Да и парировать — не ваше это. Бросайте)))

Обожаю зоопарки! Как прекрасны клетки, сколько в них смиряющей красоты, а служители — это же идеал того, что заслужил дикий зверь, родившись зверем, а уж толпы жруще-ржащих посетителей, норовящих что-то сунуть в клетку, сфоткать свою глупость и галдеть без перерыва до закрытия — ура и да! Обожаю зоопарки, я повторю…
Воспевать зоопарковую романтику достойно человека, который царь природы, можно даже всплакнуть сентиментально (ослеп, оглох, обезумел — так жааалко).
Чтице хорошо было бы озвучивать птиц, жизнерадостно иссвистела весь мой слух (наверное, в ушах теперь денег не будет).
Минус обеим дамам, от души.

Ага, ну это, наверное, потому, что я, держа на фоне закатного солнца бокал вина, любуюсь не только его цветом и стаж этого любования больше, чем твой :)

Рассказ фантастически красив, бесконечная череда образов, струящихся среди изысканных ароматов, переливающихся в звуки и мелодии, вновь превращающихся в образы, потом в кружение разноцветных искр, растворяющихся и возникающих вновь…
Подумалось сперва, что эти трое были сутью того, что Поэт заточил в клетке своей души, обмотав прутья винными цепями, навесив на них хрустальные засовы и пробочные замки. Например, смелость, честность и стойкость, которые в конце концов явились к нему требовать освобождения, а то и призвать к ответу.
Смысл истории от меня убежал далеко, примерно на другую планету, можно видеть в телескоп как он мне оттуда язык показывает. Однако :) мне понравилась идея создать, глядя на угасающее светило, свою самую прекрасную Поэму, потягивая при этом волшебное вино и наслаждаясь тем, как миллионы звёзд поселяются в каждой клеточке твоего тела или клеточки разлетаются каждая на свою звезду (или ещё что-то в этом роде)… в этом что-то есть.
Игорь, спасибо, что выбрал этот рассказ.

Я бы подумала, что написана книга давным-давно, такая она милая, интеллигентная и по-хорошему наивная, на наивность списала предыхание в сторону немецкой культуры, старшебратского отношения к оленеводскому складу ума якута, а так же кряканьке вкупе с хрюканьем пингвина (а вдруг они и правда хрюкают?). Про крутые технологии нацистов в комментах уже поулыбались, как и по поводу всезнайки профессора, а слово «однако» буду говорить невпопад ещё неделю, но как-то всё равно мило и по-прежнему не раздражает. Сейчас скажу ещё раз — и прочитано мило :)
Если серьёзно — мне понравилось, действие плавное, некрутоповоротное, персонажи сплошь положительные, даже те, которые «не наши», а уж как хорош пингвин Семён! (он не Семён, но мне так хочется). Кому бы дать по шее, так это Трифону, регулярно забывать накормить собак — предательски подло!
Но главное, что покорило меня — это общая атмосфера книги, мягкая и светлая, не могу объяснить, будто вернулась в детство и оттуда слушаю её. Не просто ламповая, а кресло-ламповая, уютная, вот как бывало, когда домашку не задали и весь вечер твой, целиком и полностью. Мне бы её прочитать в свои двенадцать…
Автор, Чтец, вы прекрасны, примите, однако, мою благодарность!

В помощь тем, кто запутался в именах и прозвищах детей и уже собирается книжку захлопнуть (не торопитесь, роман хорош), напишу столбиком, кто кому родные братья-сёстры и кого как звали в детстве. Итак, у бабушки было четыре сына и четыре дочери, судьба самого старшего и самой младшей — тайна и интрига повествования.
От остальных детей есть внуки, числом девять, плюс ещё один, не родной по крови.
Белка, одиннадцать лет — Полина.
Маш и Миш — Мария и Михаил, двойняшки шестадцати лет.
Аста, ровесница двойняшек.
Гулька — Никита и сестра Аля, тем летом были мелкими.
Шило, девять лет — Геннадий и брат Ростик, мелкий.
Тата, пять лет — Татьяна и Лазарь (который неродной) двенадцати лет.
Имена, указанные в одном экземпляре, были одинаковыми и там и там. Если внимательно слушать, то вся орава встанет на свои места.
Ушла в книгу, возвращаться не спешила, тянула как могла, получала удовольствие по полной — от закрученного сюжета, от жемчужин в виде грёз, скользящих из внутреннего мира Белки, от серебристой изморози, лежащей на каждом, сыгравшим свою роль в этой саге. И от дома, жуткого, зовущего, пленяющего навеки.
Чтец великолепен, а музыка! где взять слова описать восторг и горячую благодарность тому, кто облачил историю дивными мелодиями, не оставив вниманием ни одного сюжетного поворота, навевая нужное настроение и погружая, погружая…
Пыталась переловить их Шазамом, но половина коварно ускользнула.

