Либрович Сигизмунд - Вот именно

Благодарю Вас от души, дорогой Александр, за Вашу всегдашнюю поддержку и внимание к моему маленькому уголку! Вчера начал слушать «Ирис», но тотчас же остановился и сделал закладку — хочу послушать его в особенное время, в уединении и тишине, целиком насладившись и напитав душу Вашим прочтением! Походу вспомнил о феномене отложенного удовольствия :) Мне одинаково приятно как «ты», так и «Вы», но последнее несёт ещё какой-то философский оттенок смысла: человек — это композиционная, составная единица, он не существует как без своей второй половины Целого (пусть даже гипотетической, искомой, ещё не проявленной) — ведь даже на физическом уровне, от мозга до пяток, мы состоим из двух половинок, функционирующих в паре. Так и без других людей: друзей, учителей, родителей, братьев, сестёр, музыкантов, писателей и чтецов наших любимых книг и т.п. — всех тех, кто нас растит, поддерживает, формирует как личность, сообщая нам частички себя самих, участвуя тем самым в том самом «обмене веществ», который и называется жизнью.

Спасибо Вам большое, дорогая Нуре, за все Ваши добрые и тёплые слова! Вот именно! :) Обращаясь опять же к анатомии человека, хочется заметить, что в нашем теле есть несколько органов, имеющих в своём строении элемент, называемый уздечкой. Как бы сама природа здесь намекает нам на необходимость обуздывания, сдерживания той функции, которую выполняет данный орган. Одним из таковых является язык. Мне всегда нравилась эта библейская мысль, касающаяся языка человека: «Вот, мы влагаем удила в рот коням, чтобы они повиновались нам, и управляем всем телом их». Именно сдерживание языковых порывов гнева, злословия, осуждения, насмешек, колкостей, различных кличек и ярлыков — именно это и делает нас собственно человеком разумным. (Всё это в равной степени относится как к словам сказанным, так и к написанным). И если мы оказываемся порой неспособными применять эту узду, то её применяет сама жизнь, ставя нас в такие ситуации, когда уста как бы сами собой смыкаются, немеют, внутри же разливается очистительный огонь стыда, за сказанные нами несправедливые слова и колкости. И мы понимаем вдруг, что смеялись, осуждая что-то внешнее, какую-то шелуху, скорлупу, защитную оболочку, но при этом совершенно не видели той очаровательной жемчужины, которая таилась и зрела под серыми неприглядными створками моллюска…