Сельма Лагерлёф «Глиняные птицы», сборник «Легенды о Христе» (1904).
IMHO. Миниатюра о счастье как о терминальной ценности… и трансформирующихся нравственных императивах: люди существуют в мире, порожденном их типическими действиями, в которые они вкладывают единый смысл и сами конструируют реальность… а индивидуальное понимание счастья каждым человеком детерминирует существующую действительность…
Исполнение, как всегда, на высоте. Спасибо Елене Хафизовой. «Лайк». «Избранное».
Замечательная сказка, очень понравилось, хотя и тема не из моих любимых, но эта сказка прослушалась мною с огромным удовольствием. Автор, Сельма Лагерлёф, создала чудесный пересказ одной из местных легенд.
«Каждый год в субботу накануне Пасхи флорентийские жители собираются на главной площади, чтобы увидеть, как горящая ракета в форме голубя взлетает в воздух и воспламеняет огромную деревянную повозку.
По легенде, ритуал сожжения повозки связан с именем флорентийца Паццино ди Раньери. Этот храбрый воин первым водрузил знамя крестоносцев над стенами Иерусалима. За это он получил в награду два камушка от Гроба Господня, которые стали использоваться для получения святого огня. Паццино доставил камушки и огонь, разожжённый с их помощью, на повозке из Иерусалима во Флоренцию. С тех пор камушки хранятся в церкви Святых Апостолов и каждый год, накануне Пасхи, священник зажигает с их помощью пасхальную свечу.»
Суть этой сказки заключается в том, что тщеславие и гордыня которые разрушают нашу душу, и приносят боль родным и близким, могут смениться смиренностью, покорностью и любовью. Правда путь к этому будет очень и очень нелегким.
Елене Хафизовой огромное спасибо за то что познакомила нас с этой сказочной историей.
Елена, Вы прекрасно начитали!
В этом произведении Сельмы Лагерлёф доминирует концептуальный подход к пониманию человека. Фактически это — «генетика» культуры, которая описывает не только её саму, но и прогнозирует ее развитие: опыт человеческой деятельности на примере факторов, расшатывающих структуру личности, оказывающих «мутационное» воздействие, включая их последствия… В основе сюжета путь духовного преображения… Его значимость состоит не только в самоценности верования, но и в способности, придавать новый (возвращая к традиционному) смысл поискам «вечного» и «внутреннего человека». Выявление смысложизненных антропологических ориентиров «на основе коренных идей, ценностей, лежащих в глубине этнических традиций». Концепт трансформации лежит в самом центре понимания сути человеческой жизни: «Ибо того, что совершено светочем, в темные времена исшедшим из Иерусалима, нельзя ни высчитать, ни измерить…» Михаил Афанасьевич Булгаков также использовал данную категорию в своих построениях. В «Мастере…» он доказал, что «мир созревает для своего преображения творческой силой Божества», а идея Преображения — «мечта о Новом Иерусалиме, предчувствие спасения мира и всеобщего воскресения и преображения глубоко залегла в душе и у тех, которые отвергли веру в Спасителя»… И так глубоко эта идея находится в русской душе, что даже революционно-демократическая «интеллигенция жаждет того, что может дать лишь Преображение, хотя по слепоте своей и ждет этого от революции»… И, наконец, следует вспомнить поэму Александра Александровича Блока «Двенадцать». Это тоже своего рода пророчество… Блок действительно предсказал самые важные события в судьбе России: трагедии невинных жертв репрессий, застойные годы, перестройку, современные и, возможно, еще грядущие экологические проблемы, наступление эпохи отсутствия традиционных ценностей. Итоговый образ финала поэмы — Христос в «белом венчике из роз» («расцветшем терновом венце») выражает авторскую мысль о том, что чаемое человечеством преображение осуществится. В этом главное пророчество Блока и основная идея его поэмы, также как и у Булгакова, также как и у Лагерлёф: «…носители святого огня, что жили во Флоренции и сделали этот город одним из чудеснейших городов на свете, взяли себе за образец Раньеро и черпали в нем силы жертвовать собой и переносить страдания и лишения, — это пусть останется недосказанным…» Потрясающе! Это произведение знать надо. Прочитано превосходно Еленой Хафизовой. «Лайк». «Избранное».
При чтении и прослушивании таких «архетипических» историй возникает впечатление, что ты уже где-то это слышал или знал — всю жизнь. В своей новелле шведская писательница, пожалуй, близка другому мастеру исторической легенды, Н. С. Лескову. Хотя взвешивать и сравнивать таланты этих писателей, конечно, не стоит.
«Покой нельзя обрести, если искать только его. Вот если вы будете искать истину, то, возможно, обретете и покой. Если ищете только покой, вы не найдете ни его, ни истину».
Приключения «последнего викинга» Харальда продолжаются на Святой земле. Как и в предыдущих частях этой авантюрной саги, напряженное действие разворачивается на фоне достоверного исторического материала, а мы не перестаем удивляться пассионарности героев того яркого времени: ведь все это было НА САМОМ ДЕЛЕ.
