Минусов подкинули, смею предположить, те благородные представители сильного пола, которые готовы шагнуть в космос ради женщины, просто потому что она — женщина? Побольше бы таких :))
(ну или женщины, полагающие, что за них должны шагнуть). Забавно…

Математика и его величество жребий, только и всего. Как говорится, ничего личного.
Ну и, вдогонку, один вернул другому долг, жизнь за жизнь, ведь в капсуле он оказался благодаря умнице лейтенанту. А женщина… ну что ж, шанс выжить был только для двоих и бумажный квадратик с крестиком, плывущий по воздуху — это честно. В конце концов, трагедия разыгралась не между, например, мужчиной, женщиной и ребёнком или мужчиной, мужчиной и юной девой. Нет, тут были равные условия, воин, не воин и изворотливая змейка. Которая и вылетела за борт, следуя последнему извиву своей судьбы и воле Случая.
Кстати, чо как русские так сразу водка, а вот Советское шампанское, да с «Алёнкой» — ммм!

Вот бы представить всю историю мира в виде бесконечной череды женских глаз. Глаз всех женщин, живших когда-то и живущих на Земле сейчас.
Завораживающее погружение… Глядящие на меня, словно из движущейся глубины старинного зеркала, моё соприкосновение с их судьбами. И замкнут круг…
Сменяющие друг друга, плавно приближающиеся, на миг замирающие, и вновь возвращающиеся в небытие.
Как вы мне дороги, прекрасные незнакомки! И как бы мне хотелось, чтобы иссяк вековой водопад печали и боли, туманящий ваш взор, чтобы слёзы выступали на ваших глазах лишь от счастливого смеха или же от ветра с моря в солнечный полдень…
Дмитрий, благодарю за каждое стихотворение — огненные бусинки, яркие, пульсирующие, с перчинкой, обладающие невероятной силой (как и та, которая, озорно подмигнув, кончиком пера подбросила их ввысь, к самому солнцу).

Пускепалис у микрофона!
Вы порадовали несказанно, дорогие невидимые админы — что приберегли такой сюрпризище, окрасив для меня радостным предвкушением сей бессмысленный праздник. Благодарю.

Верность самому себе — это путь к Свободе. Чистой, ледяной, бескрайней… Пульсирующим эхом живущей в душе каждого.
И одиночество не кажется высокой ценой.
У Менестреля получилась одна из лучших его песен…

Танцевал он танго на патефонной пластинке, а ночами лунными — на шляпных полях. Нежно прижимая к себе гибкий стан одиночества. Сливаясь с ним, в кружении своём поднимался высоко-высоко и мир оттуда виделся ему тревожаще милым, по-детски беззащитным.
И каждый раз, когда он спускался вниз, игла патефона с жестокой готовностью пронзала его насквозь.
Но он продолжал движение, шаг вперёд, шаг назад, поворот, улыбка… и одиночество улыбалось ему в ответ. Их невидимое танго, посреди скованной льдом площади, на глазах равнодушных, под звуки пустых слов и аплодисменты бессмысленных жестов — было пронзительно прекрасно.
Смеясь и страдая, любя и тоскуя, вновь и вновь он поднимался и опускался, касаясь кристаллом своей души несущейся по кругу чёрной лаковой дорожки, извлекая неповторимую мелодию своей жизни…
Теперь пластинка остановлена и тишина… Но мелодия эта продолжает звучать и так будет всегда.
Дмитрий, благодарю за потрясающее по силе исполнение одного из моих любимых стихотворений. Теперь оно вдвойне дорого мне, потому что связано с днём начала нового пути одного родного моему сердцу человека.
Света и добра ему…

Асадов в своих стихах всегда предельно ясен, не громоздит лишних словесных изяществ. Сказал — измена и предательство, значит о них и пойдёт речь.
Предательство, неважно, любимого человека или друга — наверное, одно из самых тяжёлых испытаний. Вязкое, ледяное, отнимающее голос, гасящее всё вокруг — лишает важного, без чего мы не можем жить полной жизнью — доверия. Не только к людям — ко всему миру. Оно поселяется в душе и начинает отравлять всё, чего коснётся. И противиться этому недоверию надо изо всех сил, сражаться, как на ристалище, потому что порою это касается вопроса жизни и смерти.
Изумительно исполнено — получился чёрный ледяной кристалл, который повешу на шею, чтобы растопить своим теплом.
А снег… пусть метёт, пусть сделает всё белым, прошлого больше нет… перевёрнута страница…

