С удовольствием познакомилась с картинами и биографией художника:
«Многие факты биографии Пиросманишвили не подтверждены документально, а известны либо с его слов, либо восстановлены уже после его смерти.
Пиросмани родился предположительно 17 мая 1862 года в селе Мирзаани (Кахетия) в крестьянской семье, четвёртый и последний ребёнок (брат Георгий, сёстры Мариам и Пепуца). В 1870 году умер отец, вскоре после этого — мать и старший брат. Нико Пиросмани, единственный из семьи, остался жить в селе Шулавери у последней работодательницы отца, в поместье армянских дворян Калантаровых – Эпросине Калантаровой. В доме у дворян Калантаровых по хозяйству долгое время управлялся крестьянин по имени Аслан, отец Нико Пиросмани. Аслан ушёл из жизни рано. Через несколько лет умерла и мать, но перед смертью попросила у господ Калантаровых позаботиться о её маленьком Нико, потому что дочь – сестра Нико Пиросмани — была уже большой, а за ним ещё нужен был уход.
О, наш колокольчик «Дар Валдая»! А знаете, почему он так называется!?
На колокольчиках чаще всего писали самую знаменитую валдайскую колокольную надпись: «Кого люблю, того и дарю…»
Промысел, возникший в конце XVIII в. в Валдае, быстро распространился по всей России. Родившиеся на середине главной русской дороги, Московско-Петербургском тракте, поддужные колокольчики стали синонимом скорости и, одновременно, безопасности движения, символом дороги и пути вообще, символом России. Причем и раньше, и теперь любой поддужный колокольчик, где бы он ни отливался, называют валдайским.
На славу валдайского колокольчика работало предание о его древнем и легендарном происхождении, начало которому дал разбившийся в ХV в. на Валдае Вечевой новгородский колокол. Из его осколков чудесным образом и родились первые валдайские колокольчики.
НИЧЕГО НЕ ИЗМЕНИЛОСЬ: «Петлюра больше всего надеялся на французов, занимавших в то время Одессу. С севера неумолимо нависали советские войска.
Петлюровцы распускали слухи, будто французы уже идут на выручку Киеву, будто они уже в Виннице, в Фастове и завтра могут появиться даже в Бояре под самым городом бравые французские зуавы в красных штанах и защитных фесках. В этом клялся Петлюре его закадычный друг французский консул Энно.
Газеты, ошалевшие от противоречивых слухов, охотно печатали всю эту чепуху, тогда как почти всем было известно, что французы сиднем сидят в Одессе, в своей французской оккупационной зоне, и что „зоны влияний“ в городе (французская, греческая и украинская) просто отгорожены друг от друга расшатанными венскими стульями.
Слухи при Петлюре приобрели характер стихийного, почти космического явления, похожего на моровое поветрие. Это был повальный гипноз...»
«Многие факты биографии Пиросманишвили не подтверждены документально, а известны либо с его слов, либо восстановлены уже после его смерти.
Пиросмани родился предположительно 17 мая 1862 года в селе Мирзаани (Кахетия) в крестьянской семье, четвёртый и последний ребёнок (брат Георгий, сёстры Мариам и Пепуца). В 1870 году умер отец, вскоре после этого — мать и старший брат. Нико Пиросмани, единственный из семьи, остался жить в селе Шулавери у последней работодательницы отца, в поместье армянских дворян Калантаровых – Эпросине Калантаровой. В доме у дворян Калантаровых по хозяйству долгое время управлялся крестьянин по имени Аслан, отец Нико Пиросмани. Аслан ушёл из жизни рано. Через несколько лет умерла и мать, но перед смертью попросила у господ Калантаровых позаботиться о её маленьком Нико, потому что дочь – сестра Нико Пиросмани — была уже большой, а за ним ещё нужен был уход.
На колокольчиках чаще всего писали самую знаменитую валдайскую колокольную надпись: «Кого люблю, того и дарю…»
Промысел, возникший в конце XVIII в. в Валдае, быстро распространился по всей России. Родившиеся на середине главной русской дороги, Московско-Петербургском тракте, поддужные колокольчики стали синонимом скорости и, одновременно, безопасности движения, символом дороги и пути вообще, символом России. Причем и раньше, и теперь любой поддужный колокольчик, где бы он ни отливался, называют валдайским.
На славу валдайского колокольчика работало предание о его древнем и легендарном происхождении, начало которому дал разбившийся в ХV в. на Валдае Вечевой новгородский колокол. Из его осколков чудесным образом и родились первые валдайские колокольчики.
Петлюровцы распускали слухи, будто французы уже идут на выручку Киеву, будто они уже в Виннице, в Фастове и завтра могут появиться даже в Бояре под самым городом бравые французские зуавы в красных штанах и защитных фесках. В этом клялся Петлюре его закадычный друг французский консул Энно.
Газеты, ошалевшие от противоречивых слухов, охотно печатали всю эту чепуху, тогда как почти всем было известно, что французы сиднем сидят в Одессе, в своей французской оккупационной зоне, и что „зоны влияний“ в городе (французская, греческая и украинская) просто отгорожены друг от друга расшатанными венскими стульями.
Слухи при Петлюре приобрели характер стихийного, почти космического явления, похожего на моровое поветрие. Это был повальный гипноз...»