В дополнении к этому произведению рекомендую послушать «Республика Южного Креста», Валерия Брюсова. И прочитать его же стих «Лик Медузы» и посмотреть картину Константина Юона «Новая планета», 1921 года.
Когда же приспел ему (Дионису) срок,
Сторогатого бога родил он, (Зевс)
Из змей он венок ему сделал:
С той поры этой снедью звериной
Обвивает менада чело.
77+77=154 Сонета Шекспира. – Период обращения ядра разбитой луны Фаты (Фаэтон).
108 + 18 + 7 + 5 + 5 + 6 + 5 = 154
Константин Бальмонт — В глухие дни (предание)
В глухие дни Бориса Годунова, (1605 год)
Во мгле Российской пасмурной страны,
Толпы людей скиталися без крова,
И по ночам всходило две луны.
Два солнца по утрам светило с неба,
С свирепостью на дольный мир смотря.
И вопль протяжный «Хлеба! Хлеба! Хлеба!»
Из тьмы лесов стремился до царя.
На улицах иссохшие скелеты
Щипали жадно чахлую траву,
Как скот, озверены и неодеты,
И сны осуществлялись наяву.
Гроба, отяжелевшие от гнили,
Живым давали смрадный адский хлеб,
Во рту у мертвых сено находили,
И каждый дом был сумрачный вертеп.
От бурь и вихрей башни низвергались,
И небеса, таясь меж туч тройных,
Внезапно красным светом озарялись,
Являя битву воинств неземных.
Невиданные птицы прилетали,
Орлы парили с криком над Москвой,
На перекрестках, молча, старцы ждали,
Качая поседевшей головой.
Среди людей блуждали смерть и злоба,
Узрев комету, дрогнула земля.
И в эти дни Димитрий встал из гроба,
В Отрепьева свой дух переселя.
Когда же приспел ему (Дионису) срок,
Сторогатого бога родил он, (Зевс)
Из змей он венок ему сделал:
С той поры этой снедью звериной
Обвивает менада чело.
(Еврипид «Вакханки»)
(1895-2049- Пан)(1905=2059-Дионис)
У Скандинавов – О́дин… У Египтян – Атон…
Ещё Дионис или Вакх…
1147-1301-1455-1609-1763-1917
77+77=154 Сонета Шекспира. – Период обращения ядра разбитой луны Фаты (Фаэтон).
108 + 18 + 7 + 5 + 5 + 6 + 5 = 154
Константин Бальмонт — В глухие дни (предание)
В глухие дни Бориса Годунова, (1605 год)
Во мгле Российской пасмурной страны,
Толпы людей скиталися без крова,
И по ночам всходило две луны.
Два солнца по утрам светило с неба,
С свирепостью на дольный мир смотря.
И вопль протяжный «Хлеба! Хлеба! Хлеба!»
Из тьмы лесов стремился до царя.
На улицах иссохшие скелеты
Щипали жадно чахлую траву,
Как скот, озверены и неодеты,
И сны осуществлялись наяву.
Гроба, отяжелевшие от гнили,
Живым давали смрадный адский хлеб,
Во рту у мертвых сено находили,
И каждый дом был сумрачный вертеп.
От бурь и вихрей башни низвергались,
И небеса, таясь меж туч тройных,
Внезапно красным светом озарялись,
Являя битву воинств неземных.
Невиданные птицы прилетали,
Орлы парили с криком над Москвой,
На перекрестках, молча, старцы ждали,
Качая поседевшей головой.
Среди людей блуждали смерть и злоба,
Узрев комету, дрогнула земля.
И в эти дни Димитрий встал из гроба,
В Отрепьева свой дух переселя.