Я как -то читал, антропологи проводили эксперимент на пятилетних детях. Проверялось, насколько они готовы делиться своим, проявлять сочувствие к другим людям. Но там был такой момент, другие люди делились на 2 категории: свои и чужие -внешние, из другого сообщества. И совсем малые дети показали интересные результаты: готовность делиться и сочувствовать «своим», из своей группы и отстранённую холодность, даже жестокость к людям из «чужой группы». Это в нас прошито на уровне инстинктов. Даже добрый человек — он добр и нравственен к своим, а чужих вполне может использовать как ресурс, и это в большинстве случаев не помешает ему быть добрым.
Помилуйте, вы из какого человечества? Из того, что истребило индейцев, посадило на цепь негров, австралийцев и показывало филиппинцев в зоопарках, что навсегда уничтожило многие виды китов, слонов и прочей живности, просто потому, что было сильнее, что могло это сделать и имело выгоду? — Если так, то вы не можете называть всё это бессмыслием и безумием моральных выродков, не имеющем ничего общего с реальностью. Примерно так человечество и поступало во все времена.
Вспомнился случай: мужик пришёл наниматься в компанию Hewlett Packard, у него на собеседовании спрашивают: «А вы знакомы с нашим оборудованием»? А он отвечает: «Конечно! Я уже более десяти лет профессионально работаю с техникой Невлетт-Раскард!»
Короче, да. У меня убогость ума.
Весёлый экипаж из Стартрека оказывается перед лицом сложнейшей задачи, которую вместо них решает рояль, выпрыгивающий из кустов в самом конце рассказа — как-то это не по-стартрековски!
Здравствуйте, мне это напомнило один случай. Ходил я в детстве на уроки сольфеджио — их вела такая полногрудая безразличная и неталантливая преподавательница. Так вот на задней парте сидел наглый, огромный хулиган-переросток по фамилии Изюмов. И от нечего делать Изюмов брал свой циркуль и тыкал им в ляжку своего соседа — безобидного толстяка Козлова. Тот вскрикивал на весь класс от боли. Учительница сольфеджио прекрасно видела эту ситуацию, но она, трезво оценив свои педагогические трудозатраты, говорила: «Козлов, не смей кричать!» — и так раз за разом. Ваше порицание шовинизма в данном случае — примерно замечание того же уровня. Надо сказать, благодаря той учительнице, сольфеджио я возненавидел на полжизни.
Когда я был маленьким, мы делили небольшой дом с семьёй, где батька был алкаш-работяга, а сын — даун. Сашка-дурачок раскачивался, стоя на месте, и мычал какую-то песенку, обычно никому не мешал. Но когда у него вовсю пошла пора полового созревания и взыграли гормоны, он попытался в коридоре снасильничать мою бабушку.
Здравствуйте, Алина! Спасибо, что написали такой развёрнутый отзыв! Насчёт не отточенного языка соглашусь — это был первый мой рассказ, хоть сколько-то признанный и выигравший какой-то конкурс, я тогда ещё более просто относился ко многому. Здесь его опубликовал потому что он мне дорог и потому, что в принципе неплох.
За женщин поясню. На протяжении многих тысяч лет эволюционного развития, женщины как правило не участвовали в смертельных битвах, не могли убивать в драках. Это с одной стороны и хорошо, с другой стороны, раз природа никогда не ожидала от женщины убийства — она и не предусмотрела для неё сценарии поведения на тот случай, когда реально появится возможность убивать. Это разные ограничения, заставляющие пощадить обреченного врага вместо его убийства, протоколы улаживания конфликта на основе взаимоуважения двух людей, способных отнять жизнь. Ведь дело в том, что эволюция очень экономна — она заботится об общем выживании вида даже в самых жутких конфликтах, вкладывая человеку с ружьём в голову странные благородные и вроде бы неуместные помыслы.
Но эволюция и экономна. Она не будет вкладывать лишние программы туда, куда не надо. Например — программу обращения с летальным оружием в голову женщины, которая все эти тысячелетия была матерью, домохозяйкой, хранительницей очага, да тем же ценным призом на войне, только не убийцей.
Поэтому когда смертоносное оружие вручают женщине и выдают приказ, когда женщина может нанести последний удар — добить ненавистного противника — там, у неё в голове, гораздо меньше всяких неуместных благородных сентиментальных мыслей и мотивов, меньше глюков, чем у мужчины. Там всё проще. Знающие люди эту особенность используют. Только вчера прочитал статью про леди-смерть, Людмилу Павличенко, там инструктор говорил ей: «по своей природе женщина больше приспособлена к работе снайпером, чем мужчина».
Да, рассказ написан после нескольких моих командировок в институт ФСИН и по сути является моим осмыслением того, что я увидел там семь лет назад.
Короче, да. У меня убогость ума.
За женщин поясню. На протяжении многих тысяч лет эволюционного развития, женщины как правило не участвовали в смертельных битвах, не могли убивать в драках. Это с одной стороны и хорошо, с другой стороны, раз природа никогда не ожидала от женщины убийства — она и не предусмотрела для неё сценарии поведения на тот случай, когда реально появится возможность убивать. Это разные ограничения, заставляющие пощадить обреченного врага вместо его убийства, протоколы улаживания конфликта на основе взаимоуважения двух людей, способных отнять жизнь. Ведь дело в том, что эволюция очень экономна — она заботится об общем выживании вида даже в самых жутких конфликтах, вкладывая человеку с ружьём в голову странные благородные и вроде бы неуместные помыслы.
Но эволюция и экономна. Она не будет вкладывать лишние программы туда, куда не надо. Например — программу обращения с летальным оружием в голову женщины, которая все эти тысячелетия была матерью, домохозяйкой, хранительницей очага, да тем же ценным призом на войне, только не убийцей.
Поэтому когда смертоносное оружие вручают женщине и выдают приказ, когда женщина может нанести последний удар — добить ненавистного противника — там, у неё в голове, гораздо меньше всяких неуместных благородных сентиментальных мыслей и мотивов, меньше глюков, чем у мужчины. Там всё проще. Знающие люди эту особенность используют. Только вчера прочитал статью про леди-смерть, Людмилу Павличенко, там инструктор говорил ей: «по своей природе женщина больше приспособлена к работе снайпером, чем мужчина».
Да, рассказ написан после нескольких моих командировок в институт ФСИН и по сути является моим осмыслением того, что я увидел там семь лет назад.