Душу отогрел ты мне «Большой» фонарщик…

Для нас, дилетантов от истории, эта книга представляет огромный пласт информации по истории родного Отечества начала 20 века. Из уст непосредственного участника событий, в ней раскрываются подробности отношений России и Сербии. Тех отношений, которые сформировали между нашими народами связи, основанные на дружбе и взаимопонимании. Это ставит «Честь имею» в ряд книг особенных. Да и вообще все книги Валентина Пикуля увлекают не только фактическим материалом, но и талантливой драматургией. Его книги хочется не только читать (слушать), но и перечитывать (переслушивать). А по поводу Исполнителя замечу только одно: он один из тех, по кому я ориентируюсь при выборе литературы на этой площадке.

генрих бёль «Моё счастливое лицо без маски. 2021 год от рождества Христова».

Сказка ложь, да в ней… урок. Но вот, жаль, урок не впрок. Как ни старается современный «фёдор» наладить дружбу с современным «абрамом», всё никак не получается. Протянутую «фёдором» руку для дружбы «абрам» принимает только как возможность для броска «через голову с упором стопы в живот».
Слава Богу наш «фёдор» уже научен горьким опытом, и очень скептически относится к возможности близкой реализации этой замечательной притчи.

Да, Елена, мудро-весело. С «чёрной совести» евреев одно пятно смыто! Спасибо Шекли.

Всё, что написано о войне профессиональными писателями и журналистами, не может сравниться с мемуарами участников. Комментировать фактический материал такого накала просто невозможно. Это нужно знать и помнить. Только память потомков может стать благодарностью нашим предкам за их жизнь и смерть ради жизни. Спасибо Петру Алексеевичу Михину за его жизнь. Спасибо Роману за озвучку этого не простого материала, пусть не большим мастерством, но за-то большой душой и трепетным сердцем. Меня особенно тронуло то, что и мой отец воевал в подобном арт. полку стрелковой дивизии наводчиком 76 мм. Жалею, что не расспрашивал отца в своё время, а он рано ушёл…

Блистательней, ярче, душевней, тоньше этой, другой прозы я не знаю. Вот ведь как получается — в советское время слово имажинисты было ругательным… Но вот вам имажинист.
На волне «юношеского» задора, они (имажинисты), взяв в качестве «резца-инструмента художника» свободное воображение (образное слово), объявили о победе образа над смыслом и содержанием. Однако парадокс -закономерность состоит в том, что с возрастом, со временем это инструмент помог отточить мастерство талантливого художника в работе именно над смыслом и содержанием.
Таков А.Б.М.
Читаешь, слушаешь его, и словно видишь живые картины прошлого времени.
Отдельное спасибо Захару Прилепину за его «Непохожие поэты». Оттуда я «нырнул» в Мариенгофа.

Прослушал, (вернее сказать заставил себя прослушать) и вот, что увидел в этом авторе.
Увидел духовно несчастного, обиженного на жизнь человека.
Обиженного на Сионского альпиниста, заклеймившего свой народ ненавистью к инородцам;
на своих соплеменников, сформировавших в нём в процессе трёх тысячелетней истории ментальность сноба-труса, в тайне презирающего всех и всё; на Сталина, за то, что он выиграл войну и запретил аборты; на Гитлера за то, что он проиграл войну; на соседа, за его дурной запах и цвет лица; на себя самого, за собственный цвет и запах; на двухкопеечную монету, проросшую метастазами в его головной мозг…………
В общем, автор обижен на всё, что дало ему жизнь, и создало ему условия для сладкой жизни. Он оказывается прожил жизнь в «говне»… Ну уж, извините, каждый выбирает в нашей России (где мест много, и очень разных), своё место сам. Да и в чём другом можно оказаться, если суть его концептуальной суеты – «…назвать важнее, чем сделать». Т.е. взять сделанное другими и назвать по своемуу г….. Кстати, не думает ли автор о том, что разные места формируют разные люди.
Много ещё чего можно сказать, если «пройтись» по тексту этой пламенной речи автора, талмуда и по нашей, к сожалению общей с автором, истории.
Прошу прощения, если я комментарием задел чьи-то чувства. Всё, сказанное мной, касается только «Скорее всего» и автора этого дурно пахнущего текста, т.к., к счастью, знаю много Других текстов, авторов и людей.
P.S. Решился на этот комментарий только по тому, что случайно нажал на «большой палец в верх».
Нажал и будто замарался… Пойду помоюсь.

