А я даже не знаю, кто у меня на первом. В принципе, любимое поэтическое произведение я могу назвать — это «Моцарт и Сальери», но при этом любимым поэтом Пушкина я не назову. А из коротких любимое «Выхожу один я на дорогу». У меня, наверное, стихи любимые, а не поэты:)

Ну, тут я вас разочарую, я выбрал более такие витринные: «Приключение на даче» (мое любимое), «Стихи о советском паспорте (мне очень нравится его ритмичность — совершенно в отрыве от содержания) и „Про Власа“ — для шутки:)

Не могу не спросить: а кто конкуренты Маяковского — кто на первых двух местах?

Спасибо за комментарий. Огромное! Про Маяковского — будете смеяться, но я как раз сегодня на модерацию файл отправил — только не ПРО него, а три его стихотворения. Но я уже пожалел об этом, только не знаю, можно ли отменить заявку или уже нет. Скорее всего нет, да и пусть будет как будет.

Вы хоть пару дней подождите – пусть пока повисят в общественном пространстве:)

Очень хорошо, приму к сведению, хотя как исполнитель я неисправим:)

В комментах поглумились малость –
Ничто от автора осталось.

Весомый комментатор похвалил –
И автор снова бодр и полон сил.

А если нет ни одного коммента? —
Нет неприятней этого момента…

(Применимо и к исполнителям)

Чисты как слеза росы
Сказки Лены Хафизы.

Дарят аромат лозы
Сказки Лены Хафизы.

До единой все отменны
Сказки Хафизы Елены.

Как оригинал нетленны
Сказки Хафизы Елены.

Всем известные сюжеты
Поэтически согреты.

Всем известные миры
Рифмой преображены.

И выстраивает в ряд
Сказочных миров отряд,

Сказок фея – Хафиза…
Кто-то против?
Нет, все – за!

И там, и там, увы, у него юмор покойника…

«Мы ее (пьесу) написали в семь с половиной дней, потратив, таким образом, на полтора дня больше, чем на сотворение мира. Несмотря на это, она вышла еще хуже, чем мир».

Юмор высшей, Булгаковской пробы.

Есть и по этому поводу хорошая цитата — из той же книги:

«Гердер прибыл в Кенигсберг в 1762 году и слушал Канта в течение трех лет. Свое первое посещение лекций Канта он описывал в восторженных выражениях, а вообще о Канте как профессоре писал впоследствии следующее:

«Я имел счастье знать философа, который был моим учителем. В свои цветущие годы он был весел, как юноша, и таким, вероятно, остался до глубокой старости. Его открытый, созданный для мысли лоб выражал несокрушимое веселие и радость, его полная мысли речь текла из уст, шутка и остроумие были в его распоряжении, его поучительные лекции имели характер интереснейшей беседы».

Любопытная цитата из жизнеописания Канта:

«Кант не был гурманом, то есть не гонялся за изысканными блюдами, но любил, чтобы простая пища была вкусно и хорошо приготовлена. В этом смысле его признавали знатоком; кенигсбергские дамы охотно угощали его как человека, понимающего толк, и в то же время боялись его критики. Один из приятелей Канта сказал однажды философу: «Вы могли бы с большим успехом написать критику чистого поварского искусства». Придавая поваренному делу главным образом гигиеническое значение, Кант часто говорил, что напрасно некоторые дамы считают это дело ниже своего достоинства. Общее образование, говорил он, необходимо женщине, но необходимы и специальные знания, соответствующие обязанности матери и хозяйки.

– Вы, кажется, считаете нас всех только кухарками, – сказала однажды Канту одна дама, обиженная тем, что философ все время беседовал с нею о способе приготовления кушаний.

– Нисколько, – ответил Кант, – но я желал бы, чтобы самое искусство кухарки было поставлено серьезнее. Следовало бы, чтобы молодым девицам преподавали поварское искусство ученые повара, точно так же, как танцмейстеры преподают им танцы; первое даже важнее последнего.

