Булгаков Михаил - Я убил

Проблема лишения жизни недостойных людей всегда наводит размышления, потому интересно было послушать очередные мотивыы. А уж в изложении М.А. Булгакова — вообще прекрасно!

Он убил.
И как бы это жестоко не звучало, правильно сделал.
—————————
Что можно сказать о книге?
Могу выразится только так:
Великолепный рассказ!
Великолепный писатель!
Великолепный чтец!

Смутные времена. Как это далеко и близко… Спасибо Глебу Ноговицыну за отличное прочтение и выбор рассказа.

Киев — это Украина. Был и останется

Мне всегда казалось, что этот рассказ Булгакова автобиографичен. Под образом доктора Яшвина писатель — очень даже возможно — зашифровал самого себя и от имени этого персонажа рассказывает настолько правдоподобную историю, что нет сомнений, что автор и рассказчик Яшвин — одно лицо. Я уж не говорю, что Яшвин — врач, в Киеве проживал на Алексеевском спуске (т.е. на Андреевском спуске, где жила семья Булгаковых), чрезвычайно любит театр.
И все же был ли Михаил Афанасьевич в подобной ситуации, где по воле обстоятельств и из чувства справедливости пришлось нарушить и заповедь, и клятву, доподлинно неизвестно.
Глебу Ноговицыну как всегда спасибо — за выбор, за чтение!🤝👍

Очень впечатлена и рассказом, и прочтением! Спасибо Глебу Ноговицыну!

Хороший рассказ, чтецу спасибо

Глеб, спасибо.
Классно прочитано.

С первых слов ставлю класс за прочтение!

Рассказ понравился!
Мои рекомендации к прослушиванию 👍

не даром вспомнили о убийстве Киевского митрополита Владимира. С его убийства и начался массовый террор против Православной Церкви.
Казнь Киевского митрополита Владимира среди епископата была первой. Впоследствии казни и репрессии иерархов, духовенства и верующих, которым уже предоставлялась видимость «социалистической законности» и судебных решений, станут массовыми. Но на тот момент для общественного сознания это был неслыханное преступление, тем более, что совершенно оно было без суда и следствия.
«Справедливости» ли ради прямого виновника не нашли?
Но и ничего удивительного в этом нет, окончательную историю всегда пишут победители.

Убил то убил, но не как врач пациента, а как обычный человек, защищаясь от врага.
Рассказ супер! Прочтение великолепное! Спасибо!

Зауважимо, що сам Муравйов, виправдовуючись в Москві перед слідчою комісією, не заперечив фактів кривавого терору, насильства і грабежів в Києві. Всю провину за скоєні злочини він, в характерній для нього манері, намагався перекласти на інших, зокрема на «несвідомі солдатські маси», які неправильно зрозуміли його заклики і сенс соціальної революції і боротьби. Як зазначає Муравйов у своїх свідченнях:

«Я не полагал, что солдаты, рекрутировавшиеся из сознательных рабочих Москвы, могут понять меня буквально. Я говорил, используя риторический прием. Я не предлагал грабить, т. к. сам выступал всегда против грабежей. Массовые расстрелы производились 26 января, причем я приказал, чтобы все случаи рассматривались штабом Ремнева, но войска мстили и вошли в такой азарт, что остановить их не было никакой возможности. Солдаты так озверели, что 26 янв[аря], когда я, было, воспротивился их расстрелам, один из солдат крикнул на меня, чтобы я не разговаривал и хотел меня прикончить

Так член комітету Першої революційної армії Єфим Лапідус так описував лютневі події в Києві:

«Солдаты и красногвардейцы приводили часто арестованных в штаб Муравьева и Егорова для разбора виновности арестованных. Муравьев, а за ним и Егоров (командующий Первой армией) неоднократно говорили: “…не знаете где “штаб Духонина”? Туда и отправлять всех без всяких допросов!”

“Штабом Духонина” называлось более или менее укромное место и даже где попало, где расстреливали виновных и невиновных, кто только попадался в руки. Иначе говоря, в “штаб Духонина” означало “расстрелять”.