Милый старый Кинг, когда-то он писал, а не наливал буквы в слова…
Лестница, её ступени (аллегория на аллегории), всё это так ненадёжно, как и сама жизнь. В которую прыгаешь, как в сено, но в нём, в сене, может быть разбитая бутылка коричневого стекла, она подпишет твоё бедро буквой «С», которая видна до сих пор, на которую и в старости можно будет взглянуть, чтобы поутру вспомнить своё имя. Я не знаю, мог ли спасти брат свою сестрёнку от падения в жизнь. И твержу, что не смог бы, не смог! потому что я брата — не смогла… не смогла.
Тоскливо на душе от давно знакомого рассказа, но, Мифорез, благодарю! Душу надо стегать огненным хлыстом, хотя бы для того, чтобы ощущение собственной хорошести не поселилось в ней.

Не сомневаюсь, что именно так и сделаете. Если перевести Ваши работы в визуальный образ, представляется чёрной тушью нарисованный огромный старый дуб, мельчайшие детали резных листиков, узоров и трещин коры, извивов корней. Но он не закрашен, а будто переливается внутри своего контура всеми оттенками.
Вот поэтому для меня слушать Вас приятнее приятного :)

Услышанное оглушило.
Обречены ли или однажды будет «закрылись глаза, распахнулись очи»… рассуждать о вариантах не стану, хотя очень хочется.
Рассказ крохотной далёкой точкой просиял сквозь вязкую тоску предрассветной тьмы. Благодарю Чтеца за великолепное исполнение и за то, что озвучил эту историю.

А всё-таки, какой он, тот другой смех, который так мучительно искал Чарльз…

Время…
Живите в нём, ныряйте в его звёздные глубины, зачерпнув песок (времени) со дна, всплывайте и ныряйте вновь. Катайтесь на его ажурных стрелках, играйте в классики из римских цифр, затаив дыхание, любуйтесь на его пружинки и шестерёнки. Уловите ритм его тиканья и дышите вместе с ним, подпевайте мелодии боя, раскачивайтесь, обняв диск маятника, спускайтесь вниз по цепочке, и отдохнув на гире, карабкайтесь вверх, щекочите пальчиком отверстие для ключа.
Делайте всё, что угодно, но не чините время! Не отдавайте его чужим людям, не доверяйте его ход — никому. Берегите и охраняйте от равнодушных рук и глаз, от тех, кто не может не произвести хоть какое-то действие над ним.
Время неприкосновенно…
Лёгкий и многослойный рассказ, озвучено замечательно, Чтецу моя благодарность.

Я даже больше скажу — это Юрова Лариса :)

К Костнеру отправил.
Я была права, жестокий…

Ах, милый Алекс, это хде ж такое у нас было и почему ты меня не предупредил, жестокий?
Моя избушка на краю леса, я бы танцевала в лунную ночь с теми волками…

Незатейливо и легко, соскучилась по такому, вся история перед глазами большими буквами. Речка, лето, шашлыки — хочу туда, дымом от мангала через уши в нос потянуло. Потом — эта неприятность на заправке, опять знакомо, не далее как месяц назад на заправке же… короче, тренировала дзен.
И «алиен» я прям с разбегу перевела, потому что одно время передушила всех вокруг своим шлейфом от Мюглеровского Аliena.
Слова о Перевёрнутом острове развеселил воображение, так и видишь — в небо мрачно-застенчиво таращатся корни, коряво струящие свои щупальца в разные стороны и сундук, который клад пиратский, лежит на скелете крышкой вниз. А с обратной стороны — в океаническом аквамарине шевелится трава, в кронах тополей и берёз мелькают стайки тропических рыб, а об ствол векового дуба приплывает почесать спинку кашалот.
Прочитано не угнаться, а вот музыка не мешала (Коппу привет). Автору спасибо!

Негромкий диалог женщины с тем, кого когда-то она любила. Она — умеет слышать, он — только говорить. Она — ищет пути родиться словом, он — дай плоти стать комочком, и да! не убей меня потом нечаянным словом. Она — знает о нём всё, он — думает, что знает всё вообще. Она — горда своим чувством, он — бьётся в клетке себя, незрело-перезревшего. Он — громоздит слова, аллегории, смыслы без смысла, она — строго, красиво, с достоинством меряет каждым словом океан своей души. Она — играет, смеётся, прячется, плачет, страдает, умирает и рождается вновь… играет.
Он — тоже играет, но зал пуст, и будет пуст, глух, бархатно-пылен всегда.
Эта Женщина будет счастлива — и в одиночестве. В одиночестве она будет — свободной. Он же — будет красиво страдать всегда и не мешайте ему.
Кстати, всплывший Титаник так себе зрелище :(
Дмитрий, благодарю за Гимн Женщине, препднесённый в столь завуалированной форме.

Подумалось, кто защитит от трепания в рифмах таких, как Один, он глаз отдал за сакральное. Болтуны… не боятся ослепнуть?

