Лефтери Кристи – Хранитель пчел из Алеппо

За время прослушивания я полностью поменяла своё отношение к теме книги на противоположное.
Очень сильное тягостное ощущение возникло у меня на душе с самого начала этой книги. Когда-то в детстве, в 70-х, когда жизнь людей была спокойной и размеренной и ничто не предвещало потрясений, такое же впечатление вызывали рассказы о жертвах Великой Отечественной Войны, вывозимых или существующих в концлагерях.
Просто представьте, совершенно обычные люди, крепкие любящие друг друга семьи, живут свою обычную жизнь, занимаются любимым делом, вкладывают туда часть своей души, строят вокруг себя комфортный мир. И вдруг… Они не выбирали, не голосовали, никак и ни с чем не боролось. В общем, их участия, а тем более вины, во всем, что с ними происходит дальше — ноль. Кого-то из них убивают, убивают их детей для развлечения, на спор, у них уничтожают всё, что им было дорого и ради чего они жили, они теряют здоровье, теряют друзей и родственников, остаются без дома, без имущества, вынуждены убегать, платя огромные деньги за помощь без гарантии. Понимание, что эти перевалочные пункты-гетто, полные кошмаров, — теперь навсегда, на всю жизнь и другого не будет уже, лично меня бы свело с ума. Невообразимо горе этих людей, имигрантов-беженцев из Сирии, Афганистана и других подобных стран.
Автор — европейская женщина, долгое время работавшая в этих лагерях, по-моему, волонтером, полностью передала ощущение безнадёжности и депрессивной хронической усталости. Она записывала реальные истории, рассказанные ей множеством прошедших через нее беженцев.
И вот я дохожу до писем друга главного героя, которому удалось добраться до Англии, кажется, это Лондон. Это, напоминаю, совершенно реальные, скопированные письма совершенно типичного беженца из Сирии, который имел обычную хорошую благополучную жизнь в прошлом.
" Англичане очень любят очереди…
" Нужно занять свое место и не пробиваться вперёд. Это может раздражать других, "- сказала мне в магазине какая-то женщина. Но мне не нравятся очереди, как и местные порядки, эти крохотные аккуратные садики, крохотные аккуратные крылечки, аркерные окошки, где по ночам светятся экраны телевизоров — напоминание, что здешние люди не знают войны, напоминание, что у меня на родине никто не смотрит сейчас телевизор, сидя в гостиной или на веранде..."
И я начинаю отматывать назад. И вспоминаю другие флажочки, то там, то здесь мелькающие в тексте. Вспоминаю наш реальный опыт общения с подобными людьми, наше недоумение и непонимание их поведения. И уже по-другому воспринимается многое, что только что вызывало сочувствие. Вспомнились слова солдата, служившего в Афганистане: днём они все твои друзья, улыбаются, сидят за твоим столом, едят твой хлеб, но наступит ночь и все до единого, и мужчины, и женщины, и дети, превратятся в самых лютых и опаснейших врагов, а на утро опять придут и будут смотреть, как ты пытаешься справиться с бедами, которые случились с тобой ночью. И это не отсутствие чести и совести в том смысле, как мы их понимаем. Это даже не менталитет. Это суть, впитанная с материнским молоком многими поколениями.
Нет, они не благодарны не имеющим отношения к произошедшему с ними людям, пожертвовавшим своим спокойствием и комфортом из-за сочувствия к постигшему их горю, поделившимся с ними своими ресурсами. Они несут в себе свою суть и ничего не сделаешь с этим, как с радиацией. Они не будут беречь землю, которая их приютила, они не будут уважать людей, которые им помогают, они не будут подчиняться правилам и законам тех мест, куда их пустили из жалости.
В данный момент в Лондоне:
перекрыли центральную улицу столицы Англии для проведения шиитского мусульманского ритуала. Пришли в Вестминстерское аббатство и посреди него устроили исламский молебен. Вестминстерское аббатство — действующее христианское, традиционное место, в котором проводятся коронации и захоронения английских монархов. Для справки — в Лондоне 300 мечетей и на каждом шагу молельные комнаты. Им есть, где молиться. Представить, чтобы какие-то христиане устроили молебен в мечети просто невозможно, но все легко представляют, за сколько секунд после этого они были бы убиты. Один бедняжка, хочется помочь, другой бедняжка с тяжёлой судьбой, и вдруг бац — откуда-то на улицах Лондона шариатский патруль. Сколько бы ни оказывалось помощи конкретным людям, интеграции в нашу среду не происходит. Но кусок того мира, откуда они бежали в страхе и который и стал причиной их страданий, вдруг оказывается у нас под боком и начинает угрожать нам.
Толерантность в биологии — это в том числе и снижение защитных свойств организма.
Теперь уже и остальное в книге воспринимается не однозначно. Автор, написавшая " Хранитель пчел из Алеппо ", — человек с европейским сознанием. Она слушала рассказы реальных арабских мужчин через призму своих ценностей и мировоззрения, опираясь на свои моральные нормы, и пересказала всё так, как представила себе, не замечая красных флагов.
Но в реалиях нашего времени помощь и реабилитация состоит не столько в том, чтобы дать им еду и кров, но и в том, что им нужна реабилитация сознания от той культуры, которая превратила их родину в ад, из которого они бегут, и это намного более весомая помощь, чем кров и еда. Потому что иначе просто не будет места, куда им бежать за спасением, ведь наше место превратится в такой же ад, как у них.