Музиль Роберт - Человек без свойств

Музиль Роберт

100%

Скорость

/ 11:02

0001

07:24

0002

08:32

0003

08:48

0004

11:50

0005

15:25

0006

20:51

0007

17:40

0008

04:11

0009

07:03

0010

10:31

0011

09:19

0012

13:53

0013

25:10

0014

07:06

0015

14:58

0016

29:13

0017

34:32

0018

09:09

0019

14:55

0020

18:22

0021

15:16

0022

09:54

0023

17:37

0024

15:34

0025

09:59

0026

03:29

0027

10:29

0028

11:51

0029

03:33

0030

05:43

0031

21:40

0032

05:56

0033

18:42

0034

07:36

0035

10:03

0036

16:33

0037

23:36

0038

10:17

0039

21:28

0040

23:58

0041

17:19

0042

23:31

0043

15:52

0044

18:57

0045

12:22

0046

09:21

0047

08:44

0048

15:44

0049

16:05

0050

14:52

0051

20:19

0052

10:12

0053

06:47

0054

22:49

0055

14:50

0056

13:27

0057

16:23

0058

12:35

0059

28:29

0060

09:29

0061

12:14

0062

20:36

0063

19:45

0064

33:35

0065

06:02

0066

08:17

0067

17:30

0068

29:32

0069

09:29

0070

18:18

0071

16:16

0072

19:06

0073

25:40

0074

30:26

0075

13:48

0076

08:05

0077

10:19

0078

12:07

0079

28:38

0080

18:18

0081

26:59

0082

19:07

0083

23:05

0084

19:38

0085

25:17

0086

37:53

0087

29:49

0088

20:51

0089

16:26

0090

07:06

0091

23:00

0092

13:21

0093

30:26

0094

10:24

0095

05:10

0096

19:55

0097

15:09

0098

10:19

0099

16:04

0100

24:32

0101

31:00

0102

23:21

0103

22:02

0104

22:05

0105

25:22

0106

33:33

0107

34:18

0108

21:07

0109

15:20

0110

23:24

0111

20:26

0112

18:03

0113

29:49

0114

16:39

0115

16:46

0116

39:01

0117

17:30

0118

16:27

0119

22:47

0120

18:50

0121

29:10

0122

27:30

0123

27:21

0124

23:06

0125

16:19

0126

15:18

0127

23:19

0128

21:16

0129

32:51

0130

35:50

0131

29:44

0132

21:26

0133

27:46

0134

23:50

0135

22:11

0136

22:05

0137

39:54

0138

30:34

0139

23:42

0140

26:43

0141

14:26

0142

13:40

0143

33:27

0144

26:17

0145

26:53

0146

19:50

0147

26:10

0148

27:34

0149

16:58

0150

28:33

0151

30:37

0152

19:42

0153

27:30

0154

35:26

0155

29:04

0156

19:39

0157

21:14

0158

25:37

0159

18:44

0160

24:24

0161

23:34

0162

21:10

0163

22:51

0164

24:06

0165

28:01

0166

26:39

0167

28:01

0168

23:40

0169

25:43

0170

37:59

0171

16:15

0172

15:47

0173

21:39

0174

23:36

0175

21:51

0176

38:05

0177

31:26

0178

28:54

0179

23:33

0180

21:44

0181

15:56

0182

21:16

0183

22:04

0184

16:59

0185

07:34

0186

24:07

0187

15:01

0188

26:20

0189

28:02

0190

16:09

0191

18:27

0192

17:47

0193

18:14

0194

16:33

0195

27:44

0196

19:03

0197

15:53

0198

25:27

0199

34:08

0200

22:51

0201

33:29

0202

25:31

0203

24:08

0204

03:24

0205

10:00

0206

34:27

0207

30:03

0208

182

«Спасибо за возможность послушать такое масштабное, полное изящной иронии, актуальное и,...»

«На любителя. Отличные метафоры, афористичность фраз, точные замечания о психике,...»

«Вообще сколько поразительных вещей можно рассказать об этой исчезнувшей Какании! Она...»

