По сравнению с «Повседневной жизнью Версаля при королях» Жоржа Ленотра, эта книга написана не столь хорошо. Вместо красивого, художественного повествования автор перегружает текст перечислением бытовых подробностей и приводит множество обширных цитат из писем, документов, инструкций и рецептов XVIII века. Все эти материалы написаны непривычным для нашего слуха языком, что усложняет восприятие.

С другой стороны, именно обилие этих подробностей делает книгу интереснее для тех, кто интересуется эпохой. В этом отношении по количеству перечисленных деталей Ленотр проигрывает. Но всё-таки жаль, что автор не поучился на примере своего французского коллеги, который гораздо лучше умеет излагать исторический материал красивой, образной, приятной для читателя речью.

Читал эту книгу несколько лет назад. Был удивлён тогда и удивляюсь сейчас, что многие люди воспринимают её как открытие, «развенчание», «правду». Основная идея, которую пытается доказать автор — что де причина войны чисто экономическая, а вопрос о рабстве не играл существенной роли. Юг, якобы, просто отстаивал свою идентичность и ничего не пытался навязать Северу.

Прежде всего рабство — это тоже чисто экономическая проблема. Всю первую половину XIX века в США острейшим был вопрос о том, распространять ли рабство на новые штаты, которые образовывались на новых территориях, по мере экспансии США на Запад. Южные штаты, хотели такого распространения, поскольку выращивание хлопка шло экстенсивным методом и плантаторам нужны были новые территории. Северяне же заводили на новых территориях фермерские хозяйства, в большинстве — мелкие, где трудился только глава семьи и его дети. Авраам Линкольн как раз из такой семьи, его отец был одним из этих фермеров-переселенцев.

Что делали южане? А просто сгоняли этих фермеров силой. И использовали ещё такой подлый приём: привозили в новый штат пару хозяев с двумя-тремя десятками рабов, поселялись там и на этом основании требовали ВЕСЬ штат признать рабовладельческим, распространив на него соответствующие законы. Всю первую половину XIX века южане господствовали в Демократической партии (тогда единственной партии США) и политическая власть была на их стороне. Понятно, фермерство было этим недовольно. Налицо конфликт, причем, очень острый — и, обратите внимание, не из-за циничных шкурных интересов каких-нибудь северных финансистов. Сможете ли вы вести своё хозяйство на своей земле, либо вас выгонят вооруженные наёмники какого-нибудь плантатора.

Республиканская партия, которая позже выдвинула Линкольна, возникла именно из-за такого конфликта вокруг штата Канзас. Южане, как обычно, силой прогоняли фермеров-колонистов, на что подконтрольное Югу правительство закрывало глаза, настаивая на принятии штата в состав США как рабовладельческого. Жители Севера вынуждены были самоорганизоваться, создав Организацию помощи Канзасу, направлявшую колонистам людей, оружие и припасы. А потом северяне вынуждены были начать и политическую борьбу, создав партию, которая прервала бы политическую монополию южан и отстояла бы их интересы, интересы свободных колонистов.

Всю первую половину XIX века 300 000 богатых южан за счет своего богатства господствовали над политикой США и навязывали рабовладельческую систему Северу. При том, что потенциально Север был и богаче и сильнее, но не имел своего политического выражения (таковым стала только Республиканская партия в 50-х годах). Закономерно, что в итоге Север взял своё и с позиции северян это была, как я показал, оборонительная реакция, в ответ на насильственное навязывание новым штатам рабовладельческой системы.

Важнейшее требование программы Республиканской партии (в том числе и на выборах 1860 года) — навсегда ограничить рабство территориями тех штатов, где оно уже есть — и не распространять дальше. И вот одно это требование уже заставило южную олигархию начать сговор — если Линкольн побеждает — мы выходим из Союза.

«Стивенс, вице-президент южной Конфедерации, заявил на конгрессе сецессионистов, что конституция, высиженная в Монтгомери, существенно отличается от конституции Вашингтона и Джефферсона тем, что теперь впервые рабство признается само по себе благодетельным институтом и краеугольным камнем всего государственного здания, в то время как революционные предки, люди, опутанные предрассудками XVIII века, смотрели на рабство как на исходящее от Англии и устранимое с течением времени зло. Другой матадор Юга, г-н Спратт, воскликнул: „Для нас дело идет о создании великой рабовладельческой республики (a great slave republic)“. (Цитата по статье „Гражданская война в Северной Америке“ Карла Маркса).

И даже когда началась сецессия, Линкольн призывал решить дело миром, говорил о созыве национального конгресса и только после того, как война стала неизбежной, объявил призыв 75000 человек на военную службу. Южане призвали 100 000 и начали формировать армии за месяц до этого.

Если освобождение рабов в мятежных штатах было просто средством победить в войне и элементом пропаганды, то Линкольн мог бы ограничиться своей Прокламацией, которая сделала своё дело на время войны и не добиваться закрепления отмены рабства в Конституции (1865-й год), идя на большой политический риск для себя лично, когда эта война (где якобы отмена рабства была лишь пропагандистским средством) была уже почти закончена.

Стоит всё это учитывать, прежде чем делать вывод о том, что рабство якобы не было ключевой причиной, вызвавшей эту войну.

И, кстати, в защиту советской, как говорят выше, „версии“. Она вовсе не основывалась на официальной позиции США, а на внимательном и тщательном исследовании причин конфликта, которое начал ещё Карл Маркс, современник этой войны. И уже тогда Маркс разбил основные тезисы оппонентов (одним из которых было замалчивание значимости проблемы рабства) в статье „Гражданская война в Северной Америке“, подробно рассмотрев все причины и предпосылки противостояния Юга и Севера. Там нет никакой „коммунистической пропаганды“, а чисто экономический взгляд на ситуацию (который, кстати, пытается использовать и Бушков но очень избирательно).

Описание боевых действий и некоторых ярких событий — это единственное, что не вызывает нареканий, однако ход войны давно известен и во многом представляет собой компиляцию. Кирилл Маль в книге „Гражданская война в США 1861-1865: Развитие военного искусства и военной техники“ справился с описанием чисто военной стороны конфликта гораздо лучше.

Эта книга — не сухое изложение фактов, причин и следствий, а блестящее художественное полотно эпохи, живая картина, которая позволяет увидеть и почувствовать реальность того времени. Создается впечатление, что читаешь воспоминания очевидца, видишь его глазами личностей, настроения отдельных людей и общества в целом. По-моему этот текст в большей степени от художника, а не ученого, что в данном случае не упрек, а достоинство. Как говорится, лучше увидеть, чем услышать, а эта книга позволяет именно увидеть события, которые заложили основы не только современной Франции, но и Европы.