Спасибо огромное, я тоже Ваши комментарии стороной не обхожу :)

С радостью читаю Ваши комменты, чудесный Лисёнок.

Рассказ произвёл сильное впечатление, сразу же послушала второй раз, чтобы как-то поудобнее его расположить для неспешного дегустирования. Очень он по вкусу пришёлся, в нём есть всё, на что моё воображение живо откликается, в предвкушении потирая лапки.
Стихии нынче, может, уже и не ждут от смертных поклонения и служения как когда-то, но уважительного отношения требуют неизменно, да и от восхищения тоже не откажутся. Так вот, Аллену не следовало писать свою книгу, вернее, книгу пусть бы писал, но раскрывать местоположение Долины — невзвешенное решение, даже глупое. Тысячелетия она хранила себя и свои тайны, а тут — самоучки-альпинисты навбивают себе в навигаторы координаты и повалят нестройными шеренгами открывать заповедные места, украшая свои маршруты необходимым любому покорителю горных вершин хламом.
Красивый рассказ, словно кристалл аметиста, чёткий, строгий, яркий. Совершенство… достойное великолепной оправы, которую и подарил ему Чтец. Изумительное исполнение, маленький шедевр, созданный с любовью, вниманием и невероятной тщательностью, давно мне не приходилось слушать чего-либо подобного, потому и планка потихонечку сползла вниз, переставлю-ка её повыше. Благодарю и примите моё искреннее восхищение!

О, эта книга словно для меня написана! Милый Чарли, малыш, я понимаю тебя!
Кто ещё может представить, сколько эмоций, тончайших переживаний и изысканных наслаждений дарит шоколад! С ним и только с ним — мой многолетний роман, менялась я, мой мир, вкусы, интересы, но храню верность ему, единственному. Его аромат, оттенки, очарование принимаемых форм… Процесс извлечения из обёртки, посверкивающей золотом, серебром или же разворачивающейся разноцветными лепестками дивного цветка, всегда обещает блаженство. Сколько в этом сакрального, неведомого непосвящённым. Не откусывать и жевать, о нет, это варварство! Отломить нежно, положить медленно и… короче, это любовь, как я и утверждаю.
Соло или чередуя с дольками апельсина или глотком кофе, хрупкий — морозным вечером или тающий — от летнего зноя (встречающий небытие с папиллярами моих пальцев на гладкой спинке), льющийся тонкой струйкой или фигуркой застывший. Бесконечная радость…
Очень понравился Чтец, с галантной неторопливостью выкладывает на воздух каждое слово, приятнейшая для моих ушек особенность, благодарю!
Дивный Джин Уайлдер, пусть облачко моих воздушных поцелуев коснётся тебя — за созданный тобою образ Вилли Вонки!

Неожиданное осталось послеощущение от детектива. Стало грустно, даже тоскливо до слёз, потом немного радостно и, вот уж совсем некстати, волнующе торжественно. Такую вот интересную вещь я прослушала.
Снег, снег… всё укроет снег…
И будет — новая страница, с ожиданием глядящая в сапфирово-звёздное небо, потом ещё одна и ещё… И пальцы Судьбы будут их бесстрастно переворачивать, складывать бесконечными стопками, укрывать дивной красоты обложками, вышивать на их корешках непроизнесённое имя каждого…
Изумительно хороши и Чтец и Автор (как я люблю его «Дополнительный»), благодарю искренне обоих.

Чёрные начинают, Белые заканчивают. Партия, начатая в полумраке свечей, завершится в лучах солнца…
Благодарю Чтеца, прекрасное исполнение!

Странно, это будто простенький сюжет для ролика одного из тру-крайм каналов. О чём автор хотел с нами поговорить? Что всё есть суета мимолётная, человеческая жизнь хрупка, а от судьбы не уйдёшь? Не хватило мне в рассказе… всего. Каких-то ярких штрихов и кажущихся незначительными мелочей, ожививших бы образы всех троих, времени и протяжённости полотна не хватило. Начало и сразу конец. Похоже на эскиз к более глубокой вещи.
Название почему-то привело на ум фильм «Долгая счастливая жизнь», но действие так быстро разворачивалось, что это поманившее сравнение тут же и увяло. Потом я успела подумать, что Корвин, движимый страхом и страстью, убьёт свою бывшую, но и тут я промазала.
И ещё, там есть момент, из которого понятно, что она и раньше угрожала ему пистолетом, да он всерьёз это не воспринимал. Небось, радёхонек был отделаться от неё. Три года это срок, а тут на тебе — переклинило, и всё из-за традиции в газетах объявлять о своих помолвках да венчаниях.
Ярко и необычно прозвучало — Корвин, будто не фамилия, а имя странствующего рыцаря, вольного стрелка или покорителя звёздных трасс.
Чтеца благодарю, он прекрасен.