Гениальная проза. Психологически тонкая — «нутро наружу», художественно яркая, пронзительная. Прослушал и не могу понять — с каким чувством слушал.… это какой-то калейдоскоп настроений.
Пожалуй, коротко сказать, слушал с душевным трепетом. Ну просто -«Чёрный бриллиант». Это по поводу формы.
А содержание можно уверенно транслировать в любе время и место, начиная с ветхозаветного.

С годами всё больше и больше убеждаюсь в том, что самое интересное и достойное в литературе — это материал основанный на историческом, фактическом материале, будь-то произведение документально-художественное или художественно-переработанное. Настоящая литература создаётся упорным трудом и чистотой помыслов. Двенадцать лет увлечённой работы автора с документами золотого века нашей культуры и истории — и вот мы с необычайной живостью становимся причастными событиям того времени. Жизнь одного Человека, а какой огромный пласт культуры нам открывается. События, личности, их отношения — превращают наши сухие знания истории в картины личного сопереживания и участия, становятся составной частью личности нашей. И мир внутри-вокруг нас становится богаче и увлекательней.
А на этой странице талант не только Писателя, но и Исполнителя.

Старик и мое
Была у Эрнста яхта. На ней догонял он ветры. Сам заступал на вахту, Сам обнимал планету. — Рыбу любил и зверя, Море любил и сушу. Но только земле и верил, Но только землю и слушал.
Сильный был и смелый. Мудрый — ещё не старый. Был он седой вершиной, Спящей Килиманджаро.
-… Копошился внизу народ, И всё-таки — из ружья в рот.

Всегда был уверен в Примакове — Человеке порядочном, образованном, ответственном, с развитой душой, Человеке высокой Культуры. Таких людей определяешь "… по взгляду и по вздоху...". Даже если не знаешь подробностей его жизни.
В этих мемуарах открываются те самые подробности, которые подтверждают наши ощущения о нём, как о Человеке – гордости Отечества.
Такие люди, как Евгений Максимович Примаков — это совсем не интеллигенты, в общепринятом понимании «образованный человек». Из истории интеллигенции мы знаем очень много примеров интеллигентов способных на ложь, лицемерие, интриги, предательство и преступление.
Такие люди, как Он – это другая стать. Это честь и высота духа. Это ступень развития выше уровня «интеллигент». Он – человек высокой Культуры.
Книга очень интересна и полезна для понимания прошедших и, главное, настоящих событий нашей жизни.

Лариса Васильева… Не знал… Узнал!
Слушал — «купался» в эфире чувств, настроений, живых картин.
Про что это?! Про Англию?… Нет — это сквозь Англию про моё Отечество… про меня.
Про меня до повышения пульса, до блеска глаз.
И, конечно, «Читает Шерстнёва Елена»… Такого проникновения в автора, такой художественной выразительности я не встречал.

впечатление — побывал на посиделках, сплетнях на завалинке… жаль времени.

Это книга обобщённой информации к размышлению. А для сомневающихся — к самостоятельной работе с документами. Для критики необходимо к заявлению автора приложить конкретную ссылку на документ.
Только тогда это критика.

Слушал и замечал, как в процессе изменяется частота биения моего сердца.
Николай здесь разложил всё по полочкам, раздал «всем сестрам по серьгам»; и наполнил фактическим материалом моё интуитивное понимание политико-экономических процессов настоящего-прошлого времени.
Интуиция моя базировалась на отрывочных знаниях и информации. Однако даже анализ скудных знаний-событий приводит, как оказалось, к правильной оценке фактов мировой истории. Надо просто дууууумать. И, что очень важно каждому из нас, нельзя доверяться бытовой-чувственной оценке событий. Не только политических, экономических, но и, вообще, любых.
Эта книга для меня первая. Прочту-послушаю все.

Прослушал с большим интересом и удовольствием. Автор украсил мой интерес и любовь к тому, золотому веку нашей культуры, нашей истории, новыми полутонами и образами. Всегда, приобретая подобные знания, испытываю ощущение расширяющихся границ сознания — как покорение времени и пространства, как туманную память личной причастности, как оправдание незначительности событий собственной биографии.