три месяца назад я случайно услышала фамилию Буджолд и хорошо, что спросила, о ком речь. Ну что сказать, кто читал весь цикл с начала, тот понимает мои чувства. С первого абзаца я влюблена в автора и ее героев.
Но очень хотелось бы отметить не удивительные приключения, не целостность характеров, не логичность миров, не вплетение культуры Земли, не красочность описаний, а потрясающее умение обозначать острые философские вопросы простым языком. Понятным каждому. Ну, каждому, владеющим азбукой.
Я бы в школьную программу включило. Всяко актуальнее, чем то, что там есть. Трансгуманизм, этика клонирования, толерантность и толерантность к толерантности. Да у нее разобраны почти все проблемы, которые нам на пятки наступают. С совершенно разных точек зрения. И без оценок! О ма гад! Она богиня! Присуждаю ей степень по философии всех академий наук!
Мдэ. Терпела полное неумение читать английские названия. Не знаешь английского — спроси у любого. Но добило «Лаки ин ве скай виз даймондс»
Лаки
Мила Кун жила до этой книги в полном вакууме?
Какая вдохновляющая книга, какая судьба. Воистину, дай нам Бог надежду понять, что наш труд не напрасен.
Была в Кириллове ровно через сто лет после автора. И хочется передать Любови Моисеевне, что светлее стало русской деревне. Конечно, во многом благодаря ей и подобным ей людям труда интеллектуального.
Но очень хотелось бы отметить не удивительные приключения, не целостность характеров, не логичность миров, не вплетение культуры Земли, не красочность описаний, а потрясающее умение обозначать острые философские вопросы простым языком. Понятным каждому. Ну, каждому, владеющим азбукой.
Я бы в школьную программу включило. Всяко актуальнее, чем то, что там есть. Трансгуманизм, этика клонирования, толерантность и толерантность к толерантности. Да у нее разобраны почти все проблемы, которые нам на пятки наступают. С совершенно разных точек зрения. И без оценок! О ма гад! Она богиня! Присуждаю ей степень по философии всех академий наук!
но чтец…
Лаки
Мила Кун жила до этой книги в полном вакууме?
Была в Кириллове ровно через сто лет после автора. И хочется передать Любови Моисеевне, что светлее стало русской деревне. Конечно, во многом благодаря ей и подобным ей людям труда интеллектуального.