Будет спойлер
(интересно, есть те, кто после этих слов не дочитывает коммент до конца?) Обожаю Герасимова в сценах любовного характера :) Нежнейшая ирония и лёгкость.
И весь роман — под стать манере исполнителя. Нефига не страшно, поволноваться за героиню тоже не пришлось, ибо царила во мне твёрдая уверенность в счастливом энде. Мимимилая, уютная, халвовая, с ворохом атласных лент, кружевных оборок, с изящными трудностями выбора отдать или не отдать своё сердце и… та-дам! (дам-таки) помолвочным колечком в финале.
Детектив для выдоха пыльного дня и для вечернего отдыха ноги на спинку дивана, помогает спрятаться от коварной реальности, инструкция: использовать как занавес, опускающийся и отделяющий от мира забот.

Авторов люблю, но без этого рассказа обошлась бы. А вот забавная манера исполнения — я невольно улыбалась, пока слушала, похоже, что Чтец полностью соответствует своему имени, нежно благодарю его за моё утреннее настроение.

Всем зубным врачам, побывавшим в соприкосновении с моими тридцатью двумя, посвящаю этот комментарий! Здоровья вам, драгоценные, всех благ и живите долго. Вы — незабываемы, как первый поцелуй, каждая встреча с вами запечатлена в моей памяти — ваши руки в моей голове, крошки эмали на языке, впившиеся в подлокотники пальцы, слёзы, затекающие в ушные норки, звуки и запахи, сопровождающие происходящее. Это навсегда останется со мной.
Ваша власть надо мной, боль, причиняемая ради моего же блага — привели к величайшеиу открытию — путь к счастью лежит через страдание.
Грозные мои валькирии, гипнотически действующие на меня одним своим видом, вершительницы дёсенных судеб, неумолимые, как расплата. Расплата за сотни слопанных шоколадок, булочек и леденцов, благодаря вам бесценный опыт возмездия был принят и осмыслен мною ещё в детские годы.
Умение покориться и принять неизбежное — этот опыт приобрела на кресле, щурась от слепящего света, напоминавшего мне, недостойной, о свете небесном. В этих креслах под запах аптечной дряни ковался мой дух и укреплялась воля, эти троны сделали меня царицей. Сверло, вращающееся перед глазами подобно мечу карающему и, в завершение таинства посвящения — взор на ватных раненых зайчат в лотке. Кровь — сакральная субстанция, словно жертва, принесённая бор-машинам и всем этим слесарным ковырялкам во рту, в тщетной надежде, что будут нежны со мной, ею я породнилась со всеми, прошедшими такие же испытания.

Антон Палыч, милый насмешник, кто ещё так как он, любил людей — прекрасен всегда, в любой строчке. Исполнение под стать, удовольствие слушать, Чтецу спасибо огромное!

Приглашение принято :)

Дослушала и поняла, что совершенно продрогла, до звона ресниц. Ощущение, что сижу в ночи среди наметаемых сугробов. Инеем покрылась, подышите, отогрейте :)
В романе много солнца, оно давит на плечи огненным слепящим ливнем, но в душе холод и мрак.
Удивительное существование у Мерсо — тело и его радости отдельно, мысли отдельно, чувства и эмоции отдельно, онемевшая душа глядит на всё это из-за хрустального занавеса, и тоже — отдельно. Вот такой вот конструктор оливье, приготовленный к смешиванию и заправке, ждущий своего часа. Смотрит он на жизнь словно из глубины зеркала, с другой его стороны. Полная отрешённость от всего происходящего внутри и снаружи — путь к свободе открыт, что ли?
Рассказ в начале своём выстроен из коротких фраз, такие предложения-кирпичики, которые охотно выкладываются передо мной, но они пластилиново-податливые, из них стену не построишь. Потом кирпичики превращаются в тускло-малиновые камни с острыми режущими гранями, но опять не выложить стену, нет цемента для них.
Мерсо живёт как-то… Он напомнил мне одну игру, когда чик-чик — я в домике! И руки над головой держит крышей (просьбой). Молитвенно сложенные и поднятые вверх, чтобы Там — уж точно услышали…
А вообще, попробовав мысленно представить Мерсо здесь, рядом с собой, слегка поёжилась, он здоров ли психически, фиг знает, может, ему бы смогло помочь наблюдение у врача (рубрика «С вами психолог», ждём ваших звонков).
Милый мой Чтец, благодарю! Опять и снова признаюсь в любви, прости — надоела, знаю.