Бывают такие милые люди, которые подобны затишью перед летним дождём. Они безвредны, неуёмно добры и бестолково гостеприимны, они, как то затишье, обещают благодатную влагу, утреннюю свежесть и бриллиантовые россыпи в траве. Сердечные, хорошие, милые люди, но йолки, граждане-товарищи, какие же они душные! В них утопаешь как в перинах, их маревный строй мыслей заразен невероятно, они дарят всему вокруг тягучесть движений и томное желание пойти туда не знаю куда, да там и остаться (при этом не покидая нежно поскрипывающих объятий кресла-качалки).
Бежать, бежать как можно скорее и дальше от них! Иначе — маета, сладкий, сонный плен с причмокиванием и послеобеденная одурь.
Рассказ-кусака любимого Чехова, прочитанный прекрасным актёром — чудесный подарок!

Благодарю, Дмитрий, за то, что Вы всегда в этот День, словно цветы к подножию, приносите стихи.
Прекрасный сборник, грозный и светлый, как сама Победа.
Наша Победа!
Стихотворение Рождественского — застыло огромным монолитом, запечатавшим в словах боль, кровь и слёзы нашего народа.
Но более всего резануло по сердцу неизвестное мне «По вагонам». Раз за разом слушала, тщетно пытаясь справиться с ледяным водоворотом образов, обрывками мыслей. В крови моего сына течёт кровь знающего, о чём это стихотворение… и выжившего.
Не буду говорить за всех, но моя семья — помнит. И семьи моих друзей — помнят. И для нас этот День — наш День!

Печаль… Неизбывно-бесконечная печаль хлынула ледяной волной в мою душу. Вся его жизнь чуть не с самого рождения — перечень утрат и тяжёлых испытаний. Тектонический разлом эпох, один, другой, третий… испытание болью, равнодушием, предательством, смертями. Создатель за работой… плавил, ковал, гранил, с любовью оттачивал красоту этой человеческой души.
Мне нравится смотреть на фотографию Рыбакова. Нравится, как он опёрся щекой на руку, как смотрит мне в глаза, я влюблена в это лицо, лицо умного, тонкого, мудрого, всё повидавшего, всему вынесшего свой приговор. Если долго смотреть, кажется, что вдали начинает звучать мелодия, скрипка нежно-щемящая, тревожная и прекрасная. Торжествующее танго жизни…
Неистово кланяюсь Человеку и Писателю. Благодарю за его книги, с курсом которых сверяла свой компас. Хотела бы я быть достойной всего, что он поместил в свои строки, к чему имела честь прикоснуться.
Тяжёлым песком покрыто наше прошлое. И, как название моего любимого романа, так и память о жизни — песок, холодный и мокрый, под его толщей погребено всё. И пусть так и будет! Прах к праху, пепел к пеплу, душе же его — летать, очам — видеть, сердцу его — знать…

О да, под моим чутким руководством найдётся о чём беспокоиться всем остальным :)

Горько мне стало за Дракона, совсем страх потеряли, фольклорный персонаж не уважать :) Дурят все кому не лень, а он ить доверчивый как дитя, вон — переодетого мужика от девы отличить не может, ибо неискушён в этих делах весьма. Да и принцессу он так трогательно себе требовал потому что жить без вдохновения более не мог, был одинок, непонят, нелюбим…
Эх, люди, люди недалёкие, не знают своего счастья, ведь иметь своего Дракона — это стратегически важный ход, никакой соседский королёк не посмеет сунуться, и залётный ящер тоже три раза подумает и поостережётся якорь бросать.
А взамен — сущие пустяки, что, стадо жирных коровушек нельзя на изумрудных полях ему приготовить, пущай ловит, развлекается, ну и опять же принцессу, или, того лучше, девушку с веснушками, озорную хохотушку — неужто трудно для него подыскать? Да она его своей нежностью и женской хитростью в котёнка превратит, будет он, когда ей вздумается и зажигалкой служить и джакузи в местном пруду устраивать и куры гриль на местном празднике ровненько пропекать, а то и просто по ночам развлекать народ сполохами фиолетово-золотыми, пуская их кольцами одно в другое.
Я б к тебе отправилась, милый Дракон, хоть не принцесса и, чего уж там, не дева юная. Менестрель, не откажи в просьбе, шепни в мой нафигатор его адресок, пока я чемодан собираю.

Горячо благодарю Чтеца за выбор и приятное исполнение. Автор же — давно в моём сердце и мыслях.