Он замерзал в ущелье её души, ждал встречи с ней в ледяных пещерах, она же, Вершина, играя, нежно обнимала его лавинами, оглушая, лишала сил, ломала перья. И гладила отражением в её глазах. звёздного неба. Верные её ветры учили его никогда не сдаваться. Камнем замирать, пережидая пургу, уметь во тьме стоять на краю пропасти. Держаться за снежную пыль, вдыхать огонь, парить без крыльев, воскресать из пепла…
Он молча сносил всё, разевая клюв в немом крике.
Однажды он улетел. Он пытался забыть, выбросить её из своего пернатого сердца. Жил в солнечно-дюшесовых странах, под мерный рокот волн наслаждался теплом и покоем, ленивой кувшинкой раскинувшись на атласе бананово-лимонного песка. День за днём вытягивал из сердца ледяную иглу, расставаясь с болью, с памятью о боли, с самой памятью…
Но, однажды он увидел себя со стороны и не кувшинкой, а глупым пустым глиняным кувшином. Неуклюже поднявшись, всрепенулся, стряхнул с лилово-чёрных крыльев золотой налёт пыльцы тропической роскоши и, взмыв ввысь, бросил ненужную посудину на прибрежные камни, вернув земле земное.
Летел на север, и с каждой минутой возвращался к самому себе, собирая себя, вновь становясь — собой.
С тех пор он кружит над своей Вершиной, задыхаясь в разреженном воздухе, ослепший от её сияния, но не теряя высоты. Только так и никак иначе…
Настанет день, когда он, устало сложив крылья, упадёт, и тогда она прижмётся к его затихающему горячему сердцу, и лишь тихое «Кррра!» прозвучит в ответ на её нежно-снежное прикосновение.
Никогда — это очень долго.
Он это знает. Он ждёт.

Дмитрий, благодарю за ещё одну чудесную историю.

Эта Глубина, наверное, станет моей любимой, её изумрудные воды мрачно-таинственны и чудесно-озорны.
А как мне по душе «Ведьма из Дувы», словно для была меня написана эта история! Писательница пленила — умница, красавица и тоже где-то ведьмочка, мало того, родились мы в один день :)
Вот, творя истории на своей кухне, перебирает она разноцветные флаконы с эмоциями всех видов и оттенков, неслышно скользит под свисающими с потолка сухими травами, гладящими её по волосам, шелестит страницами, исписанными кончиками еловых лап, старинным кинжалом помешивает в кипящем котле свои фантазии (фантазии ли?), подсыпает лепестки легенд и сказок, и вдруг добавляет туда ворону и медвежонка Владика )))…
Нет, я верю в чудеса, потому что они вот так запросто и происходят.
Ведьма Магда почти сразу в моём воображении обрела живой дышащий образ, потому что вспомнилась полюбившаяся лесная ворожея из «Тёмного мира» в исполнении Татьяны Кузнецовой.
Озвучено изумительно, голос Чтеца и мелодия, изящно подчёркивающая повествование — это маленький Оскар, такой небольшой, с ладонь, из перламутра, с тонким серебряным узором.
Одно только застряло в виде вопроса, ведь Карина могла бы действовать более решительно, утвердившись в своих подозрениях, жаркое, сдобренное цианистым калием, давно прошло проверку временем.

Пронзительно прекрасная история в столь же прекрасном исполнении. Послушайте, эти тридцать три минуты смогут сделать вас счастливее!
Горячо благодарю всех, принявших участие в этом спектакле, детские голоса будто в ладошках сердце подержали. Нагибину — мой поклон всегда.

Немного дополню по ролям:
Следователь Кравцова — Галина Анисимова
Наташа — Татьяна Рогозина
Забияко Нелли Алексеевна — Татьяна Карпова
Отец — Анатолий Ромашин
Мать — Эмма Сидорова
Ян Георгиевич — Александр Лазарев
Директор школы — Радий Афанасьев
Классный руководитель — Кира Головко
Иван Егорыч — Игорь Охлупин
Олег — Евгений Герасимов
Эдик — Анатолий Михеев
Соседка — Антонина Богданова
Режиссёр — Владимир Храмов
Консультант — полковник милиции Владимир Статкус.
Для радиоспектакля консультанта приглашали, во как к делу относились! Спектакль — щедрый подарок. Блистательная Карпова в небольшой роли успела, смешливо прыснув, пощекотать пузырьками шампанского своей души. А великолепные Ромашин и Лазарев! Сама же история настолько чистая и правильная, что теперь воспринимается почти как сказка. Молодёжь Верлена в летних сумерках цитирует, учительница время тратит — учениками интересуется, следователь ночами не спит — тщательно и не спеша раскапывает дело.
Как давно это было и было ли… Полвека прошло, другое время, другая страна… другие люди.
Спектакль уютом согрел в зимний вечер, кресло, тишина, полумрак, забытое чувство доверия и защищённости.
Благодарю всех.

Обычная история
обычного человека
на обычной войне.
Благодарю Чтеца за бережное исполнение. Мелодия голоса медленно струится под строками, поднимая на уровень глаз древнейшее слова — ВОЙНА.
И нет этому конца…