Нас с такими же судьбами вся страна. Или половина, вторая половина-те, потомки тех, кто сажал. Слушать надо, чтобы хотя бы понять, как беспечно и наивно жило большинство. Как думали, что всех остальных сажали правильно, а своего по ошибке. Такой Софьей Петровной моя бабушка и была, пока саму не забрали после расстрела деда. Но и после лагерей она веру не потеряла. Анатомия этой веры и наивности и описывается Чуковской. Безнадежная попытка понять, как это допустили. И для меня попытка понять, почему сегодня снова все так же равнодушно позволяют сажать других, пока не постучали в собственную дверь.