Дошла сейчас до повести об Отикубо, слушаю рассказ на моменте, где её заперли в кладовой, чтобы заморить голодной смертью. Добрые японцы… Вот поживи в таком гадюшнике, с такой вот мачехой и с такими сёстрами. Тут поневоле сломаешь психику.

Что я могу сказать… Вот так подстрелит тебя псих из бункера ни за что и скажет потом, что это во имя душ деревьев и душ китов. Умри, презренный человечишко, истребляющий их! Просто потрясающая галерея психов! Не зря этот Оэ любил Достоевского. Ни одного нормального персонажа. У всех какие-то закидоны и философия — такая уже чушь собачья, что психиатров впору вызывать.

Ещё добавлю про Анну. Её, конечно, сбил с пути Вронский, когда откровенно сел ей на хвост. И опасения Анны в том, что он разлюбит её, тоже можно понять. Положение неоднозначное. Любовь — это прекрасно, но кроме чувств есть проблемы, которые нужно как-то решать. Рядом мама, которая наверняка попытается спасти сыночка от блудной бабы, потенциальная невеста, а тут ещё муж не даёт развода, разлука с сыном… Любая мать бы переживала. Но Анна начала метаться и глушить свою боль наркотой. И этим только всё усугубила. Я не оправдываю её мужа, который должен был сам отпустить её, пусть даже и доказав измену, а не советоваться с какими-то лидиями ивановнами, экстрасенсами… Это уже возрастное, наверное. Но и Анна, мягко говоря, уже превращалась в б… То она пошла в театр с Яшвиным, то затеяла прогулку с ним и Весловским (оба были с той ещё репутацией). Так ты с кем? С Вронским? Или уже с Яшвиным? Вронский её любил и заботился о ней, но она (возможно, из-за наркоты) ревновала его к каждому столбу, манипулировала им, кокетничая с другими, и устраивала такие сцены, что даже жалко становилось Вронского. А ты меня любишь? А точно? Или у тебя другая? А вот я тебя накажу, заставлю ревновать! Его трясло уже рядом с ней. Поэтому он и смотрел где-то недовольно, а где-то холодно. Умная жена, наоборот, попыталась бы не отравлять ему существование, видя, что союз пока шаткий и не приветствуется никем. Поддержать его, а не отталкивать от себя. Но Анна распалялась, истерила, накручивала себя. Даже в свой последний день она была уже не в себе. Она так себя завела и столько выпила опия, что не соображала, где она, что она. Утром причесалась или нет? Дочка в доме. А где же сын? А, он давно уже живёт с Карениным. Куда я еду? И как я всех ненавижу! Вы все ополчились против меня, даже незнакомые люди, вокруг все гадкие, мерзкие! Что же мне делать? А, броситься под поезд! Вот! Точно! Ой, может быть, не надо? Она свела себя с ума.

Как же утомил этот Левин! Я даже увеличивала скорость, чтобы он скорее закончился. То он злорадствует из-за того, что Кити заболела, то бесконечно спорит со Свияжским (зачем народу школы? зачем им грамотность?), то сто страниц охотится в лесу, под конец вообще чуть дослушала… Кто я такой? Мужики, посевы, земля, как бы не повеситься, религия… Что я такое? Как бы не повеситься! Душный персонаж, который ничего в романе не делал, а только путался под ногами. Каренина гораздо интереснее и ярче! Жалко, что она подсела на опиум, на ровном месте разругалась с Вронским и во время ломки бросилась под поезд. Она была безумна в тот день, потому что перебрала накануне с опиумом, и рядом не было никого, чтобы успокоить её.

Правильно его забрали в психушку…