«Ваще классная книга»

11 комментариев

Скрыть главы

Роман, проза 72K

Автор

Исполнитель

Рейтинг

8.55 из 10

Длительность

69 часов 32 минуты

Год

2013

Жанры: Реализм

Место действия: Наш мир (Земля)(Европа(Восточная Европа | Центральная Европа))

Время действия: 20 век

Возраст читателя: Для взрослых

Сюжетные ходы: Становление/взросление героя

Cюжет: Линейный с экскурсами

Описание

Ироничная панорама Австро-Венгрии в преддверии Первой мировой войны, отчасти автобиографичный «роман идей», написанный одним из самых блестящих европейских интеллектуалов первой половины XX столетия, — явление, грандиозное по замыслу и исполнению. Без этой книги невозможно помыслить европейскую литературу, а читатели по сей день гадают о том, чем надлежит закончиться этой великолепной глубокой саге.

Другое название

Der Mann ohne Eigenschaften [ориг.]

Поделиться аудиокнигой

Другие книги Музиль Роберт

Три женщины Гульдан Михаил

4 1 комментарий

Португалка Воробьева Ирина

8 1 комментарий

Душевные смуты воспитанника Терлеса Кузьмина Светлана

11 4 комментария

Аудиокниги жанра «Роман, проза»

Дороги, которые мы выбираем Чаковский Александр

Колесо времени Куприн Александр

49 9 комментариев

Рекорд приключений Филлипс Оппенхейм Едвард

8 5 комментариев

Запах искусственной свежести Козлачков Алексей

14 7 комментариев

Театр Моэм Сомерсет

162 48 комментариев

Романтические и неромантические истории Сергеев Леонид

9 2 комментария

11 комментариев

Популярные Новые По порядку

Камила

25 мая 2023

Спасибо за возможность послушать такое масштабное, полное изящной иронии, актуальное и, к сожалению, незавершённое произведение в формате аудиокниги. Исполнительница радует приятным голосом и точностью интонаций.

Ответить

valtera

5 марта 2021

Настроилась на длительную прослушку, в надежде узнать что-то умное, интересное об Австрии. Увы! Такая не сумятица. «Без этой книги невозможно помыслить европейскую литературу» — это вообще зашквар))))))). Думаю, европейская литература очень даже легко мыслит себя без таких нелепых умосплетений.

Ответить

angora-isa

23 апреля 2022

На любителя. Отличные метафоры, афористичность фраз, точные замечания о психике, написано легко. Минусы — вялый сюжет, ноль «познавательности»

Ответить

Динара Яфизова

19 сентября 2023

Вообще сколько поразительных вещей можно рассказать об этой исчезнувшей Какании! Она была, например, Кайзерско‑Королевской и Кайзерской и Королевской; одну из атих двух помет «к. к.» или «к. и к.» носили там каждая вещь и каждое лицо, но все‑таки требовалось тайное знание, чтобы безошибочно различать, какие установления и какие люди должны называться «к. к.», а какие «к. и к.». Письменно она именовалась Австрийско‑Венгерской монархией, а в устной речи позволяла называть себя Австрией – именем, стало быть, которое она сняла с себя торжественной государственной присягой, но сохраняла во всех эмоциональных делах в знак того, что эмоции столь же важны, как государственное право, а предписания не выражают истинную серьезность жизни. Она была по своей конституции либеральна, но управлялась клерикально. Она управлялась клерикально, но жила в свободомыслии. Перед законом все граждане были равны, но гражданами‑то были не все. Имелся парламент, который так широко пользовался своей свободой, что его обычно держали закрытым: но имелась и статья о чрезвычайном положении, с помощью которой обходились без парламента, и каждый раз, когда все уже радовались абсолютизму, следовало высочайшее указание вернуться к парламентарному правлению. Таких случаев было много в этом государстве, и к ним относились также национальные распри, что по праву вызывали любопытство Европы и освещаются сегодня совершенно неверно. Они были настолько ожесточенны, что из‑за них по многу раз в году стопорилась и останавливалась государственная машина, но в промежутках и паузах государственности царило полное взаимопонимание и делался вид, будто ничего не произошло. Да по‑настоящему и не происходило ничего. Просто та неприязнь каждого к стремлениям каждого другого, в которой мы все сегодня едины, в этом государстве сформировалась рано и стала, можно сказать, сублимированным церемониалом, который еще имел бы, пожалуй, большие последствия, если бы его развитие не было до срока прервано катастрофой.

