Избранное

Временами, когда накрывает беспричинная волна безоглядной любви к человечеству (после которой на берегу души остаются дохленькие медузы, пластиковые стаканчики, прочий мусор и веет острым ароматом разложения), чтобы избежать следующей за этим гулкой пустоты и раздражения — срочно спускаю с цепи своего внутреннего мизантропа, пусть побегает, кости погрызёт.
В этот раз рассказ о человеческой трагедии и человеческой же подлости, глупости и жестокости — отлично помог, прибил волну и настроил на трезвый лад. Убрал всё лишнее, помогая милосердию пробиваться сквозь дебри души, освещая и очищая.
Благодарю Чтеца за исполнение.

Заборовский и Терновский — оба настолько любимы мною! Чистая, вечная классика.
Герасимова как могла забыть? Ампир. Так и представляю его сидящим у огромного, гудящего пламенем, камина. В вольтеровском кресле. Ноги на бархатной, с золотыми кистями, подушечке. И пара серых догов, глядящих на него с ленивым достоинством.

Всё-таки как сильно влияет чтец на восприятие книги. Его голос, тембр, интонации. Росляков великолепен. Его вальяжная, аристократическая манера вызывает в памяти кружевные манжеты, парики, туфли с бриллиантовыми пряжками. Голос-барокко. Не знаток стилей, но вот Игорь Князев — это же эклектика! В нём есть всё. Кирсанов — уютный прованс. Козий — готика, загадочная и завораживающая. Уводящая под мрачные своды, освещаемые тусклыми отсветами факелов. Эхо шагов и шорох крыльев вспугнутых голубей. Ну, понесло меня. Козий, да… Ну, а всеми любимый Стельмащук — кантри, потому что родео :)
О книге. Читала в электронном виде, слушаю с удовольствием. Автор умница. Сюжет интересный, не оторваться. Тема выбрана жёсткая и серьёзная. Много скелетов, во всех смыслах слова. Герои яркие, с аккуратно прописанными индивидуальными чертами (и тараканами). Мой приз симпатий, мармеладное ухо, отдан помощнице профессора (напомнила чудесную секретаршу из «Лжец, лжец»).

Интересно, словно сон. ГГ — слабак.