Игорь, чудесный человек, благодарю от всей души за эту огромную, чистую, искрящуюся в утренних лучах, жемчужину! Пусть сияет она в океане невежества и боли.
Исполнение сливается с текстом, негромко, неспешно, отстранённо. Мелодия вела вдоль слов, учила плыть вместе с ними, полностью отдаться их спокойной мудрой силе.

Ах, как писал Липатов! Образно, чётко, вкусно, вольно, в паре предложений — маленькая жизнь.
Много разного неожиданно пробудил во мне роман. Чтец любимый — это раз, благодарю его от всего сердца. Прежде книги для меня был фильм — это два, поэтому кроме Леонова больше никого не могу представить в роли следователя, хотя под описание внешности он до забавного не подходит. Марков и Виторган тоже мягко и точно опустились каждый в свой образ и доставили мне невероятное удовольствие, кружа над моим воображением во время прослушивания. И дивная мелодия из фильма летела следом.
Третье, вдруг спорным показался мне образ Столетова, глупо судить о том времени, понимаю и, учитывая это, всё же не могу откинуть мысль, что он, как тип человека, ищущего во всём и всегда повод сделать революцию — страшен. Обличители-ниспровергатели… Разрушать, исходя из своих принципов, разрубать вдоль, не думая о последствиях. Нет, это не Дон Кихот, это — мальчик на пляже, наступающий на куличики, видя обман в том, что они не из муки и сахара. Властолюбивый, тщеславный, прущий напролом. Его коллекция фонариков, хороший символ — светить во тьме себе и другим, не дать сбиться с пути, зажечь все фонариком разом и стать маяком, (но надо бы точно знать, где ждут рифы, скалы и мели...)
Вот, написала это, и стало противно, изжогой кисло плеснуло в душу от мысли, что была и у меня когда-то возможнность безоглядно верить в идеалы, но я сама старательно их закопала, разровняла. И вот сейчас — будто принесла на забытую могилку чёрно-лиловый цветок предательства…

Роман, искреннее спасибо за «Новый год»! Стихотворение, где лишь мелодия — прекрасно, в нём таится всё, чего жаждет душа :)
Но вершина — стихотворение без звуков и слов, льющаяся тишина.
Безмолвие… Небо…

«Раздаются тары бары,
К нам приехали гусары»…
Чудесный рассказ!
Почему-то подумалось, что Гоголь творил эту историю будучи в прекрасном настроении. Озорно, насмешливо и легко летало его перо по бумаге — может, это было начало лета, когда всё вокруг разворачивается, благоухает, поёт и кружится в ожидании счастья. А, впрочем, может и наоборот — долгими зимними вечерами, под завывание метели, в желании оживить воспоминания о южной неге, солнце и безудержной радости…
Очаровательно прочитано, чувствуется, что и Чтецу передалось это настроение. А как он произнёс «диаконицею» — словно древнее заклинание или какое-нибудь смертоносное зелье по-латыни.
Благодарю!

Чтец изумительно хорош, слушать такое исполнение — искренняя радость.
О рассказе могу сказать только то, что это дивный подарок душе каждого из нас. Не хочется под ним сорить лишними словами…
Благодарю!

Благодарю, но мой потолок — комментарии (потолочная графика, ага :)
А вот Вы, действительно, великолепны в том, что создаёте. С редким наслаждением слушаю Некроманта, даже не слушаю — пригубляю, смакую, ласкаю слух, балую воображение.
Столько образов! Дивная вещь, как вино какой-то там давности из погребов моего австралийского дядюшки (не пробовала, но, зараза, оно должно быть волшебно!)
За Некроманта примите, прошу, моё искреннее восхищение…

Один из любимых рассказов Лавкрафта, поэтичный, щемящий. Опять подумалось, что, щедро даря нам свои миры, сам писатель значительной частью своего сознания находился в них постоянно. И как же, должно быть, мучительно было ему совмещать пребывание там с нашей реальностью, как это невыносимо трудно — накладывать видения и образы, пленявшие его, на современные, но чуждые ему пейзажи городов, улиц и домов, резкие голоса и нелепые фигуры людей, чего ему стоила необходимость исполнять нужные для ежедневного существования действия…
Можно ли понять (доказать), который из двух миров — реален, а какой лишь плод воображения? Может, брать мерилом степень яркости проживаемых там и здесь чувств и ощущений. Или силу притяжения, на которое остро откликаются все мысли и желания. Или учесть долго сдерживаемый мощный взмах (глубокий вздох) крыльев души, истосковавшейся в разлуке.
Ломарцы… название народа аукнулось нежным ларимаром, небесно-ледяная дивная прозрачность камня плавно легла на всё, отразившись на сути характера народа, благородстве и чистоте его души, ледяной высоте помыслов и редкой призрачной красоте их городов.
Великолепнейшее исполнение, голос и музыкальная оправа безысходно завораживают, благодарю.