Флейта — тоннель, в котором свет то есть, то исчезает, то появляется вновь (когда пальцы закрывают и открывают источник света), а дыхание — рождает звук. Итак, формула выведена:
мелодия жизни = дыхание + свет и тьма + ритм.
Благодарю за рассказ, читаете Вы хорошо, тапки не дам, сейчас зима, а они с мехом.
А кто минусовал-то, что не нравится? Прям дослушали и не понравилось? Если так, то печальные мысли играют на флейте вашей души… А кто минусанул просто так, с разбегу — вуаля, классные вы :)

Прекрасный роман. Фильм «Знахарь» с детства оставил глубочайший след, ярко вписался в сокровищницу моего сердца, и книга теперь будет находиться там же. Уютно, тепло и ровно струится она, каждым словом укладываясь на своё место в моей памяти. Чудесный Чтец, чудесная книга, что я ещё могу добавить! Благодарю.

Чего уж там, я и сама давно тобою заражённая живу, перемежаюсь лихорадкой восхищения и нежности :)

Гордыня, туго обвивающая своими кольцами, становящаяся единым целым с душой. Сжимая её, обрекает на бесплодие, наслаждаясь запахом гниения нежно-золотых яблок, теперь лежащих у корней, заболачивая источник, расладывая всюду свои ядовитые дары.
Монолог — будто поставлено передо мной зеркало, в рост, старинное, в бронзовых завитках, мутно-серебристое, искажающее по краям, дышащее, колышащееся, живое. Портал. И вот иду я рядом с Жаном, начинаю искать сначала его, а потом уже свою — душу, на бесконечных ступенях прожитого. С ужасом сознавая, что ступени эти сужаются, вытягиваются и превращаются в лестницу, опрокинутую в клубящуюся гостеприимным туманом пропасть, и она без перил, а ступени шевелятся под ногами, призывно наклоняясь вниз. И вдали мерцает багровое пламя, переливается ядовито-зелёным, ужас сжигает остатки разума, цепенит волю и рождается непреодолимое желание (бежать прочь) очутиться там внизу, под давящими лилово-фиолетовыми сводами, встать строго по центру и купаться в сизом удушающем облаке стыдных тайн, низменных желаний, холодных слов. Пока не услышу немое отчаяние, мольбу о покое…
Личный ад, добро пожаловать.
Видимость покаяния означает ли и видимость греха, играющий на сцене фальшиво-лениво, без вовлечения в действие, можно ли в большей степени проявить неуважение к Создателю!
Прекрасное произведение, страшное, злое, честное, отшелушивающее копоть со слежавшихся крыльев, сбивающее ставни с почти ослепших глаз, распахивающее настежь врата сердца, удивительно легко дышать после него.
Прочитано любимейшим Чтецом, чувствуется, как он пропускает через себя каждое слово, всё больше уходя внутрь повествования, превращаясь из слушателя исповеди Жана в самого Жана, потом вновь — в слушателя и так до последней точки. Потрясающее ощущение, словно мы вдвоём становимся свидетелями чужой жизни. Чужой ли…
И звучит в голове послесловием — Градский: «Жил-был я, вспомнилось, что жил.»

«Мессиями»… Схамелеонничало слово-то :)

Именно! Но людям чаще всего хочется быть гуру, миссиями, проводниками идей, основателями течений, основоположниками чего-то нового и пр, нежели милым существом (ведь он ест мух, фуу)
Тщеславие, мой друг, такая классная вещь, её можно виртуозно сыграть на нежных струнах.

Того и гляди, заденешь чьи-то нежные струны :) А чем хамелеончик плох…

Кулинар! )))
Ульянова — обожаю, создать образ такой шикарной женщины! Да, Маргарита Пална — мой идеал, к коему стремлюсь безуспешно всю свою жизнь :)