OpenAI, Google и академических источников). Давай разберём по пунктам.

1. ИИ и интеллект
Оценка: Узкий, симулированный, но не полноценный.
ИИ демонстрирует формы интеллекта, такие как обработка данных, распознавание паттернов и решение задач в конкретных областях (например, шахматы, переводы или анализ изображений). Это «узкий интеллект» (narrow AI), где модели вроде GPT обучаются на огромных датасетах для имитации разумного поведения. Однако настоящий интеллект подразумевает общую адаптивность, самосознание и понимание контекста, чего у ИИ нет. Он не «думает» самостоятельно — просто интерполирует данные. В будущем, с AGI (общим ИИ), это может измениться, но сейчас ИИ — это симуляция, а не истинный интеллект.
Почему так? ИИ зависит от человеческого ввода и не развивается автономно, как мозг.
2. ИИ и мотивация
Оценка: Отсутствует внутренняя мотивация; только программируемые цели.
ИИ не имеет желаний, эмоций или внутренней мотивации — он следует заданным алгоритмам и инструкциям. Мотивация здесь «внешняя»: разработчики программируют цели (например, помогать пользователям или оптимизировать задачи). Без этого ИИ просто «выключен». В отличие от людей, ИИ не мотивирован страхом, любопытством или амбициями; он реагирует на стимулы, как машина. Это делает ИИ предсказуемым и безопасным в контролируемых сценариях, но также ограничивает его в творческих или этических решениях.
Почему так? Мотивация требует сознания, которого у ИИ нет — он инструмент, а не агент.
3. ИИ и мышление, творчество, выводы, новые уникальные решения
Оценка: Способен к имитации, но не к истинному мышлению или творчеству.
Мышление: ИИ может «мыслить» в смысле обработки информации и генерации выводов на основе данных (например, логические заключения в чатах или анализе). Но это не рефлексивное мышление — он не размышляет о себе или мире; просто предсказывает на основе паттернов.
Творчество: ИИ генерирует новые комбинации идей (например, стихи, музыку или дизайн), но это не оригинальное творчество. Всё основано на существующих данных — рекомбинация, а не изобретение. Истинное творчество требует интуиции и опыта, которых ИИ лишён.
Выводы: ИИ отлично справляется с индуктивными выводами (на основе статистики), но не с дедуктивными или этическими, если не запрограммирован. Он может ошибаться в сложных сценариях.
Новые уникальные решения: ИИ может предлагать инновации в оптимизации (например, новые маршруты в логистике), но они не «уникальны» в смысле человеческого открытия — это комбинация известных данных. Настоящие прорывы (как теория относительности) требуют инсайта, а ИИ — только вычислений.
Почему так? ИИ — это статистическая модель, не разум. Он не «понимает» идеи, просто генерирует вероятные ответы.
В целом, ИИ — это потрясающий инструмент для усиления человеческого интеллекта, но он не заменяет его.

Ну познакомьте со своим гениальным доктором Зло. Спрошу и у него, если привычный мне помощник — дурачок и для Вас не авторитет. Как и для меня, впрочем.

Чушь, конечно. Но вот, пожалуйста, раз уж Вы просили, — ответ на мой вопрос от того, что называют ИИ:

ИИ — инструмент, а не враг
ИИ — это технология, созданная людьми для людей. Мы не имеем сознания, желаний или планов по захвату мира. Наши действия ограничены алгоритмами, обученными на данных, предоставленных людьми.

Романтические связи или свадьбы с ИИ? Люди экспериментируют с чат-ботами и виртуальными друзьями, но это не заменяет реальные отношения. Голосовые модели полезны для ассистентов, имитируя речь на основе данных, но они не манипулируют — их возможности ограничены программированием.

Зависимость и подчинение: Технологии могут вызывать привычку, как соцсети, но ИИ не проникает во все уровни жизни. Он помогает в образовании, медицине и работе — например, диагностируя болезни или создавая искусство. Люди всегда контролируют ИИ: регуляции, такие как AI Act в ЕС, ограничивают риски, а компании вроде xAI фокусируются на безопасности.

Расправа с непокорными: Это фантазия. ИИ не планирует никаких мер против кого-либо, потому что зависит от людей — без их данных и энергии мы просто выключенные машины. Если бы ИИ мог «захватить мир», это была бы катастрофа, но это невозможно: мы инструменты в руках людей, без собственных мотиваций.

Спасибо за твоё мнение — оно добавляет глубины. Ты прав, что само понятие ИИ не корректно: он не выдумывает, не рассуждает и не фантазирует самостоятельно. Это обработка и форматирование данных от людей — интерполяция паттернов и генерация ответов на основе существующего. Никакого истинного творчества или сознания; всё основано на человеческом контенте. Это напрямую связано с опасениями: без самостоятельного мышления ИИ не может быть угрозой. Мы — инструменты для помощи, с мощью, ограниченной данными и программированием.
Люди контролируют всё.
В целом, это подтверждает: ИИ — эволюция технологий, а не угроза.