Ибо не только неприязнь к согражданину была возведена там в чувство солидарности, но и недоверие к собственной личности и ее судьбе приняло характер глубокой самоуверенности. В этой стране поступали – доходя порой до высших степеней страсти и ее последствий – всегда иначе, чем думали, или думали иначе, чем поступали. Несведущие наблюдатели принимали это за мягкость или даже за слабость австрийского, по их мнению, характера. Но это было неверно, и всегда неверно объяснять происходящее в какой‑либо стране просто характером ее жителей. Ведь у жителя страны по меньшой мере девять характеров – профессиональный, национальный, государственный, классовый, географический, половой, осознанный, неосознанный и еще, может быть, частный; он соединяет их в себе, но они растворяют его, и он есть, по сути, не что иное, как размытая этим множеством ручейков ложбинка, куда они прокрадываются и откуда текут дальше, чтобы наполнить с другими ручьями другую ямку. Поэтому у каждого жителя земли есть еще и десятый характер, и характер этот – не что иное, как пассивная фантазия незаполненных пространств; он разрешает человеку все, кроме одного – принимать всерьез то, что делают его по меньшей мере девять других характеров и что с ними происходит; иными словами, значит, как раз то, что должно было бы заполнить его. Это, нельзя не признать, трудноописуемое пространство окрашено и сформировано в Италии иначе, чем в Англии, поскольку то, что отделено от него, имеет иную окраску и форму, и все же оно там и здесь представляет собой одно и то же – пустое, невидимое пространство, внутри которого действительность походит на покинутый фантазией игрушечный, из кубиков, город.

Ответить

Динара Яфизова

19 сентября 2023

Ваще классная книга

Ответить

Мария Брусницина

13 сентября 2022

мутотень ещё та

Ответить

Динара Яфизова

19 сентября 2023

За столиками кафешантана Леона исполняла обязанности; но предметом ее мечтаний был кавалер, связь с которым на срок ангажемента избавила бы ее от этого и позволила ей сидеть в фешенебельной позе над фешенебельной карточкой кушаний в фешенебельном ресторане. Тогда бы она предпочла поесть сразу от всех имеющихся блюд, но в то же время ей доставляла болезненно‑противоречивое удовлетворение возможность показать, что она знает, как надо выбирать и как составляют изысканное меню.

Ответить

Динара Яфизова

19 сентября 2023

По поводу всего предшествовавшего Ульрих сегодня только покачал бы головой, как если бы ему стали рассказывать о переселении его души; но не по поводу третьей своей попытки. Нетрудно понять, что инженер с головой уходит в свою профессию, вместо того чтобы выйти на вольный простор мира идей, хотя его машины и поставляются на самый край света, ибо ему так же не нужна способность переносить смелость и новизну души своей техники на свою личную душу, как не в силах машина применить к себе самой лежащее в ее основе исчисление бесконечно малых. Относительно же математики сказать этого нельзя; здесь перед нами сама новая логика, сам дух в чистом виде, здесь источники времени и начало необозримых трансформаций.

Ответить

Динара Яфизова

19 сентября 2023

Что‑то невесомое. Знак плюс или минус. Какая‑то иллюзия. Как если бы магнит отпустил железные опилки и они снова перемешались. Как если бы размотался клубок ниток. Как если бы колонна пошла не в ногу. Как если бы оркестр начал фальшивить. Нельзя было назвать решительно ни одной частности, которая не была бы возможна и прежде, но все пропорции немного сместились. Идеи, авторитет которых прежде был тощим, стали тучными. Славу пожинали лица, которых прежде не принимали всерьез. Топорщившееся смягчилось, разделенное слилось вновь, независимые делали уступки всеобщим восторгам, уже сложившийся было вкус снова страдал неуверенностью. Резкие границы повсюду стерлись, и какая‑то новая, не поддающаяся описанию способность родниться вынося наверх новых людей и новые представления. Они не были дурными, отнюдь нет; только к хорошему примешалась чуточку великоватая доля дурного, к истине – заблуждения, к значительности – приспособленчества. Казалось прямо‑таки, что для этой смеси существовала предпочтительная дозировка, сулившая в мире наибольший успех, маленькая, в обрез отмеренная добавка суррогата – она только и придавала гению гениальный, а таланту внушающий надежду вид, подобно тому как, по мнению многих, лишь известная добавка инжира или цикория придает кофе настоящую, полноценную кофейность, и вдруг все ключевые и важные позиции духа оказались заняты такими людьми, и все решения стали сообразны их вкусу. Ни на кого нельзя возлагать ответственность за это. И нельзя сказать, как все стало таким. Нельзя бороться ни с какими‑то людьми, ни с какими‑то идеями или определенными явлениями. Нет недостатка ни в таланте, ни в доброй воле, ни в характерах. Только есть такой же недостаток во всем, какого нет ни в чем; ощущение такое, словно изменилась кровь или изменился воздух, таинственная болезнь сожрала небольшие задатки гениальности, имевшиеся у прежней эпохи, но все сверкает новизной, и в конце концов не знаешь уже, действительно ли мир стал хуже или просто ты сам стал старше. Тут‑то и окончательно наступает новое время.

