Те кто не про духовность, не рассуждают о Кастанеде, Стругацких, Тарковском и Священном Писании. А если они читают о Сталкерах, то читают о суровых мужиках, которые мочат монстров в подземельях.
А Вы, простите меня, пожалуйста, такой же заблудший романтик, как Писатель из фильма Сталкер. И это здорово. Вы книжки пишите и озвучиваете. И, простите меня, за прямоту, не верю я в этот Ваш, простите, показной цинизм, с которого вы начали. Не верю ;)

Да, в отличие от стяжательного поиска в «Пикнике на обочине», Майя идет путем исследования своего внутреннего мира, подобно героям Тарковского. В то время как сталкеры Стругацких преследуют материальную выгоду. Майя, как персонажи Тарковского, ищет глубинные изменения в себе.

О Господи! Вы хотите Кастанеду и Тарковского сопоставить с Библией? ;)
(только я уклонилась от втягивания в эту беседу Солженицына, и на тебе!)
Хорошо, будь по Вашему…
Ваша цитата из Иакова заставляет меня подумать, что мир духовности и веры теперь будет оцениваться через призму дел… как в бюрократическом отделении небесного регистра. «Покажите вашу веру через дела для регистрации, пожалуйста». А если дел нет, то и вера не засчитывается? Значит ли это, что даже бесы получат свои бонусные баллы за трепет? А может, мы просто попали в самую оживленную эпоху небесного учета, где каждый старается подать декларацию своих веро-дел максимально выгодно. «Смотрите, как я верую! А теперь удвойте мои небесные баллы за активное распространение веры через дела».

Мы вкладываем в слово «Сталкинг» то, что происходит в «Сталкере» Тарковского.
Вы сами это прекрасно определили — «Сталкер в духовном смысле».
И Дон Хуан Кастанеды — тоже «Сталкер в духовном смысле».
И Майя в этой книге.
Все это Сталкинг — в духовном смысле.

Вы тут заявили, что духовность ничего не стоит. Я не верю, что Вы сами на самом деле так думаете.
Если бы Вы так думал, мы бы сейчас не вели этот спор ;)
Вы, простите, как Писатель самом начале фильма — он бравирует циничностью, ни во что не верит, а на самом деле он просто боится. Он боится даже сам себе признаться, что он верит. Но главное — он боится разочароваться. Он боится разочароваться в своей вере… В надежде на чудо, которое он так старательно высмеивает…

Мы фильм обсуждаем, а не запах подмышек Тарковского. Все что Вы написали про Тарковского, это — как желтая пресса, которая обсуждает личную жизнь папарацци. Если актер угодил в скандальную хронику, это ничего не говорит о фильме, в котором он снимался. Тарковский снял великий фильм «Сталкер», который намного неизмеримо глубже «Пикника на обочине».

Про Ученика и Учителя у Кастанеды… Мне даже как-то неловко… Такие азбучные истины пояснять…
Если человек хочет «сам», он не становится Учеником. Он САМ ищет Путь, а не Учителя.

Вы говорите: «Но они ничего не поняли. Понимать им было нечем.» — они поняли. Тут вы не просто преувеличиваете, а совершенно абсолютно не правы.

Как Вы людей рубите сплеча… Тысячу раз извиняюсь, но кто Вы, простите, такой, чтобы решать, что Профессор и Писатель в «Сталкере» Тарковского «не жильцы на этом свете»?
Не «выгоревшие» они, а заблудшие.
Вы спрашиваете: 1. «Зачем он им помогает?», 2. «Кто его об этом просит?»
2: Они (Профессор и Писатель). Они сами его просят. Они пришли к нему как раз чтобы он им помог.
1. Зачем? Да потому что этот Сталкер — «Сталкер в духовном смысле» — просто не может отказать тем, кто просит его о помощи. Даже если бы они были «выгоревшие», даже если шансов исчезающе мало.

Совершенно верно. Сталкинг здесь — это исследование внутренних запретных зон сознания, а не заражённых территорий.

Сталкинг — одно из ключевых направлений.

Абсолютно. Каждый день дарит нам возможности для практики осознанности и отрешения. Главное — желание выйти за пределы обыденности и готовность к изменениям.

Майя показывает условность границ нашего восприятия.

В этом их мощь. Майе удается создать их органичную амальгаму и описать ее на жизненных примерах. Просто и наглядно — без лишней эзотерики.

Эта книга — настоящее погружение в глубины человеческих душ на фоне ужасной войны в Африке. Личные судьбы и исторические события переплетаются, заставляя переживать за каждого героя. Эмоциональный и насыщенный слог делает её живой и актуальной.

Расширение восприятия — её метод. Майя демонстрирует, как глубоко можно погрузиться в своё я. Майя в чем-то созвучна некоторым идеям Кастанеды, но вносит свой уникальный вклад.

Например ;) Но охотник в ней явно прослеживается. Самонаблюдение и отслеживание себя.

Не в явной форме… Нет такого места, где можно сказать — вот оно тут. Но но общий контекст диалога касается осознания истинных ценностей, что перекликается с этой идеей.

И даже “смерть как союзник” ;)

Подобное встречается с книгами на других языках. Переводчик меняет название, если оно звучит плохо в переводе. В данном случае все еще несколько сложнее — у книги в оригинал 2 названия — Obedience или The Undying Ones. Obedience — это Повиновение. А The Undying Ones — сложно перевести красиво, дословно это что-то вроде «Неумирающие». Видимо, это показалось переводчику неблагозвучным, и он придумал название «Приказ есть приказ».