Вся сага Сергея Степанова о Харальде — непрерывная цепь архетипических ситуаций и образов. Тоска изгнанника по родине, недостижимо далекая невеста, поиск чудесных диковин, адские соблазны царских чертогов, подчиненность князя рабам… Кульминацией книги «Морской огонь» становится via dolorosa Харальда с крестом на плечах в Святом Граде и схождение благодатного огня.
На 30-ой минуте третьей главы будущий конунг Норвегии Харальд Суровый случайно становится участником языческой мистерии на Кипре и неожиданно встречает большую любовь. Герои, отдаленные от нас временем и пространством, часто мыслят иначе, нежели мы, но чувствуют всегда то же.
7-ая глава «Морского огня» напоминает фразу из Екклезиаста «Видел я рабов на конях и князей, ходящих пешком». Имя Роберта Великолепного я произносила и на франкский лад, по аналогии с Дагобертом, Сигибертом, и на германский лад. В поэзии это обычное дело и в такой ритмизированной прозе, по-моему, тоже звучит органично.
IMHO. Миниатюра о счастье как о терминальной ценности… и трансформирующихся нравственных императивах: люди существуют в мире, порожденном их типическими действиями, в которые они вкладывают единый смысл и сами конструируют реальность… а индивидуальное понимание счастья каждым человеком детерминирует существующую действительность…
Исполнение, как всегда, на высоте. Спасибо Елене Хафизовой. «Лайк». «Избранное».
«Каждый год в субботу накануне Пасхи флорентийские жители собираются на главной площади, чтобы увидеть, как горящая ракета в форме голубя взлетает в воздух и воспламеняет огромную деревянную повозку.
По легенде, ритуал сожжения повозки связан с именем флорентийца Паццино ди Раньери. Этот храбрый воин первым водрузил знамя крестоносцев над стенами Иерусалима. За это он получил в награду два камушка от Гроба Господня, которые стали использоваться для получения святого огня. Паццино доставил камушки и огонь, разожжённый с их помощью, на повозке из Иерусалима во Флоренцию. С тех пор камушки хранятся в церкви Святых Апостолов и каждый год, накануне Пасхи, священник зажигает с их помощью пасхальную свечу.»
Суть этой сказки заключается в том, что тщеславие и гордыня которые разрушают нашу душу, и приносят боль родным и близким, могут смениться смиренностью, покорностью и любовью. Правда путь к этому будет очень и очень нелегким.
Елене Хафизовой огромное спасибо за то что познакомила нас с этой сказочной историей.
Елена, Вы прекрасно начитали!
В этом произведении Сельмы Лагерлёф доминирует концептуальный подход к пониманию человека. Фактически это — «генетика» культуры, которая описывает не только её саму, но и прогнозирует ее развитие: опыт человеческой деятельности на примере факторов, расшатывающих структуру личности, оказывающих «мутационное» воздействие, включая их последствия… В основе сюжета путь духовного преображения… Его значимость состоит не только в самоценности верования, но и в способности, придавать новый (возвращая к традиционному) смысл поискам «вечного» и «внутреннего человека». Выявление смысложизненных антропологических ориентиров «на основе коренных идей, ценностей, лежащих в глубине этнических традиций». Концепт трансформации лежит в самом центре понимания сути человеческой жизни: «Ибо того, что совершено светочем, в темные времена исшедшим из Иерусалима, нельзя ни высчитать, ни измерить…» Михаил Афанасьевич Булгаков также использовал данную категорию в своих построениях. В «Мастере…» он доказал, что «мир созревает для своего преображения творческой силой Божества», а идея Преображения — «мечта о Новом Иерусалиме, предчувствие спасения мира и всеобщего воскресения и преображения глубоко залегла в душе и у тех, которые отвергли веру в Спасителя»… И так глубоко эта идея находится в русской душе, что даже революционно-демократическая «интеллигенция жаждет того, что может дать лишь Преображение, хотя по слепоте своей и ждет этого от революции»… И, наконец, следует вспомнить поэму Александра Александровича Блока «Двенадцать». Это тоже своего рода пророчество… Блок действительно предсказал самые важные события в судьбе России: трагедии невинных жертв репрессий, застойные годы, перестройку, современные и, возможно, еще грядущие экологические проблемы, наступление эпохи отсутствия традиционных ценностей. Итоговый образ финала поэмы — Христос в «белом венчике из роз» («расцветшем терновом венце») выражает авторскую мысль о том, что чаемое человечеством преображение осуществится. В этом главное пророчество Блока и основная идея его поэмы, также как и у Булгакова, также как и у Лагерлёф: «…носители святого огня, что жили во Флоренции и сделали этот город одним из чудеснейших городов на свете, взяли себе за образец Раньеро и черпали в нем силы жертвовать собой и переносить страдания и лишения, — это пусть останется недосказанным…» Потрясающе! Это произведение знать надо. Прочитано превосходно Еленой Хафизовой. «Лайк». «Избранное».
Воды ее — как бескрайнее море, и,
Чтобы досадные скрылись пробелы, —
С греческим дрОмоном странствуем смело!
Еще один вариант обложки
Волны ее как бескрайнее море, и,
Чтобы восполнить смешные пробелы, –
Слушайте книги! Скорее за дело!