Злой гений, алчностью пылая, в тьме ночной
Задумал план — циничный, дерзкий и немой:
«Пообещать народу грабеж государственных палат —
Пускай восстанет, лишь бы я вдруг стал богат».
Когда ж свершится замысел в час роковой?
Когда, взревев, народ свергнет государей?
И вдруг — о, горе! — станет явью рок земной:
Он сам — орудье, он — раб в цепях новых царей!
Вот властелин, что ласков был вчера,
Сегодня — зло и алчное посланье.
Он вырвал трон из рук добра,
Чтоб народ свой ввергнуть в наказанье.
Кто, возгордившись, нарекает себя богом,
И именем Творца ввергает вас в чертоги,
Тот — сам в цепях безумия в плену,
Иль либо, злобою пылая, морочит всех вокруг.
Не верь, кто за Всевышнего ведает вдруг —
В устах его не истина — а лишь порок.
Иль сумасшедший — или злой обманщик:
Таков уж род людской, что Богом мнит образчик.
Злу рано или поздно надоедает носить маску. Злу хочется кричать, что оно — зло. Смысл зла — не просветлять или наставлять на правильный путь, а запутать и уничтожить всех, кто поверил ему.
Историю сменив лишь ложью злою.
За творчество — он выдвигает мрак,
А правду прячет за фальшивой мглою.
Задумал план — циничный, дерзкий и немой:
«Пообещать народу грабеж государственных палат —
Пускай восстанет, лишь бы я вдруг стал богат».
Когда ж свершится замысел в час роковой?
Когда, взревев, народ свергнет государей?
И вдруг — о, горе! — станет явью рок земной:
Он сам — орудье, он — раб в цепях новых царей!
Вот властелин, что ласков был вчера,
Сегодня — зло и алчное посланье.
Он вырвал трон из рук добра,
Чтоб народ свой ввергнуть в наказанье.
И именем Творца ввергает вас в чертоги,
Тот — сам в цепях безумия в плену,
Иль либо, злобою пылая, морочит всех вокруг.
Не верь, кто за Всевышнего ведает вдруг —
В устах его не истина — а лишь порок.
Иль сумасшедший — или злой обманщик:
Таков уж род людской, что Богом мнит образчик.