Ответить

Динара Яфизова

19 сентября 2023

И вдруг не осталось никакого сомнения в том, кого он напоминал; граф Штальбург стал прозрачен, и Ульрих понял, что человек, являющий собой уже семьдесят лет Высочайшее Средоточие высшей власти, должен находить известное удовлетворение в том, чтобы прятаться за себя самого и выглядеть так, как нижайший из его подданных, вследствие чего становится просто правилом хорошего тона и естественной формой скромности вблизи этого высочайшего лица не иметь более личной наружности, чем оно. В этом, по‑видимому, и состоял смысл того, что короли так любили называть себя первыми слугами своего государства, и, бросив быстрый взгляд, Ульрих убедился в том, что его превосходительство и впрямь носило те седые, короткие бакенбарды при выбритом подбородке, которые имелись в Какании у всех швейцаров и железнодорожных проводников. Считалось, что они подражали внешностью своему кайзеру и королю, но более глубокая потребность основана в таких случаях на взаимности.
Ульрих успел все это обдумать, потому что ему пришлось немного подождать, прежде чем его превосходительство обратилось к нему. Инстинктивная актерская страсть к переодеванию и перевоплощению, принадлежащая к радостям жизни, предстала перед ним без малейшего привкуса, без всякой даже, пожалуй, мысли об актерстве – в настолько чистом виде, что буржуазный обычай строить театры и делать из лицедейства искусство, которое нанимают за почасовую плату, показался ему по сравнению с этим бессознательным, постоянным искусством самоизображения чем‑то совершенно неестественным, поздним и раздвоенным. И когда его превосходительство отделило наконец одну губу от другой и сказало ему: «Ваш любезный батюшка…» – и тут же запнулось, а в голосе все‑таки было что‑то, заставившее заметить на редкость красивые желтоватые руки графа и почувствовать какую‑то напряженную нравственность во всем его облике, Ульрих нашел это очаровательным и совершил ошибку, которую легко совершают люди умственные. Его превосходительство спросило его затем, кто он по образованию, и сказало: «Так, очень интересно, в какой школе?», когда Ульрих ответил, что он математик; а когда Ульрих заявил, что никакого отношения к школе он не имеет, его превосходительство сказало: «Так, очень интересно, понимаю, наука, университет». И это показалось Ульриху настолько знакомым, настолько соответствующим представлению о светской беседе, что он вдруг повел себя так, словно был здесь у себя дома, и повиновался своим мыслям, а не социальным требованиям данной ситуации. Он внезапно подумал о Моосбругере. Власть, нужная для помилования, была здесь рядом, и ему показалось, что нет ничего проще, чем попытаться ею воспользоваться.

– Ваше превосходительство, – спросил он, – нельзя ли мне обратить этот благоприятный случай на пользу человеку, который несправедливо приговорен к смертной казни?

Ответить

Дмитрий Гофман

4 декабря 2023

Очень монотонно. Ноль интонации. Слушать невозможно. Голос напоминает ведущую новостей из 80х.
«к дню рождения Ильича, алтайские хлеборобы взяли обязательство перевыполнить поставленные партией и руководством повышенные нормативы....» 😭пошёл искать другую озвучку.

Ответить