Часть малосознательных красногвардейцев и солдат пользовалась безнаказанностью и даже поощряемостью [командования], и расстреливала всех встречных и поперечных /…/ Муравьев, разъезжая на автомобиле, обращался к революционным войскам с горячими призывами: “Будьте беспощадны, главное – будьте беспощадны, никому пощады не давайте!” /…/ Грабежи дошли до невероятных размеров, грабить начали все. И это не только не наказывалось, но Муравьев часто повторял: “Все – ваше, берите все. /

Товариш голови комітету Першої революційної армії С. Коптєлов, описуючи безчинства в місті, повідомляв:

«Начался расстрел в Киеве […] Муравьевский порядок расстрела был такой. Ведут красногвардейцы 4 или 5 человек (водили разное количество) на открытое место, расстреливают и тут же снимают [с убитых] сапоги, выворачивают карманы. Лежит человек 30 расстрелянных, и все разутые и раздетые. Расстрелы стали переходить в личные интересы: убьёт, снимет часы, или вроде того».

Інший очевидець, член Київського штабу Червоної гвардії І. Тягай, свідчив:

«Террор проводился по всей жестокости, какая только может быть. Некоторые улицы были завалены трупами убитых гайдамаков, офицеров, вильных казаков, а также и случайных прохожих. Несколько дней они оставались неубранными. … Расстрелы производили пьяные матросы и солдаты армии Ремнева по приказанию пьяных начальников. … Штаб занимался исключительно грабежами и пьянством. Это объясняется также и тем, что туда присылались темные элементы: уголов[ные] преступники, которых выпустили из тюрем».

За свідченням комісара станції Київ-П Товарна Ф. Вишневського, «в самом Киеве были расстрелы за то, что у прохожих оказывались руки чистыми /…/ Расстреливались прохожие белоручки».

В боях 25-26 января 1918 года большевики под командованием левого эсера, бывшего подполковника Михаила Муравьева взяли штурмом Киев. После этого в городе началось беспощадное истребление русских военных кадров, «буржуазных элементов» и интеллигенции. Примерно восемь тысяч большевиков бесчинствовали в огромном городе с населением в 600 тысяч человек, из которых около 30 тысяч составляли офицеры старой русской армии.
«Мечты Ленина сбылись»

Да, Киев тогда был преимущественно русским городом. Это хорошо описано у Михаила Булгакова.

«Контру» расстреливали в Мариинском парке, на валах Киевской крепости, на откосах Царского Сада, в лесу под Дарницей, в Анатомическом театре, у стен Михайловского монастыря, у оград Царского и Купеческого садов, на Александровском спуске и в других местах. Около двух тысяч прибывших на «регистрацию» офицеров изрубили шашками. Был ограблен, расстрелян, а затем добит штыками митрополит Киевский и Галицкий Владимир (Богоявленский). Вообще, число клириков Православной Российской церкви, убитых большевиками за период с октября 1917 года и до Пасхи 1918 года, превысило два десятка человек. Например, в январе — феврале 1918 года большевики расстреляли крестные ходы и собрания верующих в Воронеже, Туле, в Пермской епархии.

Общее число жертв киевских убийств в последние дни января 1918 года, вероятно, превысило пять тысяч человек. В это число попали около трех тысяч бывших офицеров и несколько сотен воспитанников Киевского Владимирского кадетского корпуса. Убийства сопровождались повальными грабежами «буржуйских» домов. По свидетельству профессора Киевского университета Николая Могилянского, Киев зимой 1918 года пережил трагедию, какой не было «в истории его со времен взятия города Батыем в XIII веке».

если бы победила другая сторона, Булгаков хвалил бы Петлюру и описывал жестокости большевиков

Замечательно прочитано!
Каждый человек будет защищать свою жизнь!

Просьба чтецу (вдруг он читает комментарии): озвучьте, пожалуйста, «Записки покойника».