Сержан Александр – Пятистенок

По документам выходило, что вступить в права владения движимым и недвижимым имуществом троюродной родственницы можно было только с 3-го октября. Однако Иван Афанасьевич никогда не отличался терпеливостью. Да и часть договора свою он уже выполнил — тетку в неплохой приют определил. Она, конечно сразу то не согласилась — мол, на своей земле родилась, тут и помирать буду. Пришлось невменяемой объявлять, опекуном себя назначить. Да и что ей в таком доме делать то? На который и сам он, Иван Афанасьевич, губу раскатал. Такой пятистенок ни в какой Московии, ни за какие деньги не купишь. Шутка ли — из топленой вековой ели рублен. Бревна, поди, по полметра в обхвате будут. Стоит у речной заводи на пригорке, тесовая крыша на солнышке осеннем после дождя недавнего золотом отсвечивает, на коньке петушок кованый флюгером вертится. Крыльцо высокое, ставни да наличники — все в резьбе искусной. А места здесь какие — загляденье!
Иван Афанасьевич хоть и столичного толка был, но сразу понял — такое место машиной поганить, что себя не уважать. Шофера с Крузером в уезде оставил, а сам телегу нанял, и все пять верст сюда копчиком выстрадал. Ехал не абы-кабы. А «своим в доску» мужиком-барином. Загодя готовился. Под это дело и зипун покроя старинного, и сапоги со скрипом и шапку лисью выправил. Как доехали, с телеги сполз, возницу отпустил, да к дому заковылял. Подошел, бревна старые ладонью огладил. Шершавое дерево, теплое, будто живое. Стукнешь по такому — чистым звоном по воздуху прозрачному отзовется. И до того хорошо Ивану Афанасьевичу стало, что решил он на эти выходные здесь остаться…