Кант находил, что бренчанье на фортепиано и пение сентиментальных романсов нисколько не выше кулинарного дела. «Мне кажется, – говорил он, – что всякий муж предпочтет хорошее блюдо без музыки, чем музыку без хорошего блюда». (М.М. Филиппов. «Иммануил Кант. Его жизнь и философская деятельность»)

Не перестаю восхищаться завязками в романах Жюль Верна. До конца читать (или слушать) мне их сегодня уже трудно, но завязывает сюжеты и формует персонажей Жюль Верн отменно. Филеас Фогг просто неподражаемо, просто-таки поэтически математичен. Уволить слугу «который провинился в том, что принёс своему хозяину воду для бритья, нагретую до восьмидесяти четырех градусов по Фаренгейту вместо восьмидесяти шести». Вспоминается Громозека: ну я же просил четыреста капель, а вы мне налили 402 :) Хотя трудно представить себе более непохожее на Фогга существо, чем Громозека…

Чтение Юрия Заборовского прекрасно.

Да уж, Кант… «Сегодня завтрак в детском саду у нас отменяется. Мы будем читать Канта» :) Кстати, в Германии Канта проходят уже в школе. Бедные немецкие дети:)

Ну, во-первых, из-за космической тематики, а, во-вторых, из-за сочетание двух уровней — земной обыденности (завтрак в детском саду) и космоса — и потеря запонок в космосе в рассказе.

Можно ли так обманывать детей? — это я и близко не знаю. Совсем не педагог:)

«Кстати, а как философы относятся ко лжи во имя, скажем так… достижения пользы для человека, который пока ещё сам не понимает этого».

Есть такая работа Канта: «О мнимом праве лгать из человеколюбия», я даже думал ее озвучить пока еще верил в свои силы исполнителя:) Но название работы говорит само за себя. Я, правда, в этом плане не так суров как Кант.

Гении, даже и с отталкивающими чертами, заслуживают слов в свою защиту; злодеи, даже при всей своей возможной притягательности – не заслуживают.

Уайльд, конечно же, сегодня бы стал не только сценаристом (как предполагается в записи), но еще и режиссером и актером. Правда, настоящий актер из него вряд ли бы получился (потому что он был слишком хорошим актером в жизни), что не мешало бы ему считать себя величайшим актером на свете. Так и вижу Уайльда, говорящего: «Как можно не вручить Оскар Оскару?» :)

Вообще, суждение Лао Цзы: «Утром познав истину, вечером можно умереть» можно посчитать частным случаем более общего суждения: «Утром сделав свое дело (разумеется, имеется в виду не просто дело, но – самое важное дело в жизни), вечером можешь умереть» или даже без всяких утр и вечеров: «Если сделал свое дело, то можешь умереть». А так как дело философа – усматривать истину, то, усмотрев ее, он может со спокойной совестью умереть. И, кстати, всякое делание и завершение какого-то большого, предельно важного для человека дела почти неизбежно порождает такого рода мысли – что вот, мол, сделаю — и умереть можно. И, сделав дело – не зря я жизнь прожил. Но такой радостно-отрешенный от жизни настрой не очень долго держится. На смену одному делу приходит другое и человек снова привязывается к жизни. Познав истину в отношении одного предмета, философ может перейти к познанию другого. А важнейшим человеку всегда кажется то, чем он именно сейчас занимается (при условии, что он волен выбирать). То есть постигнув наиважнейшее из всего, философ снова берется постигать — нечто еще более наиважнейшее… И снова, выходит, надо жить.

Мне почему-то (понятно, почему) вспомнилось: «Сегодня завтрак в детском саду у нас отменяется. Мы совершим полет на космической ракете на Марс. Прошу вас, возьмите в руки космические ложки…» :) —
www.youtube.com/watch?v=9J-OGFXPHaA

«Как способ нахождения истины спор малоэффективен».

Истинно так. В спорах рождаются только ссоры. Итак, как минимум одна истина уже найдена. С утра. Но умирать вечером все же не хочется. Не сегодня:)