Избранное

В этом бюсте Брентано много сходства с недавно ушедшим из жизни тульским поэтом Тимуром Теплениным. Делюсь его стихами:
«Пусть каркает охрипший телефон,
Замученный ненужными словами.
Я потерял надежду на обгон,
Но есть надежда не плестись за вами».

Мне выпала честь впервые презентировать имя немецкого романтика Клеменса Брентано в Клубе любителей аудиокниг.

В саге о далеком прошлом, в самом деле, — много от сна. И даже недостаточное знание средневековой истории не помешает некоей медитации слушателя.

Женя, академичность Ваших оценок обязывает!

«Викинги обрушились на империю, разделенную между сыновьями Карла Великого и ослабленную внутренними раздорами. Был сожжен Гамбург. Архиепископ Ансгар бежал вместе с монахами, священные книги погибли в огне. Викинг Рагнар Кожаные Штаны, поднявшись по Сене, захватил Париж. Ни один город, ни один монастырь не остались неприкосновенными. Все обращалось в бегство, и редко кто-нибудь говорил: «Остановись, окажи сопротивление, защищай свою родину, собственных детей и народ!»

Хронисты писали: «Отчаяние охватило франков: казалось, что христианскому народу пришел конец». Во всех церквях возносили молитву: «A furore normannorum libera nos, o Domine!» – «Спаси нас, Господи, от ярости норманнов!»
От ярости норманнов пытались откупиться, даровав им богатые земли. Датский хёвдинг по имени Ролло и его викинги получили во владение город Руду, называемый франками Руан, и область до самого моря. Эти владения положили начало Нормандии.
Чаще всего короли и герцоги удовлетворяли ярость викингов золотом и серебром. Данегельд – «датские деньги» называлась плата за то, чтобы викинги, среди которых было много данов, не разоряли прибрежные города и селения. Однако через несколько лет они возвращались вновь и требовали новой дани.
Викинги направляли свои корабли все дальше и дальше. Они шли Аустрвегом – Восточным Путем, который привел их в Гардарику и дальше – в Византию. Они появились в Испании, которой владели мавры. Их корабли заполнили море, как темные птицы, сердца мавров же наполнились страхом и мукой. Аравитяне говорили о нападении на Севилью: «Аль-маджус, которые зовутся ар-рус, ворвались туда, захватывали пленных, грабили, жгли и убивали».

Глава 1 Олав Толстый
Глава 2 «Край прикрыть сумею…»
Глава 3 Мёд поэзии
Глава 4 «Солнце померкло, срываются звезды….»
Глава 5 «Рядом с сердцем, чую, встрял зубец железный…»
Глава 6 «Бросил тело братнее…»
Глава 7 «Вот плетусь из леса…»
Глава 8 Пламя Одина
Глава 9 Двор Богов
Глава 10 Жеребец волн
Глава 11 Прядь о Виноградной стране
Глава 12 «На берегу пустынных волн…»
Глава 13 Прядь о «Длинном Змее»
Глава 14 Амлет, берсерк датский
Глава 15 «Берсерки рычали, битва кипела…»
Глава 16 Путь в Вальхаллу

«Проведя несколько дней в открытом море, Эйрик Рыжий увидел ледяные вершины. Корабль подошел к леднику, который был назван Белой Рубашкой. Открытую им страну Эйрик Рыжий назвал Гренландией, то есть Зеленой Землей, ибо считал, что людям скорее захочется поехать в страну с хорошим названием».

«Когда старый парус подняли, он наполнился ветром. Складки, напоминавшие морщины, сразу разгладились. Словно пришпоренный конь, кнорр рванулся с места. Харальд сразу же вспомнил, что скальды называют корабли «жеребцами волн».

«Сидя в седле, Харальд сочинил вису. Он окликнул товарища по путешествию и начал читать ему стихи.
Вот плетусь из леса,
В лес – немного чести.
Как знать, не найдет ли
И нас в свой час слава...»

Больше всего меня привлекает в Харальде то, что он был поэтом.

СКАЛЬД

Лишь в МИФЕ – Радость, Жизнь и Правда.
На зов сокрытого годами
Ответит озаренье Скальда
И то, что было, — угадает.

28 февраля 2018 года

«Три года я ездил на альтинг и слушал рассказы о Гардарике, о Стране Бьярмов, о варяжской дружине в Миклагарде, самом большом и богатом городе на свете. Мы узнали о том, как Харальд свергал греческих конунгов – повелителей мира, и отверг любовь императрицы Зои Могучей. Нас увлекали воспоминания о морских сражениях у берегов Сикилии и Африки, о паломничестве в Святую Землю. И, конечно, нас охватывала алчность при описании несметных сокровищ, вывезенных из Восточных Стран. Мы знали, что Харальд Суровый безмерно богат, что ни один человек в Северных Странах не имел столько золота, сколько он привез в крепких сундуках. Исландец Халльдор рассказал, откуда взялись несметные богатства. Харальд Суровый начальствовал над отрядом норманнов, охранявших покои византийского императора. Три раза менялись на троне владыки мира — и трижды Харальд Суровый и его люди обходили дворец в Миклагарде и брали всё, что им приглянулось. Харальд тайно переправлял сокровища в Гардарику к конунгу Ярицлейву Мудрому, с чьей дочерью Эллисив он был обручен. Ярицлейв сохранил все золото до последнего эйрира, и эти богатства помогли Харальду стать конунгом Норвегии».

Дорогая Ирина, благодарю от всего сердца! Ваши слова, Ваш отклик сегодня летят ко мне издалека удивительно вовремя. Слава Богу, что у нас есть такое восхитительное литературное пространство, как этот Клуб любителей аудиокниг!

Именно таким я всегда представляла себе лицо одного из лучших лесковских персонажей — скомороха Памфалона.

Рисунок Е. Хафизовой «КРАБАТ в последний год на мельнице»

О пронзительно драматичной повести «Павлин»: Помимо «материнских чувств», злодейством Анны Львовны руководила, я думаю, и затаенная страсть к своему слуге. Ведь в гомотетичном сюжетном треугольнике «Глафира Бодростина – Лариса Висленева – и Андрей Подозеров» Павлину принадлежит место Подозерова.

В своем ярчайшем произведении из раннехристианских времен «Скоморох Памфалон» автор противопоставляет гротескные образы ложного благочестия — образцам истинного самопожертвования и святости.

Краткое поучение царя Радована («Брамадата и Радован»), достигшего в своих страданиях высшей мудрости, можно стараться исполнять всю жизнь, и даже если только приблизиться к этому исполнению, прослывешь среди обычных людей чудаком или мудрецом.

Лесков всегда разбивает свою прозу на восхитительно короткие подзаголовки. В «Человеке на часах» простор для артистизма представляют начало 14-ой главы (досада подполковника Свиньина на капитана Миллера) и 11 — 12 главы («тактические эволюции» обер-полицеймейстера Кокошкина). Мне очень импонируют такие персонажи, как последний, и они напоминают мне склад ума самого Николая Семеновича. Воля ваша, но в нем много от лисицы. И «КРАСИВ — до чрезвычайности» )

Лесковский образ доброго солдата, «человека на часах» восходит к новозаветному образу «доброго воина Христова» и евангельского верного раба, которого Господин не застигнет спящим, и возвратясь посреди ночи.